Путешествие Магеллана

На самом деле этот рубеж проходит по 134° в. д. и, разделяя на две почти равные части Австралию, пересекает Новую Гвинею, проходит к востоку от Молуккских островов и через остров Сикоку, Амурскую область и Якутию направляется в арктическую зону северного полушария. Но кто же мог до путешествия Магеллана предполагать, что Южное море окажется таким широким!

Следует отметить, что как раз в эти годы в Испании все более и более нарастало чувство разочарования в уже открытых землях. Для всех было очевидно, что Антильские острова, караибские берега Южной Америки и Верагуа с Дарьеном по своим богатствам не могут сравниться с землями Индии, Китая и Сипанго (Японии), за каковые были они приняты Колумбом. Здесь найдено было мало золота, пряностей же, если не считать скверного местного перца (ахи), не удалось обнаружить вовсе. Коренное население на Антильских островах к 1515 г. было почти истреблено, а вся система эксплоатации новооткрытых земель — добыча руд, плантационное хозяйство, разведение скота — основывалась на применении труда закрепощенных или обращенных в рабство индейцев.

Испанские колонии на Эспаньоле, Кубе, Пуэрто-Рико, Ямайке, Дарьене находились в жалком положении. Острова Пряностей грезились всем кастильским рыцарям наживы, о них и о несметно богатых странах Востока, где, как у себя дома, распоряжались португальцы, страстно мечтали и севильские купцы, и полунищие кастильские идальго, и незадачливые кубинские плантаторы, и министры короля Фердинанда, казна которого оскудевала с каждым днем.

Пройдет еще несколько лет, и Кортес завоюет Мексику. Минует еще полтора-два десятилетия, и другой завоеватель, проходимец Писарро, покорит богатейшее государство инков. Тогда золотые и серебряные реки потекут в Испанию (менее всего, правда, обогащая эту страну).

Но накануне выхода в плавание экспедиции Магеллана в Испании ничего не знали о богатствах Мексики и Перу. Поэтому в то время, в 10-х годах XVI столетия, и перед организаторами новых заморских предприятий, и перед жадной златолюбивой вольницей, готовой отправиться хоть на край света в поисках добычи, стояла задача, требующая быстрого и эффективного разрешения. Необходимо было во что бы то ни стало найти проход в Южное море и, следуя им, добраться до Островов Пряностей и вытеснить оттуда португальцев.

Поиски пролива, через который, следуя западным путем, можно было бы попасть в Индию и Китай, велись упорно и настойчиво со времен Колумба. При этом не только испанцы, но и португальцы, англичане и французы проявляли немалый интерес к этим поискам.

В 1494 г. Колумб, выйдя из Изабеллы, гавани на северном берегу острова Эспаньолы (Гаити), проследовал в западном направлении вдоль южного берега Кубы. Он не дошел, однако, до западной оконечности этого острова и повернул обратно, заставив экипаж под присягой подтвердить, что Куба не остров, а часть материка. Вплоть до своей кончины Колумб был убежден, что Куба — это восточная окраина китайской провинции Манго или Маго.

Как уже указывалось выше, в четвертом и последнем своем плавании Колумб искал на атлантических берегах Центральной Америки проход, который мог бы его привести в море, омывающее Индию.

Англичане и португальцы искали этот проход у берегов Лабрадора. Однако особенно рьяно велись поиски на юге. В 1503 г. флорентинец Америго Веспуччи представил португальскому королю Мануэлю проект экспедиции, которая должна была пройти в юго-восточную Азию, обогнув Землю св. Креста, т. е. южноамериканский материк, северную часть которого открыл в 1498 г. Колумб, а восточную, выдающуюся далеко на восток оконечность (Бразилию), — португалец Кабрал (в 1500 г.).

Веспуччи полагал, что, подобно Африке, новооткрытая земля суживается к югу и что в ее южной части может быть обнаружен пролив.

Этот проект был разработан Веспуччи вскоре после возвращения из плавания в Южную Атлантику. Веспуччи, плавая в 1502 г. под португальским флагом, зашел далеко на юг и открыл суровую и безлюдную землю, расположенную, по его словам, выше 52° ю. ш.

Веспуччи удалось снарядить новую экспедицию, но, дойдя до Бразилии, он с грузом красящего дерева вернулся обратно в Лиссабон, не предпринимая поисков прохода у южноамериканских берегов.

Вскоре Веспуччи перешел (или, точнее говоря, вернулся) на испанскую службу и совместно с выдающимся мореплавателем Висенте Яньес Пинсоном и опытным кормчим Хуаном де Солисом разработал план экспедиции, которая должна была достичь Португальской Индии.

При этом поиски пролива, которым следовало пройти к Индии, компаньоны-предприниматели намерены были вести у берегов Центральной Америки.

В 1508 г. Висенте Яньес Пинсон и Хуан де Солис вышли в путь. Экспедиция эта была, однако, неудачной. Солис, обвиненный в плохом руководстве предприятием, был по возвращении в Испанию посажен в тюрьму.

После того как ему вернули свободу, он предложил свои услуги португальскому королю и некоторое время состоял на португальской службе.

В 1512 г., т. е. именно в тот год, когда в Испании узнали о появлении на Молуккских островах португальцев, президент Индийского Совета, Хуан де Фонсека, предложил Солису возвратиться на испанскую службу и возглавить экспедицию, которая должна была отправиться к Молуккским островам восточным путем, в обход Африки.

Этот план не был приведен в исполнение, так как отправка крупной флотилии португальским морским путем чревата была серьезными осложнениями для Испании.

Солис, назначенный главным кормчим Кастилии, разработал проект поисков юго-западного пути в Азию и в 1516 г. вышел в плавание к берегам Южной Америки. На 35° ю. ш. он вступил в широкий и глубокий залив, который сперва показался ему проливом, ведущим далеко в глубь материка.

Но, по мере продвижения вперед, Солис замечал, что вода в этом «проливе» становится все более и более пресной. Солис открыл не вожделенный проход в Южное море, а устье могучей реки Параны, по недоразумению названной Ла Платой — Серебряной рекой. На берегах Ла Платы Солис в 1516 г. сложил голову в стычке с индейцами.

Незадолго до открытия Солисом Ла Платы португальская экспедиция вела поиски пролива на южноамериканских берегах.

Об этой экспедиции имеется краткое сообщение в анонимной брошюре на немецком языке, вышедшей около 1515 г. и озаглавленной «Копия новых вестей из бразильской земли» («Copia der Newen Zeitung aus Presillg Landt»). В ней один из португальских агентов торгового дома Вельзеров в Аугсбурге сообщал, что 12 октября 1514 г. на остров Мадейру прибыло два португальских корабля под водительством «самого выдающегося кормчего Португалии». Эта экспедиция приблизительно на 40° ю. ш. открыла и обогнула мыс, подобный мысу Доброй Надежды, и за этим мысом был расположен пролив, напоминающий Гибралтарский, который «тянется от одного моря до другого, так что нет ничего легче, как этим путем достичь „Островов Пряностей“».

Несомненно, в период 1500–1516 гг. португальцы не раз предпринимали попытки отыскать этот пролив. Но материалы всех заморских экспедиций король Мануэль хранил за семью замками и разглашение их каралось смертной казнью. Даже морские карты выдавались кормчим португальских кораблей с обязательством непременной и немедленной сдачи их в казну по возвращении из плавания. О том, что такие экспедиции снаряжались, имеется косвенное свидетельство Пигафетты. Пигафетта указывает, что Магеллан был твердо убежден в существовании пролива (на юге южноамериканского материка), ибо он видел такой пролив на карте Мартина Бегайма.

Этот Бегайм, немецкий космограф и картограф, долгое время провел в Португалии на государственной службе и умер в 1507 г. Вполне вероятно, что Бегайм незадолго до смерти мог составить карту, на которую и нанесены были контуры «пролива», бывшего на самом деле каким-нибудь заливом, глубоко вдающимся в аргентинский берег и «открытым» португальскими моряками.