Сепаратисты

Пистолеты, револьверы, даже винтовки и всевозможные экзотические клинки в качестве трофеев тащили домой многие, но заявить о своей любви к рыбалке при помощи взрывов Садов додумался первым. Так или иначе, любое добро пригодится.

Лайс покосился на него, в конце концов, продукты по старой дружбе у них были общие, однако требовать свою долю не стал. Не настолько он голодный. Когда-то первые солдатские навыки они получали вместе, затем дороги не сильно разошлись, оба остались в Сводном отряде, в различных подразделениях. Ничего удивительного. Лейтенант-комендор Шаманов старых товарищей, если они с руками и мозгами постоянно тащил за собой.

Кому доверять ответственное дело, как не своим, давно и со всех сторон проверенным? А что Лайс Рудов угодил в морпехи не достигнув положенного для добровольцев возраста и среди сержантской компании был самым молодым, роли не играло. Подраться, он всегда был не прочь, от пуль не бегал, а с любой техникой умел обращаться. Требуется починить пулемет или двигатель любого вида, снять мину или помочь чем угодно — пожалуйста!

Садов замечательно понял зырканье и с тяжким вздохом продолжил жевать. Обязательно ведь потом напомнит, что не предложил. За прошедшие годы невольно выучишь привычки товарища. В этом углу трюма собрались давно знакомые люди, привыкшие делиться хорошим и плохим. Не один раз в своем кругу решали серьезные проблемы без привлечения ответственных лиц. Мало ли командир — офицер. Хозяин в роте сержант. Без него ничего не происходит. И не должно происходить.

В армии, морской пехоте и флоте Шиола так принято изначально. Офицер-аристократ купивший патент на звание обычно делами своего подразделения не утруждался. Он искренне полагал, что у него только один долг: во время боя вести своих людей против неприятеля и показывать им пример храбрости. Умение руководить войсковой частью, не входит в его обязанности. А смотреть за своими людьми, следить за их потребностями — это ему никогда и в голову не приходило.

Для того и существовали сержанты, занимавшие промежуточное положение между рядовыми из которых они выбирались и офицерами. Те уходили и приходили, а сержанты продолжали тянуть лямку ответственности. С большой властью в отсутствии хозяина, с увеличенным по сравнению с нижними чинами жалованьем, нередко с огромным практическим опытом и часто не желающими знать другую жизнь. Этой они отдавали даже не годы, а десятки лет. Высшей должностью был сержант-майор в части. С ним считались и офицеры, а жалование получал наравне с первым лейтенантом.

Новые времена настали больше четверти века назад, но общая схема вооруженных сил не изменилась. Просто теперь офицеры заканчивали училища и частенько много о себе понимали. Нет, там давали массу теоретических знаний от экономической географии до математики, но какое отношение эти сведения имели к практической жизни роты? Сержанты неизменно продолжали руководить. Когда явно, когда исподтишка. Очень многое зависело от командира подразделения и его готовности узнать не только теорию, но и практику армейской жизни.

Война многое поменяла. Первоначальный контракт три года и только после этого рядовой имеет право претендовать на повышение. А достоин ли он, его решает совет сержантов, единственная инстанция, определяющая соответствие заслуг для получения нашивок на рукав и полосок на погоны. Мнение офицера никто не спрашивает. Конечно, реально в жизни случается всякое и иной раз на должность попадают отнюдь не замечательные во всех отношениях экземпляры, но в целом система работает очень давно и продуктивно.

Четвертая и пятая дивизия морской пехоты набирались с пустого места и Шаманов не один прыгнул из рядовых не обученных сначала в мастер-сержанты, а потом и в офицеры. Правда больше из патранов никому звездочки не прилетели, да и основная масса имела не больше четырех классов школьного образования, но прецедент случился. А Стен, в отличие от многих других, старых товарищей не игнорировал. Не стесняясь, протаскивал на должности и пару раз, не церемонясь, потребовал от совета сержанта убрать не справляющихся с обязанностями. Дружба — дружбой, а служба — службой. Война не место для неумех, даже если они из твоего Клана или старые знакомые. За ошибки в бою платят кровью. Не только подчиненных, своей также вероятно.

И сейчас в трюме присутствовал в своем сокращенном составе бывший совет сержантов Сводного отряда. Естественно не все. Часть уже отправилась раньше домой, Вулканов все еще находился в госпитале, троих отправили другим транспортом. Тем не менее, представители от всех подразделений присутствовали. Неофициальный круг собрался в последний раз на зов своего командира.

— Что читаем? — бесцеремонно хапнув тоненькую брошюру, поинтересовался мастер-сержант Пастухов. Поморщился и торопливо вернул на койку Стена.

Лайс глянул ему через плечо и прочитал для всех заголовок. Уж больно название занимательное: 'Экономика, цены и производство'. Таран Пастухов был замечательный разведчик и стрелок, вот только сложных материй не любил, именуя их всем скопом без различия мерехлюндиями. Что он подразумевал под этим словом, скорее всего и сам не подозревал. Все ему лично для приятной жизни ненужное. Вот если бы книжка была с картинками, а на рисунках голые бабы! Совсем другое дело!

— Слайн дал, — объяснил Шаманов, имея в виду всем прекрасного знакомого капитана медицинской службы из госпиталя. — Занимательное чтение. Только активное участие государства в экономической жизни страны…

— Ха, — подозрительно сказал уже бывший артиллерист Быстров. Он был страшно образован, семь классов и до армии трудился в лавке своего отца. Слово экономика понимал без перевода, как и вмешательство со стороны государства. — Опять налоги!

— Наоборот, — с воодушевлением воскликнул еще находящийся под впечатлением прочитанного Стен. — Если растут доходы, растет и откладываемая на черный день сумма. Так?

— Ну, да, — после паузы согласился Быстров. Вроде подвох отсутствует.

— Получается, спрос уменьшается, — Стен пустил по кругу портсигар и все по очереди взяли, не чинясь по сигарете. В трюме и без них было накурено и воняло застарелым мужским потом, оружейной смазкой и это еще не самое худшее. Сейчас они ученые, всех подозрительных быстро отправили на палубу, а в первый раз, отправляясь с родного острова, от качки многих непривычных рвало прямо по месту отдыха. — Раз не требуется, заводы и фабрики (он намеренно старался упростить термины) уменьшается. Сокращение количества товаров и услуг…

Садов слушал, открыв рот и наморщив лоб, пытаясь найти очередную гадость. Дураком он не был. Тупые сержантами не становятся. Нудные и придирчивые — да. Новомодные научные теории всегда приводили к проблемам.

— … ведёт к разорению мелких предпринимателей. Начинаются увольнения работников и количество имеющих деньги еще уменьшается. Так, Глен?

Быстров согласно кивнул:

— Безработица и нищета. И мы, торговцы, бесконечно в долг давать не можем. Товар покупать необходимо, а город словам не верит. Массовые увольнения это пропасть для мелких торговцев и фабрик. А если кризис затянется, как последний и крупным грозят проблемы.

Стен прикинул надо ли объяснять про естественный процент безработицы и его необходимость и мысленно скривился. Очень актуально прозвучит. Они все как раз в свободном плаванье и если он работу непременно найдет, так или иначе, то далеко не каждый на этом корабле сможет. И это при том что первые наборы тщательно поверяли на физическое и умственное здоровье. Даже позднейшие пополнения морской пехоты по своим данным превосходили обычную пехтуру. Ни хлюпиков, ни откровенных дураков среди морпехов не случалось. Крепкие среднего роста парни, похожие один на другого телосложением и уровнем развития. В основной массе уроженцы сельской местности, привлеченные возможностью неплохо заработать, но попадались и жители городских трущоб.

В мирное время оклад солдата и моряка рассчитывался исходя из стоимости пайка и жилья, которую среднестатистический рабочий получал в виде зарплаты. Крестьяне на Патре получали в год от 800 до 1500 'корон' на человека в семье. Средняя зарплата в 1100 'корон' рядовому (а нет на свете, не надеющихся получить повышение) манила очень многих. В военное подскочила еще на четыре сотни. Убьют? Так на роду написано. Удача отвернулась, кто ж виноват. Зато выживший привозил достаточно денег. Изначально они были обязаны подписать заявление, по которому соглашались направлять не менее 2/5 оклада за службу в действующей армии своей семье. Иногда и одиночки отправляли в банк по тому же принципу. Пригодится после ухода на дембель.