Возвращение

Квентл даже не потрудилась скрыть презрительную усмешку. Она держала в руке плеть и кивала, слушая то, что одна из змей, Ингот, нашептывает ей на ухо. Верховная жрица взглянула вверх, на вереницу душ в небе, и проводила их взглядом в направлении далеких гор. Ночное зрение дроу не проникало так далеко, и остроконечные пики терялись в ночи.

— Ллос хочет, чтобы мы поспешили.

Дул порывистый ветер; поющая паутина стенала под струями дождя. Квентл рассеянно кивнула, словно паутина обращалась к ней.

Фарон оживился.

— Госпожа, если Ллос призывает нас спешить, может быть, пора прибегнуть к магическим средствам, чтобы пересечь эту злосчастную равнину? — осведомился он.

Он уже порядком устал тащиться пешком по этой пустыне Ллос.

— Действительно, пора, Мастер Миззрим, — согласилась Квентл.

Фарон мысленно проверил свои заклинания.

— Учитывая эти заблудшие сгустки энергии, присутствующие здесь, — он указал на водовороты силы, которыми все еще было расцвечено все небо, — я не рекомендовал бы телепортацию. Но у меня есть другие заклинания, которые могли бы…

Квентл подняла руку, дав ему знак умолкнуть, и взглянула на Данифай.

— Проси о помощи, жрица, — заявила Квентл, — если хочешь сопровождать меня. Ллос требует, чтобы Йор'таэ прибыла к ней как можно скорее.

— Только ли в этом дело, госпожа Квентл? — осведомилась Данифай с загадочной улыбкой. Она отбросила капюшон с головы. На волосах, бровях, губах у нее копошились пауки. — Или вы боитесь, что намерения Ллос могут измениться за время долгого пути?

Глаза Квентл полыхнули гневом. Ее змеи метнулись к Данифай, но не укусили. Все пять змей зашипели в прекрасное лицо бывшей пленницы.

— Наглая тварь! — бросила одна из змей, К'Софра.

Джеггред попытался ухватить головы нижней рукой. Те отпрянули, и он промахнулся. Дреглот рыкнул. Фарон не мог припомнить, чтобы слышал когда-нибудь, как змеи разговаривают вслух.

Данифай лишь невинно усмехнулась.

— Я не хотела никого обидеть этим вопросом, — сказала она.

— Конечно нет, — подтвердила Квентл, и змеи обвились вокруг ее головы.

Джеггред рычал, будто слышал, что змеи мысленно нашептывают своей хозяйке.

Фарон почувствовал вдруг, что ужасно устал от всего этого. Ему хотелось, лишь чтобы все скорее закончилось. Если Ллос хочет покончить с этим побыстрее, тем лучше.

— Госпожа, — обратился он к Квентл, — у меня есть заклинания, которые…

— Молчать! — приказала Квентл, не отводя взгляда от Данифай. — Используйте какие угодно заклинания, чтобы следовать за мной, Мастер Миззрим, но только для себя лично. Вы поняли? — Данифай Квентл повторила:

— Я сказала, взывай к какой угодно помощи, жрица, если хочешь и дальше сопровождать меня.

На этот раз Фарон понял, хотя не слишком представлял, что теперь будет.

Квентл оценивала Данифай, выясняла ее способности как жрицы. Вот почему она приказала Фарону нести только себя самого. Все в их отряде имели хотя бы некоторое представление о личной силе Квентл. Возможностей Данифай не знал никто, кроме самой Данифай. Квентл хотела выяснить это, прежде чем принести бывшую пленницу в жертву.

Две жрицы мгновение смотрели друг на друга. Вызов, брошенный Квентл, висел между ними. Дул ветер. Накрапывал дождь. Пела паутина.

— Очень хорошо, госпожа Квентл, — произнесла Данифай и чуть склонила голову.

Джеггред взглянул на Фарона и сказал Данифай:

— Я мог бы снять летательное кольцо с трупа мага и…

Данифай приподняла руку, призвав к молчанию, и дреглот умолк.

Фарон ответил на взгляд Джеггреда обидной, как он полагал, ухмылкой. Он вытянул руку и пошевелил пальцами, демонстрируя дреглоту кольцо.

Квентл повернулась спиной к младшей жрице и своему племяннику и стала готовиться к заклинанию. Она немного отошла в сторону и с помощью символа Ллос из гагата начертала на опаленных камнях круг — не сдерживающий круг, а вызывающий. За ней в воздухе остался дрожащий силовой след. Одновременно она негромко выпевала молитву, и Фарон узнал первые слова заклинания, направленного в Абисс.

Квентл вызывала демона, чтобы тот понес ее.

Данифай некоторое время разглядывала спину Квентл, прислушиваясь к ее заклинанию. Видимо, она поняла игру Квентл и пыталась подыскать подходящий ответ. Некоторое время спустя она также начала свое заклинание.

Сжав в руке священный символ, висящий у нее на груди, Данифай пяткой начертала в пыли другой вызывающий круг, в стороне от круга Квентл. Она тоже непрерывно молилась.

Фарон и Джеггред стояли в нескольких шагах друг от друга между соперничающими жрицами. Фарон отодвинулся от дреглота подальше. Ветер нес отвратительный запах Джеггреда на него, а влажность лишь усиливала зловоние.

Голоса жриц смешивались с криками ветра и дробным стуком дождя. Голос Квентл возвысился, когда она перешла собственно к заклинанию. Данифай, которая дошла лишь до середины подготовительной молитвы, в ответ тоже повысила голос.

На миг сильный порыв ветра заглушил их обеих, не отдавая предпочтения ни одной.

Фарон мельком взглянул на Джеггреда, ожидая увидеть, что слюнявый придурок таращится на него, пытаясь напугать взглядом, но дреглот не сводил глаз с Данифай. Похоже, он был в экстазе. Фарон мог лишь покачать головой при виде такой простоты.

Сила сгущалась. Квентл начала заклинание первой и первой должна была закончить его.

Внутри вызывающего круга Квентл вспыхнули оранжевые искры, маленькие отражения водоворотов, по-прежнему кружащих в небе.

Данифай завершила подготовку и приступила к последней части заклинания.

Квентл, мокрая от пота, с бурно вздымающейся грудью, встала на край своего круга, произнесла заключительную фразу заклинания и выкрикнула имя: «Зеревимеил!»

Имя это было Фарону незнакомо, но оно повисло в воздухе, подобно туману, отвратительным эхом отдаваясь у мага в ушах. В центре вызывающего круга Квентл с треском рассыпался последний сноп искр, оставив после себя сверкающую оранжевую черту. Черта начала расплываться и превратилась в высокий овал. Очень высокий.

Портал.

Через этот портал Фарон уловил мимолетный проблеск ночи в другом мире, на другом Уровне.

По ту сторону портала виднелись буйные дебри из корявых деревьев, травы и кустов, растущие на кровавого цвета земле. Из земли торчали пожелтевшие кости всех форм и размеров, словно весь этот Уровень был сплошным кладбищем. По отвратительным долинам змеились, извиваясь, полноводные реки, покрытые коричневой пеной. Среди теней крались тощие исковерканные фигуры — души смертных, безнадежно пытающиеся укрыться от чего-то. Фарон сумел заметить ужас в их глазах, и это смутно встревожило его.

Из портала хлынул поток влажного воздуха. Он пахнул склепом, словно десятки тысяч трупов разлагались в духоте джунглей. Ветер донес стоны, тихий шепот страдающих душ.

— Зеревимеил, явись! — выкрикнула Квентл.

Картинка в портале начала меняться, словно чей-то взгляд скользил по Поверхности, минуя разрушенные города из темно-красного камня, озера с жидкой грязью, огромных уродливых существ, рыскающих по джунглям в поисках душ.

В портале обрела очертания фигура, ужасная мускулистая фигура, рядом с которой даже Джеггред казался карликом, и затмила от Фарона картину родного Уровня демонов.

Налфешни, узнал Фарон по силуэту. Квентл вызвала довольно могущественного демона. Не настолько могущественного, насколько могла бы, но тем не менее.

Фарон приготовил в уме заклинание, которое испепелило бы демона молнией, на случай, если бы Квентл не сумела убедить его принять ее предложение. Он знал, что демоны, даже могущественные, чувствительны к молниям.

Огромный демон шагнул сквозь портал и полностью материализовался посреди круга Квентл, обнаженный и лоснящийся от чего-то липкого и красного. От существа исходил тошнотворно-сладкий дух, похожий на запах полусырого мяса.

Позади Квентл продолжала творить заклинание Данифай, голос ее возвысился. Скоро она завершит его, но в данный момент Фарон не обращал на нее внимания, сосредоточившись на демоне Квентл.