Завещание предков

Я открыл своё удостоверение. Вот так, я опять на службе. Не бывший, а настоящий, старший опер майор Велесов. Русский вой, боярин, и это мне подумалось без усмешки.

Когда сел в свою девятку, появились странные ощущения. Отвык я от машины. Столько времени провёл в седле. А тут за руль, а под капотом не одна лошадь, целый табун. Сколько их погибло подомной?

Вот маленькая берёзка рядом с надгробием. Тёплый гранит памятника с фотографией. С неё на меня смотрят отец и мать. Всегда молодые и живые. Строгий полковник и добрая учительница.

— Здравствуй мама, здравствуй отец. Я так соскучился по вам.

Листва берёзки приветливо зашелестела.

— Вы ведь знаете всё, что со мной произошло.

Легкий ветерок качнул ветку берёзки.

— Я видел наших предков. Я говорил с ними и сражался за них.

Ветка опять качнулась.

— Но я не смог отвести беду. Не хватило сил. Простите меня.

Ветер покачал ветки и стих. Но я ощутил легкое прикосновение чего-то. Память напомнила, что так целовала меня в детстве мама.

— Спасибо отец. Спасибо мама. Я всегда чувствовал вашу поддержку.

Я погладил теплый гранит.

— Досвидания. Передайте всем нашим предкам, что я чту их и уважаю.

Затихшая было листва берёзы, снова зашумела. Зашептала, прощаясь и как в прошлый раз благословляя.

Поворот на Владимирское. У трассы, на самом повороте две машины ДПС. Правильно, такое мероприятие без присмотра оставаться не должно. Патрульные внимательным взглядом провожают меня. Хм, думал, остановят.

На въезде в село каменная церковь. Когда она построена, не знаю, но видно очень давно. Проезжаю всё село и на выезде с другой стороны, катясь под горку, появляется странное чувство. Притормаживаю и смотрю влево. Да, вон там и стоял град из легенды. Нет, не из легенды. Он был, я знаю. Правда река течёт не так, и берег зарос деревьями, но я уверен, что Китеж стоял именно тут.

В стекло кто-то постучал. Лейтенант ДПС палочкой показывает мне выйти. Выхожу из машины. Тот вглядывается и начинает улыбаться.

— Вы меня не узнаёте товарищ майор? Помните, два года назад, вы нам свою стрельбу из пистолета демонстрировали. Решили отдохнуть?

Лейтенанта я не помню, но киваю и жму ему руку. Он продолжает улыбаться и говорит:

— Там вся стоянка машинами забита, но местечко мы вам найдём. Поезжайте, я сейчас всё организую.

Благодарю лейтенанта и сажусь в девятку. Уже трогаясь, слышу, как летёха говорит в рацию:

— Встретьте ваз ноль девять, цвет синий. Номер Анна два три семь Миша Владимир. Определите на нормальное место. Как понял?

Переезжаю мост через Люнду и, почти сразу, поворачиваю. Огромная стоянка забита машинами до отказа. Легковые всевозможных марок перемешаны автобусами разных калибров. Это сколько же народу собралось на Светлояре? И куда приткнуть свою девятку, не знаю? Но откуда-то сбоку выскакивает сержант и, вглядевшись в мою машину, машет жезлом, показывая мне куда ехать. Он трусит перед машиной, а я улыбаюсь, глядя на его взмокшую спину.

Место действительно нашлось. Благодарю сержанта, тот машет рукой и скрывается за рядом машин.

Прихватываю сумку с пустыми бутылками. Их беру всегда, когда приезжаю на Светлояр. В них я набираю воду из святых родников и из самого озера. Вода никогда не портится, и очень вкусна.

От стоянки начинается берёзовая аллея с песчаной дорожкой. По ней до озера остаётся пройти совсем немного. Но на аллее настроение немного падает. И есть от чего. Вдоль всей дороги выстроились торговые палатки. Продают всё. От сувениров, до икон.

Икон!

Тут и картины, и макраме, корзины, диски с фильмами…. Ох не место им тут, не место. Будь моя воля, выгнал бы их вон, не просто к селу, но и дальше, за трассу.

Тут же святое место!

Сцепив зубы, иду мимо палаток и лотков, стараясь не замечать даже татуировщиков, расположившихся между берёз, и ведь у них есть клиенты.

И тут вдоль спины проскакивает разряд. Навстречу мне идёт Софья.

Я замираю посередине дорожки. Меня толкают и наваждение спадает. Это не Софья. Просто очень похожая девушка, одетая в старинный русский наряд. Она проходит мимо нескольких торговых палаток и склоняется над лавкой с сувенирами. Вздохнув, иду дальше. Эта встреча незнакомой, но очень похожей на Софью Горину, девушкой, опять разворошила мне память. Прошлое никак не хочет отпускать меня.

По дороге встречаю ещё одетых в старинные платья женщин. Их становится больше. Они, похоже из самодеятельных коллективов, что выступают на деревянных площадках, сколоченных на берегу озера.

Вот и Светлояр.

Вокруг стоит многоголосый гвалт, как на вокзале. Обхожу многочисленные загорающие тела и спускаюсь к воде.

— Ну, здравствуй, русская загадка.

Рядом прыснули смехом две молодые девчонки, а я, ополоснув руки и умывшись, поднимаюсь и иду вдоль берега, обходя людей. Сюда приезжает много народа не только посмотреть на святыни, но и искупаться в всегда чистой и прозрачной воде. К удивлению вода Светлояра никогда не цветёт. В любое время лета можно приехать и окунуться в освежающей тело воде. Вот и сейчас в озере барахтается с удовольствием народ и визгливая ребятня. Но я сегодня купаться не настроен. Иду и смотрю по сторонам. Слева на небольшой поляне сделан помост, где уже приехавшие на праздник самодеятельные коллективы, начали выступать со своими номерами. Среди гомона слышу, как льётся красивая песня:

Выбираю себе место и присаживаюсь. Слушаю напев и смотрю на озеро, где солнце играет бликами поднятых купальщиками волн. Меня хлопают по плечу, и я вижу довольного Куклина. Он садится рядом.

— Хорошо спели, и песня хорошая, только слышу её в первый раз.

Киваю Ваське, соглашаясь:

— Да, хорошо, но я уже слышал её.

Мимо проносится маленькая девчонка, гонящаяся за скачущим по склону мячиком.

Мы с улыбкой провожаем её, а с помоста звучит другая песня, моя любимая:

Моя кобыла была всегда спокойной и серьёзной. Были жеребцы, вот эти резвились.

Эх. А ведь правильно, монголы с востока пришли.