Страница 23 из 28
Луиза встряхнула зонтик, распахнула плащ.
— Вам налить что-нибудь? — спросила Наташа.
— Чуть-чуть виски, если в этом доме оно есть. Фу, что за день! — Луиза прошла в гостиную и присела на диван. — Сегодня утром мне позвонила подруга из Хобарта и сказала, что почти на всем побережье, от Кингстона до Саутпорта, пропало электричество. У нас еще, слава Богу, есть. Спасибо, мне бы только горло промочить, — пояснила Луиза, беря у Наташи стакан с виски. — Я приехала немедленно забрать вас к нам. Фил, насколько я понимаю, улетел? Вот и нечего сидеть одной в пустом доме. Господи, я бы, наверное, сошла с ума! Это как в сериале «Живые мертвецы» — не знаешь, что тебя подстерегает в темноте! Просто мороз по коже! Одну мы вас не оставим! Поэтому собирайтесь и поехали к нам.
— По правде говоря, мне бы не хотелось, — начала было Наташа...
Миссис Ричмонд так и взвилась:
— Натали, дорогая, о чем вы говорите? Хотите, чтобы я сидела спокойно дома, зная, что вы тут одна? Да я просто места себе не найду из-за разных мыслей!
— Ну хорошо, — со слабой улыбкой согласилась Наташа, — я поеду.
Питер положил трубку и повернулся к Памеле с довольной улыбкой.
— Он приедет.
— Когда? — промурлыкала она, притягивая его за шею к себе.
— Из-за погоды, скорее всего, вечером.
— Значит, он поверил, что его птичка не теряет даром времени в его отсутствие?
— Похоже, что так, — засмеялся Питер, обнимая ее.
— Теперь нам нужно собрать их всех вместе и устроить маленький кровавый спектакль. Мы же не хотим, чтобы полиция вышла на нас, верно, дорогой?
— Точно!
— Бедняжка Фил! Его ждет жестокое открытие.
— И тюрьма! — добавил Питер, кружа Памелу на руках.
— Я знаю, что у многих сейчас повреждены телефонные сети, но мой телефон перестал работать до шторма, — пыталась Наташа объяснить ситуацию оператору аварийной службы.
— Мэм, вы не одна у нас. Мы зарегистрировали вашу заявку и будем принимать меры к устранению неполадок, как только до вас дойдет очередь. У вас что-нибудь еще, мэм? — с нажимом произнес голос.
— Нет, это все, — ответила Наташа и, положив трубку, вздохнула.
— Ну что? — крикнула из кухни Луиза, где они последние полтора часа пытались соорудить нечто вроде пельменей к обеду («гениальная» идея миссис Ричмонд, которая выведала у Наташи предварительно рецепт и способ приготовления этого блюда). — Что они сказали?
— Ничего утешительного. Хорошо еще, что я до них дозвонилась.
— Все они там бездельники, — незамедлительно вынесла Луиза свой вердикт, пытаясь счистить с ручек шестилетней Долли ошметки теста.
— За что мы им только платим налоги? — с серьезным видом посетовала девочка.
Наташа не могла удержаться от того, чтобы не прижать это не по годам разумное существо к себе. Долли тут же залилась довольным хохотом.
— Натали, что, вы говорили, нужно сделать потом с этим? — спросила Луиза, в отчаянии глядя на бесформенный кусок теста.
Наташа насыпала на стол немного муки и слегка примяла тесто руками.
— Его нужно чем-то раскатать, — сказала она, оглядывая кухню Луизы в поисках подходящего инструмента.
— Раскатать? Как пиццу?
— Да, почти.
Луиза подала широкий деревянный валик.
— Потом берем стакан с тонкими стенками и выдавливаем кружочки, — поясняла Наташа.
— А можно мне? Я тоже хочу! — потребовала Долли.
Все вместе они принялись делать кружочки.
Наташе уже почти казалось, что она на кухне у своей подруги в родном городе. Даже английский не мог разрушить это впечатление, так Наташа к нему привыкла.
— Теперь в каждый кружок кладем фарш и заклеиваем края.
На кухню заглянул Грегори.
— Девочки, я вам не помешаю?
— Помешаешь! — завопила пронзительно Долли. — Мы тут сюрприз готовим.
— Дорогая, давай узнаем, что хочет папа, — примирительно предложила Луиза.
— Вообще-то я хотел спросить, когда будет обед?
— Обещаю, ты узнаешь об этом первый, — очаровательно улыбнулась Луиза. — А пока, будь добр, не доставай нас. Здесь много острых предметов, о которые очень легко пораниться. Ты понимаешь, что я хочу сказать, любовь моя?
Мистер Ричмонд немедленно скрылся.
— Тяжело признавать, что мой муж чревоугодник, однако это так, — вздохнула Луиза и хихикнула. — Кстати, тяжело это признавать не только днем, но и ночью.
Вскоре все пельмени отправились в широкую кастрюлю с кипящей водой. Луиза взяла на себя труд помешивать их. Наташа же занялась приготовлением салата.
Долли взобралась на высокую табуретку рядом и пристально следила за всеми манипуляциями Наташи.
— А вы очень богатая? — последовал первый непосредственный вопрос.
— Долли! — воскликнула Луиза. — Вот несносный ребенок!
— Саймон говорит, что вы богаты до отвращения, — невинно продолжало дитя.
Наташа от смеха уронила ложку в салат.
— Долли Мередит, немедленно извинись и отправляйся в свою комнату! — пылая негодованием, четко произнесла Луиза.
— Луиза, все в порядке! — еле проговорила Наташа. — Это же ребенок!
— Это не ребенок, это стихийное бедствие! — отозвалась миссис Ричмонд, когда «бедствие», оскорбленное в лучших чувствах, покинуло кухню. — Слышали бы вы, что мне приходится выслушивать в школе по поводу ее «невинных» вопросов, которые она задает преподавателям. Как-то раз она спросила у мисс Конли, правда ли то, что собачкам тоже бывает приятно, когда они занимаются любовью. Старая дева чуть в обморок не грохнулась. Но я знаю, откуда ветер дует! Эти два обормота ее учат, больше некому! Сколько раз говорила Грегу, чтобы он поговорил с ними, и все бестолку. Господи, иногда чувствую себя, как шимпанзе в клетке. Прошу, требую, мечусь туда сюда. И все же, Натали, я такую жизнь ни на что не поменяла бы. С ужасом думаю о том часе, когда мальчики разъедутся по университетам, а Долли выйдет замуж. Дети — это, — Луиза вздохнула глубоко и застыла с ложкой в руке, — самая приятная болезнь, от которой не хочется лечиться. Сколько мук, переживаний из-за них, сколько ночей лихорадочных и бессонных, сколько денег, черт побери, а все равно без них на сердце пусто. Будто не хватает чего-то. Ой, может пора наши, — как их там? — пилемине вытаскивать?
Долли кушала меланхолично, всем своим видом показывая, насколько она не разделяет веселого настроения всей семьи.
— Вам Долли еще ничего не говорила? — спросил неожиданно четырнадцатилетний Дэвис, заглатывая целый пельмень сразу.
— По поводу? — склонил голову Грег, прекратив жевать.
Луиза тоже насторожилась.
— Она решила больше не ходить в школу.
— Долли, ты действительно так решила?
Малышка хмуро кивнула.
— Вот как? Позволь спросить тебя, моя дорогая, что явилось причиной столь глобальных изменений в твоей жизни?
— Я не хочу, чтобы меня называли «овечкой Долли»[2].
— Ага, — усмехнулся мистер Ричмонд, а Дэвис и Саймон разом хрюкнули, опустив головы.
Наташа, которой интересно было знать, как Грег выйдет из этого положения, с любопытством прислушалась.
— Поясни, пожалуйста, что именно тебя в этом задевает? Хотя, по моему мнению, тебе сделали невольный комплимент.
Долли непонимающе уставилась на отца.
— Овца Долли — уникальное в своем роде животное. Высшее достижение генетиков. Она первая, как Нил Армстронг или Гагарин. Понимаешь меня?
Долли заулыбалась и кивнула.
— И портить себе карьеру из-за каких-то маленьких недоучек, я думаю, не стоит, — закончил Грегори, благодушно откинувшись на спинку кресла. Потом взглянул на часы и сказал: — Леди и джентльмены, что-то мы припозднились с обедом. Сегодня же канун Дня Всех Святых! Кто со мной в поселок?
— Мы! — раздалось дружное, и дети рванули из-за стола.
— Кто последний добежит до туалета, тот крысиная какашка! — не своим голосом вопила Долли, взбираясь по лестнице на второй этаж. Через несколько секунд тот же голос с отчаянием огласил несогласие с результатами предложенного «пари».