Страница 21 из 98
Как известно, у нас было заведено, что в Центр надо докладывать только о победах (даже если их и не было). Естественно, от этого правила не мог первоначально отступить и совпосол в Афганистане Ф. Табеев. Вот фрагменты из его донесения, которое он сделал в Москву в июне 1980 года (т. е. на заре своей посольской деятельности):
«…В последнее время организационная, массово-политическая и военная работа приводит к известной консолидации рядов НДПА, расширению связей руководства с населением, определенной стабилизации положения в ряде районов…
Руководство ДРА начало активизировать меры по закреплению достигнутых военных успехов путем создания на местах партийных и государственных органов, налаживания политико-массовой работы…
Во-первых, говорить о каких-то военных успехах в то время было просто неудобно. Их не было. Разве это военный успех, когда советская воинская часть прибыла в какой-то населенный пункт, стала там гарнизоном и, обороняясь, отбивает нападение мятежников? Тем более далеко от истины закрепление этих «успехов» и создание на местах партийных и государственных органов. Фактически же в населенный пункт вместе с войсками прибывало так называемое «Оргядро» в составе партийных и государственных работников, которые объявляли, что они — власть. Но все их видят впервые, никто их не знает, никто их не хочет, и они вызывают только удивление и отторжение. Мало того, эти действия вызывали возмущение и центральной властью, которая направляла эти «Оргядра» в провинции и далее — в волости и уезды.
Хотя было понятно, что власть на местах должна состоять из местных авторитетов, с которыми Центр обязан заключить какие-то договора (соглашения) на обоюдовыгодных условиях. Опираясь на эти органы, центральная власть могла бы постепенно внедрять и своих посланцев, а представителей провинций брать к себе в Кабул, в центральные органы. Но ничего этого не было. Хотя, как видно из процитированного выше документа совпосла, пока были донесения, в которых желаемое выдавалось за действительное.
А вот практически в это же время штаб 40-й армии докладывает своему руководству в Ташкент, а последний — в Генштаб (тоже фрагменты):
«…Наряду с вооруженными действиями контрреволюции постоянно совершенствуется враждебная агитация. В политическом плане характерно усиление антиправительственной и антисоветской пропаганды. Специальные идеологические группы исламских комитетов стремятся дезориентировать массы крестьян, посеять недоверие к революционному правительству ДРА и демократическим преобразованиям, проводимым в стране. Значительные усилия предпринимаются для дискредитации советских войск. Отмечаются случаи, когда мятежники грабят и убивают население под видом советских солдат (моджахеды стали использовать нашу военную форму одежды).
Используя методы террора и запугивания, играя на религиозных и национальных чувствах, контрреволюция оказывает сильное влияние на значительную часть населения страны…»
Как видите, здесь уже другие оценки. И они были ближе к истине.
Надо добавить, что, по данным штаба армии, резко активизировался террор моджахедов в отношении местных жителей, которые поддерживали органы власти, и, конечно, в первую очередь, в отношении самих представителей этой власти. Если в апреле 1980 года было совершено 38 террористических актов и погибло 63 человека, то уже в мае того же года было 112 случаев террора, при этом был убит 201 человек.
Надо иметь в виду, что общая активизация мятежников, конечно, находилась в полной зависимости от действий США, Пакистана и других стран, которые широко их финансировали, обеспечивали всем необходимым и всячески подталкивали к боевым действиям.
Вот одно из донесений наших разведывательных органов, сделанное в адрес советского руководства в сентябре 1980 года:
«30 января 1980 года в США прибыла группа афганцев (48 человек) из состава контрреволюционных группировок. Она направлена для военной подготовки на базах Вооруженных Сил США в Техасе и Калифорнии.
В марте с целью добычи развединформации, в частности, получения сведений о новых аэродромах, местах дислокации советских войск, а также «фактов» применения ими химического оружия, в Афганистан при содействии со стороны регулярной пакистанской армии переправились военнослужащие США Дейвер и Кимпен Джордж.
В марте в районе деревни Сарабруд (40 км от Кветты, Пакистан) завершено строительство американского учебного центра по подготовке афганских контрреволюционеров. В центре работают около двадцати американских советников, которые обучают афганцев тактике и методам ведения партизанской войны. После подготовки лица, показавшие наиболее высокие результаты, направляются для продолжения учебы в США сроком на один год.
В апреле конгресс США проголосовал за выделение «прямой и открытой помощи» мятежникам (15 млн. долларов), официально узаконив вмешательство во внутренние дела суверенного государства — члена ООН…
Посол США в Пакистане Хинтон в апреле заявил на совещании с лидерами афганской контрреволюции в Пешаваре о готовности США увеличить финансовую и военную помощь контрреволюции при условии ее объединения в единый фронт.
В апреле ВВС США в Пешавар достав лено около 4000 химических гранат, которые были распределены между представителями мятежников для использования в боевых действиях на территории ДРА.
В районе Мусан (15 км южнее Кабула) американские советники и специалисты принимают непосредственное участие в обучении мятежников тактике ведения боевых действий. В лагере «Ламбар-2» в населенном пункте Варсак (район Пешавара) работают инструкторами два американца.
С марта по июнь США поставили афганской контрреволюции вооружения на сумму 4,5 млн. долларов…»
Только из этой информации видно, что наша разведка работала отменно и с достоинством носила название советской разведки.
Несомненно, в Афганистане присутствовала и стратегическая, и оперативная, и тактическая разведка. При этом, как ни странно, каждая из них имела свою агентурную сеть. Даже командир батальона спецназ имел широкую сеть своих агентов среди местного населения. Одни ему представляли достоверные данные, другие подсовывали «дезу», которую создавали мятежники, и если командир использовал ее, то нес потери. А были случаи, когда и попадал в засаду.
В принципе все данные войсковой и агентурной разведки сосредоточивались в разведывательном отделе штаба 40-й армии. Они поступали: из Главного разведывательного управления Генштаба (из Москвы) — это в основном данные по Пакистану, Ирану, замыслам США, поставкам Китая и Саудовской Аравии, о планах «Альянса семи» (так называлась коалиция семи главарей оппозиционных афганских партий, расположенных на территории Пакистана); из разведывательного управления штаба ТуркВО, который имел разведывательные центры, проводил радиоперехват и т. д.; из разведывательных органов советских представительств КГБ, МВД в Афганистане; из совпосольства; от своего разведывательного центра и, наконец, из подчиненных войск — дивизий, бригад, отдельных полков. Обширные данные давали наша воздушная (самолеты и вертолеты) и радиотехническая разведки.
Кроме того, разведотдел 40-й армии, конечно, использовал разведывательные данные наших афганских друзей — Генштаба, МГБ, МВД, МИД, правительства, общественных организаций. В эту же систему поступали и разведданные от нашего советнического аппарата.
В такого типа странах, как Афганистан, большое значение имеют «слухи». Они, как правило, распространяются на базаре. Разведчик, отлично зная язык (пушту и дари), переодевшись в соответствующую одежду и побродив по базару несколько часов (естественно что-то покупая или продавая), может собрать данные, начиная от заговора в Кабуле, группировки мятежников в основных районах страны, замыслах «Альянса семи» до состояния здоровья короля Захир Шаха (проживающего в Италии), тяжбы президента США Картера с конгрессом и состояния здоровья Л. И. Брежнева.