Страница 98 из 122
Следует, правда, заметить, что еще в 1946 г. американский историк П. Корнуолл, сделав тщательнейший анализ всех имевшихся в его распоряжении письменных источников, заключил, что Дильмун должен был находиться на современном острове Бахрейн.
Но чтобы доказать это, необходимо было провести археологические раскопки, что вплоть до недавнего времени было невозможным в силу политических, религиозных, а также климатических причин. Безводные пески, ужасный зной и воинственные бедуины надежно охраняли Аравию от кого бы то ни было.
Проблема разрешилась сама собой, точнее, с помощью богатых запасов нефти и газа, которые были обнаружены на Аравийском полуострове в конце 50-х годов и благодаря которым местные арабские государства сделали огромный скачок из средневековья в век техники и атома.
Дверь для внешнего мира оказалась распахнутой. Не упустили своего шанса сделать какие-нибудь новые открытия и археологи. И они не ошиблись.
Меньше чем за два десятилетия датская археологическая экспедиция действительно сделала здесь удивительные открытия.
На востоке Аравии, от Омана на юге до Кувейта на севере были обнаружены и раскопаны могильники и поселения неизвестной до этого древней цивилизации III тысячелетия до н. э., как ее называли «Культура Барбар». Скорее всего, ее центром и был остров Бахрейн.
Дальше Дж. Бибби потребовалось только время и терпение, чтобы доказать, что эта цивилизация есть не что иное как легендарная страна Дильмун.
Как показали многочисленные находки, обнаруженные во время раскопок, — бусы, изделия из меди и слоновой кости, стеатитовые печати — Бахрейн-Дильмун в III — II тысячелетиях до н. э. играл очень большую посредническую роль в оживленной морской торговле между Ираном, Месопотамией, Индией и Египтом.
В 70-х годах археологическая экспедиция Дж. Бибби под стенами португальского форта в Кала’ат аль-Бахрейне на острове Бахрейн обнаружила остатки порта древнего Дильмуна — облицованную камнем гавань для стоянки кораблей внутри городских стен, а также причалы, «таможню», склады и т. д.
Т. Хейердал, посетив кувейтский остров Файлак в 1979 г., среди находящихся в местном археологическом музее стеатитовых дильмунских печатей, обнаружил несколько экземпляров, на которых были изображены серповидные корабли с мачтами (III тысячелетие до н. э.. На одной печати даже был отчетливо виден парус, вероятно, плетеный.
Отом, что Дильмун имел прочные связи с Египтом, свидетельствуют находки на острове Файкале — глиняный египетский сосуд, изображение египетского жука-скарабея, алебастровые египетские изделия кремового цвета и др.
А вот какие сведения о торговых связях Дильмуна в III — II тысячелетиях до н. э. приводит Г. Комороци. Сделав анализ текста «Гимна о торговле Тильмуна», который является вставкой в шумерский эпос «Энки и Нинхурсаг», ученый пришел к выводу, что во II тысячелетии до н. э. «с одной стороны, хорошо известные партнеры внешней торговли Двуречья завозят свои товары в Тильмун (те товары, которые всегда были импортными и в самом Двуречье); а с другой стороны, Двуречье (город Ур) и «страна шатров» завозят в Тильмун традиционные экспортные товары страны — хлеб, шерсть, ткани... Все это означает, что гимн о Тильмуне изображает средствами поэзии исключительно важное явление экономического порядка, а именно тот факт, что во время создания текста международным рынком и перевалочным пунктом внешней торговли служил остров Тильмун».
Если же судить по шумерским документам середины и конца III тысячелетия до н. э., то можно сделать вывод,
что не столько шумерские торговцы ездили за границу, сколько иностранцы наведывались в Двуречье, где и происходил обмен товарами.
Так, в одном из текстов Ур-Нанше из Лагаша читаем: «Корабль Тильмуна из (чужой) страны на шее привез лес».
А вот что читаем в надписи Саргона Аккадского: «Корабли Мелуххи, Магана и Тильмуна встали у причала Аккада».
Осовершенно особом положении Дильмуна в религии Двуречья свидетельствует глиняная табличка с 278 строками клинописи в шесть колонок, доставленная исследователями в Музей Пенсильванского университета. Впервые этот текст был опубликован в 1915 г., но тот первый перевод оказался не очень удачным и вразумительным.
И лишь в 1945 г. куратор Отдела Ближнего Востока в университетском музее города Филадельфии, один из известнейших в мире специалистов по истории Шумера профессор Крамер предложил свой перевод мифологической поэмы, которую обычно называют «Энки и Нинхурсаг» — по имени двух главных действующих лиц.
Энки — один из четырех главных божеств шумерского пантеона, бог-покровитель Эриду — самого южного и, по преданию, самого древнего из городов Южной Месопотамии.
Нинхурсаг — богиня-мать, «мать всех богов».
Так вот, события, которые описаны в мифе «Энки и Нинхурсаг», происходят в Дильмуне.
Начинается же поэма своеобразным гимном этой стране:
Священные города — вручи их ему (Энки?), Священная страна Дильмун.
Священный Шумер даруй ему,
Священная страна Дильмун.
Священная страна Дильмун, непорочна страна Дильмун,
Чиста страна Дильмун, священна страна Дильмун.
Через несколько строк текст принимает уже более конкретный характер. Эта страна священна, потому что:
В Дильмуне не каркает ворон,
Не кричит дикая курица,
Не убивает лев,
Не хватает ягненка волк,
Нет диких псов, пожирающих козлят,
Нет кабанов, пожирающих зерно.
Солод, что вдова рассыпает на крыше,
Птицы небесные не поедают.
Голубь не прячет голову.
Нет больных, говорящих «у меня болят глаза»,
Нет больных, говорящих «у меня болит голова»,
Нет старух, говорящих «я старуха»,
Нет стариков, говорящих «я старик».
Затем следует обращение богини Нин-сикиллы к Энки, своему отцу, с просьбой даровать Дильмуну воду.
Энки отвечает ей:
Пусть Уту, пребывающий в небесах,
Доставит небе сладкую воду из земли,
Из подземных источников вод;
Пусть наполнит водой твои обширные водохранилища (?); Чтобы город твой пил из них воду в достатке;
Чтобы Дильмун пил из них воду в достатке;
Пусть твои колодцы с горькой водой станут колодцами сладкой воды;
Пусть пашни и поля твои отдают тебе свое зерно;
Пусть твой город станет «домом кораблей» обитаемой земли.
После того, как бог солнца Уту доставляет в Дильмун воду и орошает остров, Нинхурсаг выращивает восемь чудесных растений. Появление их на свет связано с выполнением ряда магических действий. Благодаря этому рождаются три последовательно производящих друг друга поколения богинь. Каждая из них зачинается Энки и символизирует очередное растение. Основательницей рода выступает Нинхурсаг.
Энки приказывает своему послу Исимуду сорвать все восемь этих растений и принести ему. Когда тот исполняет его приказ, Энки съедает растения, после чего заболевает — болезнь поражает восемь органов его тела.
Тогда Нинхурсаг проклинает Энки и оставляет Дильмун.
Но с болезнью Энки мир начинает гибнуть.
Возвращенная на остров с помощью лисы Нинхурсаг лечит Энки. Делается это так: Энки называет больную часть тела (ребро, зуб, челюсть), после чего Нинхурсаг производит на свет соответствующее божество, чем и исцеляет бога.
Так, например, чтобы вылечить ребро, она рождает богиню Нин-ти, «владычицу ребра».
Во время родов Нинхурсаг болью страдает Энки.
Необходимо отметить, что эта поэма впервые была записана почти четыре тысячи лет назад, уже тогда она, видимо, была достаточно древней.
Особенно примечателен тот факт, что государство, которое в письменной истории шумеров и вавилонян выступает как иностранное, играло такую важную роль в их мифологии.
Возможно, это объясняется тем, что Энки первоначально был дильмунским богом и пересказанный нами миф из Дильмуна перекочевал в Месопотамию.
Интересные сведения об этой стране можно обнаружить и в поэме «Энки и мироздание»:
Страны... Маган и Дильмун взирали на меня (Энки),