Страница 66 из 78
Старик Михалыч умер…
11. ЖАННА
Светка очень помогала Мите Петрову управляться с маленькой Жанной. Она не могла не заметить, что девчонка росла, как говорится, не по дням, а по часам.
— Знаешь, Петров, — вы-сказала однажды продавщица свое мнение. — Девчонка твоя не совсем нормальная!
— Что ты имеешь в виду? — скосил на нее единственный глаз Петров, а сам удивлялся, что купленный еще два часа назад памперс не сходится на животе Жанны.
— А то, что девчонка на глазах растет! Еще полдня назад у нее было четыре зуба, а сейчас двенадцать!
— И что? — разозлился Петров. — Каждый по-своему развивается!
— А что ты злишься! — обиделась Светка. — Мне-то что! Пусть у нее хоть сорок зубов вырастет!.. Ее кормить пора!
— Корми! — согласился Митя и схватился за бок, так резануло в печени.
Светка склонилась над девочкой, которая лежала на спинке, слегка суча ножками, и улыбалась, казалось, всему миру.
— Ути, ути! — пропела продавщица.
— Света, — вдруг сказала девочка.
— Ой! — женщина отшатнулась, прислонилась к стене и заорала во все горло:
— Говорит! Говорит!!!
Из кухни вбежал Петров и захлопал единственным глазом.
— Она говорит! — вопила продавщица и если бы умела креститься, то вероятно бы осенила себя знамением, но не вспомнила, как крест класть, то ли слева направо, то ли наоборот, а потому ткнула себя пальцами только в лоб, оцарапав его старым маникюром.
— Сволочью обозвала? — поинтересовался грузчик.
— По имени окликнула. «Света» сказала!
— А меня поутру сволочью приветствовала.
Неожиданно девочка соскользнула с раскладушки и подошла к продавщице, уткнувшись головкой женщине в колени.
— Мама! — проговорила она чистеньким, как звук камертона, голоском, отчего Светка сначала выпучила в потолок глаза, а затем запустила по напудренному лицу слезы умиления. — Мама!
— Ты слышал, Петров? — глотала слезы Светка. — Она меня мамкой признала! Ишь ты, мамкой!
Продавщица склонилась над девочкой и зашептала ей в ушко, прикрытое нежным локоном:
— Я тебе сейчас колбаски пожарю и молочка согрею! Золотце мое!
— Ты давай не увлекайся! — приревновал Митя. — Дочка-то моя!
Он зря это сказал. Продавщица переменилась в лице и зашипела змеей, что малышка не очень на него смахивает, а к тому же вызывает большой интерес — каким органом он заделал Жанну.
— Тряпочкой своей? — уточнила Светка. — Ты смотри, я тебя насквозь вижу, рожу твою педофильскую!
— Какую рожу? — не понял грузчик.
— Я знаю, для чего такие скоты девочек себе заводят неразумных!
Продавщица сально оскалилась.
— Да ты что! — Лицо Мити налилось кровью. — Ты на что намекаешь, сука вислогрудая! Да я тебе сейчас харю квасить буду!
На сей раз Светка не испугалась. Она по-прежнему чувствовала уткнувшуюся в колени детскую мордочку, а потому в ней проснулся инстинкт самосохранения, и она выставила вперед руку с длинными обломанными ногтями.
— Я тебе твой глаз сальный враз выковыряю! А ну прочь!.. — и махнула рукой, так что Петров еле успел отшатнуться.
— Ах ты, сука! — заорал он и огляделся вокруг в по-исках какого-нибудь тяжелого орудия.
В эту секунду девочка оторвалась от Светкиных коленей и сделала несколько шажочков в сторону озверелого Мити.
— Папа, — сказала она и уткнулась теперь в колени грузчика.
Петрова словно парализовало. Так он стоял минуты три, а потом шепотом сказал Светке:
— Видишь, лярва, а ты говоришь — не моя дочка!
Продавщица глубоко вздохнула, опустила воинственную руку и покачала головой.
— Наша девочка.
— Согласен, — ответил Митя.
— Пойду, что ли, колбаски пожарю?
— Ага, — согласился грузчик, чувствуя тепло детского личика.
— На тебя готовить?
— Ага.
Светка отправилась на кухню, а Петров, подхватив девочку на руки, отправился к буфету, в котором порыскал в поисках «Агдама», но не найдя и капли, скис физиономией.
— Так-то вот, Жанночка! Плохо твоему папке!
В доказательство слов Петрова его организм пронизало кинжальной болью в области печени. Да такая острота отличала нынешний приступ, что Митя чуть было не выронил девочку из рук. Он охнул и присел на корточки.
Со сковородой, скворчащей и шипящей, в комнату вплыла Светка и, глянув на скорчившегося Петрова, коротко сказала:
— Допился, живодер!
Митя застонал, влез шершавой ладонью себе под рубашку, потер печень, нашел ее вылезшей из-под ребра, словно кирпич, и расстроился.
— Болит, — признался он.
— Сбегать за бутылочкой? — издевательски предложила Светка, и в ответ Петров усиленно закивал и выделил обильную слюну.
— Ага! Как же!
Светка фыркнула и поставила сковороду на стол.
— Жрать идите!
Митя застонал.
Неожиданно девочка заглянула отцу в самые глаза, улыбнулась прекрасно, сунула свою теплую ладошку ему под рубашку и положила крохотные пальчики на больное место. В тот же миг Петров ощутил, как боль исчезает, уступая место приятной истоме.
— Ишь ты, — обрадовался грузчик. — Как кошка! Погладишь, и легче становится!
— Идете? — поинтересовалась Светка, вооруженная алюминиевой вилкой.
— Идем, — откликнулся грузчик.
Он передал девочку продавщице на руки, а сам следил, как Светка засовывает куски колбасы девочке в ее нежный алый рот. А дочка улыбалась, и будто солнышко в комнату влетело. Она жевала и глотала эту неприятную еду послушно и с удовольствием.
— Слышь, Петров! Девчонке года три-четыре, не меньше! И чего ты мне мозги компостируешь!
— Можешь проваливать! — неожиданно вскипел грузчик. — Сам справлюсь!
— Как же, справишься! — засмеялась женщина. — Ты на ладан дышишь! Глядишь, помрешь в одночасье!
И вдруг эти последние слова Светки испугали Петрова. Бесцеремонные, они всколыхнули внутренности и заставили надпочечники выделить чуть ли не стакан адреналина, из-за чего все тело грузчика будто окаменело, а лицо побелело, словно нагримированное.
— Ты… Ты чего говоришь… — затрясся Митя.
— А что я?
Светка сама испугалась такой реакции своего товарища, а оттого у нее пропал аппетит.
— Папа, — произнесла девочка совсем твердым голоском.
— Да ничего с тобой не случится! — неуверенно поддержала Светка. — Подумаешь бок болит! У меня знаешь как иной раз придатки прихватывает! Воешь, как волчица, всю ночь! — Она обернулась на окно, за которым на землю медленно слетал легкий снег. — Откормим тебя диетическим! Портвягу свою забудь навсегда, и глядишь — мужиком еще станешь! — Женщина осеклась, поняв, что болтнула лишнего.
— А-а-а! — заорал Петров. — Да что же это такое делается!!!
Он выскочил из-за стола и забегал по комнате, схватившись почему-то не за печень, а за пах, как будто ему туда ударили.
— Ну извини, извини! — покаялась продавщица. — Случайно вырвалось! Я тоже оргазм раз в месяц испытываю! А женщине это вредно для здоровья!
Петров взвыл еще сильнее:
— А ну вали отсюда! Чтоб твоей ноги здесь больше не было! — Он хотел было вдарить Светке по жирному носу, но она держала на руках Жанну, поэтому Митя лишь скрежетнул зубами.
Светка пустила слезу и стала оправдываться, что она женщина и имеет право иногда глупость сморозить! Что ж теперь, сразу выгонять! Как нужна была — звал!
Маленькая Жанна спустилась с колен продавщицы и пошла к окну. Там она задрала свою головку и принялась смотреть на небо. Ей было интересно, как падает снег.
— Ладно, уйду я! — решила Светка. — На день уйду, а потом вернусь. Там у меня гости приехали! Им тоже надо помочь!
— Можешь вообще не возвращаться! — рявкнул Петров. — А то, не ровен час, голову тебе оторву!
— Как голубям! — не удержалась продавщица, надевая пальто.
— Убью-ю! — заорал Митя и бросился на женщину. Но тут кинжал вновь проткнул ему печень, да так больно, что мужчина рухнул на пол как подкошенный.