Страница 64 из 106
Приказом РВС СССР № 1097 от 6 ноября 1925 г. для военнослужащих ВВС утвердили петлицы голубого приборного сукна с черной окантовкой. Расцветка петлиц, введенная в 1924 г., отменялась. В 1931 г. трапециевидную форму петлиц несколько изменили: верхняя, прямоугольная часть, получила скос, образовывающий параллелограмм.
Уполномоченный Техштаба начальника вооружений РККА Н.Я. Ильин на протяжении всего периода нахождения в этой должности ходил с пехотными петлицами, на которых были привинчены два ромба категории «К-11». Сменил он эти знаки различия только в 1936 г., после переаттестации, речь о которой пойдет ниже. Тогда ему было присвоено персональное воинское звание «интендант 2 ранга».
Пришедший в ГДЛ в 1928 г. из ВТА имени Ф.Э. Дзержинского Г.Э. Лангемак имел категорию «К-8» и носил две «шпалы» в артиллерийской петлице, однако, будучи назначенным на должность начальника 1 отдела, он получил третью «шпалу» и категорию «К-9». После смерти Н.И. Тихомирова, помимо своей непосредственной работы, он несколько раз оставался врид начальника ГДЛ.
Его товарищ Б.С. Петропавловский, назначенный в ГДЛ годом позже Г.Э. Лангемака, при окончании ВТА получил категорию «К-9» и пришел в ГДЛ при трех «шпалах». До момента его смерти – 6 ноября 1933 г. – знаки различия Б.С. Петропавловского не менялись.
Назначенный в конце 1932 г. в ГДЛ авиационный инженер И.Т. Клеймёнов вошел в помещение Лаборатории в петлицах с одним ромбом. В семье сохранилась пара петлиц того периода времени. По этой паре можно сказать, что, в нарушение правил ношения формы одежды, И.Т. Клеймёнов носил петлицы с авиационными эмблемами, не положенными инженерно-техническому составу ВВС.
Начиная с 1932 г. начальник вооружений РККА М.Н. Тухачевский вел работу по созданию в СССР РНИИ. В 1933 г. при составлении штатного расписания Института его начальник И.Т. Клеймёнов приравнял свою должность к категории «К-12», а должность главного инженера – к категории «К-11». Утверждая это расписание, М.Н. Тухачевский понизил категорию начальника института на одну ступень и приравнял ее к должности главного инженера. С тех пор и И.Т. Клеймёнов, и его заместитель С.П. Королёв, а за ним и Г.Э. Лангемак получили петлицы с двумя ромбами, обозначавшими только должностную категорию, и не более того.
В связи с тем что И.Т. Клеймёнов и зачисленный в РККА при назначении на должность С.П. Королёв служили в авиации, они носили голубые петлицы. Начальник РНИИ, окончивший военно-инженерную академию, имел петлицы без эмблем, положенные инженерному составу РККА.
С.П. Королёв, получивший свою категорию только по занимаемой им должности, ходил в петлицах комсостава с крылатой эмблемой ВВС.
Летая на планёрах и легких самолетах, он не имел квалификации военного летчика. Поэтому ему не полагались вышитые серебром крылья с золотыми мечами, пропеллером и красной звездочкой посредине, пришивавшиеся с марта 1924 г. красными военными летчиками над левым локтем. Однако это не подтверждается и сохранившимися с того времени фотографиями, на которых С.П. Королёв, в новой гимнастерке синего цвета, позирует в разных ракурсах. На фотографиях нарукавная эмблема отсутствует. Но можно предположить, что квалифицированный авиаинженер И.Т. Клеймёнов носил на рукаве украшенную ключом и молотком крылатую эмблему техслужбы ВВС.
По существовавшему тогда правилу военнослужащий мог носить те или иные знаки различия только до тех пор, пока занимал данную должность. При переводе на иной уровень количество «шпал» или ромбов изменялось в зависимости от категории новой должности.
В сентябре 1933 г., после создания института, бывшая ГДЛ до января 1934 г. оставалась Ленинградским отделением РНИИ. Необходимо было завершение начатых ранее дел и подготовки оборудования и документации для переезда к месту новой дислокации. Его начальником был назначен Г.Э. Лангемак, получивший категорию «К-10» и ходивший, как и начальник ГДЛ И.Т. Клеймёнов, с одним ромбом в петлицах.
После переезда ленинградской группы в Москву главным инженером Института назначается Г.Э. Лангемак.
С.П. Королёв переводится на должность старшего инженера, снимает два своих ромба и в течение нескольких месяцев, пока его не уволили из армии, ходит в военной форме с петлицами без знаков различия. Г.Э. Лангемак надевает на свои артиллерийские петлицы (поскольку он был артиллеристом и имел инженерное образование) второй ромб заместителя начальника по научной части.
В сентябре 1935 г. вышло Постановление СНК СССР, согласно которому вводились персональные воинские звания для военнослужащих РККА и проводилась переаттестация всего личного состава. Приказом НКО СССР № 998 от 31 мая 1936 г. И.Т. Клеймёнову и Г.Э. Лангемаку присвоили персональное воинское звание «военинженер 1 ранга», и вместо двух своих ромбов они надели по три «шпалы». Теперь присвоенное звание не изменялось при перемещении с должности на должность. Повысить могли за выслугу лет или боевые отличия, а понизить – за проступки и нарушение уставов.
Приказом НКО СССР № 176 от 3 декабря 1935 г. введены новые обмундирование и знаки различия для военнослужащих РККА. На воротники и обшлага гимнастерок добавлялись канты цветом по роду войск (в авиации – голубой, в артиллерии – красный), цветные фуражки, канты на синие бриджи. Немаловажной деталью для определения даты является и введение нового повседневного снаряжения для командного и начальствующего состава РККА с латунной прямоугольной ажурной пряжкой, в центре которой находилась пятиконечная звезда. До этого приказом РВС СССР № 183 от 19 сентября 1932 г. разрешено к ношению повседневное и полевое снаряжение, имевшее двузубую рамочную пряжку из белого металла.
Цвет петлиц авиации и артиллерии остался прежним. Знаки различия, носившиеся на петлицах, изготовлялись теперь из листовой меди или латуни и также покрывались красной эмалью, только бортики уже не серебрились, а оставались цвета металла или золотились.Приказом НКО СССР № 33 от 10 марта 1936 г. были введены новые эмблемы родов войск для ношения в верхних концах петлиц. Эмблемы, присвоенные инженерно-техническому составу, изготовлялись из латуни и представляли собой перекрещенные молоток и французский разводной ключ. С мая 1936 г. по момент ареста – 2 ноября 1937 г. – знаки различия Ивана Терентьевича и Георгия Эриховича больше не изменялись.
Глава двенадцатая «Простите меня…»
Вечером 2 ноября к Г.Э. Лангемаку зашел В.П. Глушко. Они долго сидели и обсуждали какие-то дела, шутили, т. к. дети слышали смех, которым всегда сопровождались их разговоры. Перед уходом договорились, что завтра в Институте продолжат обсуждение появившейся идеи. Валентин Петрович спрашивал о том, как себя чувствует испытатель. Пока всё было хорошо, и реабилитация после облучения шла нормально. Мозг не градировал, но все это еще требовало продолжения серьезного наблюдения и очень внимательного исследования. Елена Владимировна пригласила к столу, и Валентин Глушко не смог отказать жене своего друга. Он, как всегда, осыпал ее комплиментами, чем вызывал улыбку Георгия Эриховича и заинтересованные взгляды детей.
Когда уходил, ничто не предвещало страшной развязки. Г.Э. Лангемак проводил друга до двери, а потом, как всегда, пошел за свой стол, чтобы продолжать работать над новой статьей. Через полчаса он встал и, подойдя к окну, закурил.
Зашла Елена Владимировна:
– А кто-то говорил, что бросил курить?
– Я не курю, я думаю, – спокойным тоном.
– Из-за меня ты снова начал курить… – грустно.
– Извини… – спохватился, вспомнив, что нельзя, и затушил сигарету.
– Ничего… – Она направилась к выходу из комнаты.
– Как же все это похоже на тюрягу… – обреченно.
Через час в дверь постучали. Дверь открыла вдова
Б.С. Петропавловского, увидела энкаведешников, обернулась и, не выпуская дверной ручки, позвала Г.Э. Лангемака.