Страница 31 из 66
Алжирцы, марокканцы, тунисцы, сирийцы и ливанцы, наряду с иракцами, палестинцами, африканскими и ближневосточными фольксдойче, вошли в состав 287-й и 288-й групп спецназначения. Впоследствии из 288-й группы был сформирован, 361-й полк 90-й дивизии, а созданный на базе 287-й группы батальон, перед тем как отправиться к Роммелю, воевал на Кавказе в составе специального корпуса генерала Фельми. Символично, что добрые мусульмане вступили в бой неподалёку от Будённовска, отчасти предвосхитив известный рейд братьев по вере во главе с Шамилем Басаевым.
На завершающем этапе североафриканской кампании в 334-й пехотной дивизии Роммеля сражался батальон «Африканской фаланги», состоящий из проживавших в Африке активистов французских прогитлеровских организаций и примкнувших к ним туземцев. Здесь же действовал «Свободный Арабский корпус», разросшийся к 1943 году до усиленного полка, а ещё сотня французских арабов вместе с выходцами из британского Судана числилась в итальянском полку спецназначения «Красные стрелы». Таким образом, всего африканские войска Франции и примкнувшие к ним гражданские добровольцы дали Гитлеру целую дивизию.
Оккупировав всю Францию после выхода из войны армии Дарлана, немцы 27 ноября 1942 года распустили «Армию перемирия». Однако заменившая её 30-тысячная «Французская милиция» боролась с партизанами и подпольщиками с куда большим рвением. Сохранилась и продолжала действовать ранее входившая в состав «Армии перемирия» 6-тысячная мобильная гвардия. Некоторые демобилизованные вишисты, вступила в дивизию «Шарлемань», а 3 тысячи вошли в сформированный в 1943 году пехотный полк, предназначенный для непосредственной охраны правительства.
Остался в неприкосновенности и даже расширился разветвлённый полицейский аппарат, включавший около 180 тысяч полицейских и гестаповцев. До самой высадки англо-американских войск, а в ряде мест и после неё эти формирования вели активные антипартизанские действия. Только, в операции на плато Глиэр 23–26 марта 1944 года правительство Петэна задействовало 8 тысяч человек. Всего на территории Франции, Северной Африки и Леванта (без Индокитая) вишисты (включая силы прогитлеровского правопорядка и небоевые потери) лишились 30 тысяч человек. Вместе с 50 тысячами эльзасцев, лотарингцев, солдат 638-го пехотного полка и эсэсовцев, это почти вдвое превышает число французов, погибших в 1941–1945 гг. по другую сторону фронта (25 тысяч) и в партизанском движении (20 тысяч). Даже с учётом 92 тысяч французов, погибших в 1939–1940 гг., 40 тысяч умерших в плену до конца войны и 3 тысяч убитых в боях с японцами и таиландцами в Индокитае, а также умерших там от болезней, соотношение впечатляет. За победу Третьего Рейха отдали жизнь 80 из 260 тысяч сражавшихся и павших во Второй Мировой войне жителей Франции и её колоний — то есть почти каждый третий!
Как и большинство прочих эсэсовцев, французское воинство Гиммлера сражалось очень стойко, а сводный батальон из наиболее фанатичных бойцов «Шарлеманя» почти полностью погиб, защищая Рейхстаг. Даже попав в плен, солдаты дивизии зачастую демонстрировали абсолютное презрение к смерти и своеобразный чёрный юмор, как это имело место 8 мая 1945 года с группой эсэсовцев, захваченных в плен американцами и переданных ими в руки соотечественников из армии Де Голля.
— Какая встреча, мсье! — радостно улыбнулся тогда командовавший победителями генерал Леклерк. — Но пардон, почему это на вас немецкая форма? — А почему на вас американская, мой генерал? — С ещё более радостной улыбкой спросил один из собеседников. Леклерку резко расхотелось шутить, и всех пленных немедленно поставили к стенке. Пощады не просил ни один.
Учитывая, что подобное поведение для эсэсовцев являлось правилом, можете прикинуть, сколько хлопот доставили союзникам шесть дивизий европейских СС, пусть даже и не всегда полного состава. Да и бывшие колониальные солдаты в немецких частях, что в Африке, что на Кавказе дрались на совесть. Немало дезертиров и перебежчиков наблюдалось среди эльзасцев, лотарингцев и люксембуржцев, где преобладали не добровольцы, а обычные призывники, но и здесь основная масса сохраняла верность Рейху до конца. В начале 1944 года только в сухопутных войсках Рейха числилось 29 447 бельгийцев, голландцев и люксембуржцев, 21 403 француза и 8985 скандинавов. Швейцарцев в различных соединениях СС, в полку «Курт Эггерс» и в других частях служило порядка тысячи — немного, но по другую сторону фронта их не насчитывалось и сотни.
Конечно, до конца хранили верность фюреру далеко не все. Основная часть солдат французских колониальных частей и легионеров, как и подобает наёмникам, в ноябре 1942 года невозмутимо сменила хозяина, воевала против немцев и даже отличилась под Монте-Кассино. Например, однополчанин министра обороны СССР Родиона Малиновского штабс-капитан Васильев, попав во французский Иностранный легион, успел повоевать и против англо-американцев, и против немцев, так что отнести его с товарищами к принципиальным антифашистам как-то не получается.
Чрезвычайно внушительно были представлены страны Западной Европы и в разнообразных военизированных формированиях, которые обеспечивали охрану тылов армии Гитлера и занятых ею территорий. Свыше 9 тысяч датчан, норвежцев, бельгийцев и голландцев вошли в сформированные на территории этих стран подразделения «Германских СС». Ещё несколько десятков тысяч европейцев составили «Германские штурмбаны СС», созданные из пролетариев, уехавших трудиться на военные предприятия Рейха. Особенно трогательно, что бойцы «штурмбанов», как правило, несли свою героическую службу бесплатно, после работы.
Кроме добровольцев-эсэсовцев, более 20 тысяч французов, бельгийцев и голландцев, служило в Национал-Социалистическом автомобильном корпусе. Свыше 20 тысяч выходцев из этих стран, крутили баранку в Транспортном корпусе Шпеера. Около 20 тысяч европейских надзирателей за строителями-гастарбайтерами состояло в охранных ротах ведающей возведением дорог и укреплений Организации Тодта. Ещё 9 тысяч норвежских моряков были приписаны к кригсмарине для содействия в десантных операциях, а многократно большее количество голландских, скандинавских и французских морских волков занималась транспортными перевозками в интересах Рейха. Роль европейских надзирателей, водителей, автомехаников и моряков весьма велика. В охранных отрядах Тодта иностранцы составляли примерно треть, в Транспортном корпусе почти половину, а тоннаж используемых для военных нужд трофейных судов переваливал за миллион тонн.
Наряду с немцами, европейцы стали признанной элитой военизированных тыловых формирований Рейха. В отличие от также носивших форму, но часто не имевших даже пистолетов «добровольных помощников» из числа бывших советских граждан, они были поголовно вооружены, являясь не только командирами и надсмотрщиками, но и обеспечивая, наряду с полицией и охранными частями, защиту тыловых коммуникаций. Десятки тысяч европейцев, числящихся в рядах Имперской Трудовой службы, действовали в качестве сапёрных и охранных частей и боролись с партизанами. Вступали они в бой и с Красной Армией, как это было на Кременчугском плацдарме в августе 1941 года, под Ржевом в феврале 1942-го и во многих других местах. На последнем этапе войны Имперская Трудовая служба использовалась и для пополнения регулярных соединений вермахта. Среди них стоит отметить безуспешно контратаковавшие советские войска под Берлином в составе 12-й армии дивизии «Теодор Кёрнер», «Фридрих Людвиг Ян» и «Шлагетер», пополненные более чем 7 тысячами трудовиков-охранников.
Несмотря на порой недостаточную подготовку, европейские тыловые части весьма стойко действовали в оборонительных боях, и заслуги их неоднократно отмечались германским командованием. По неполным данным немецкого генерала Крауса, только голландцы из транспортных формирований вермахта за подвиги в боях с партизанами получили от фюрера 25 «железных крестов» — почти столько же, сколько эсэсовцы дивизии «Нидерланды»!
Всего же с учётом армии Виши, «общих» эсэсовцев, гестаповцев и полицейских и тыловых военизированных формирований, оккупированная Европа дала Рейху более 1 миллиона человек, свыше 100 тысяч из которых погибли. В Гитлере эти люди увидели (и во многом справедливо) очередного крупного объединителя континента типа Карла Великого или Наполеона, который немножко поприжмёт демократию, но обеспечит порядок и поделится добычей.