Мурли

— Говори же, Биби…

— Она снова стала кошкой, — прошептала Биби.

На лице её отразилось смятение. Она боялась, что Тиббе начнет смеяться над ней. Но Тиббе был совершенно серьезен.

— Подожди, Биби… Ерунда какая-то получается… — только и сказал он. Но в голосе его не слышалось уверенности.

— Нет, честное слово, — пробормотала Биби.

— Мне кажется, что я её тоже видел. Я хотел окликнуть её, а она убежала. Где же она может быть?

— Скорее всего, она вернулась в свой старый дом, — предположила Биби. — В свой собственный сад.

— Какой ещё сад?

— На Эммалаан. Она как-то рассказала мне, что жила раньше на Эммалаан. В доме с кустами золотых шаров возле террасы. Она жила там, когда была кошкой.

Флюф снова замяукал.

— Не знаю, правильно ли я его поняла, — сказала Биби, — но кажется, он говорит нам, что так оно и есть. Что нам делать, Тиббе?

— Ничего. — Тиббе пожал плечами. — А что мы можем сделать?

— Пойти туда. На Эммалаан. А вдруг мы найдем её там?

— Ну что ты… ерунда какая-то. — Тиббе безнадежно махнул рукой.

Но через десять минут они вместе вышли из дому и пустынными улицами зашагали на другой конец города. Им пришлось изрядно поплутать, прежде чем удалось найти Эммалаан.

Это была маленькая кривая улочка с белыми домами в глубине больших садов.

— Не вижу никаких рыжих кошек, — сказал Тиббе. — И золотых шаров тоже не вижу.

— Наверное, она где-нибудь в глубине. Пойду, пройдусь по задним дворам. Ещё совсем рано, надеюсь, что никто из хозяев не проснется.

В этот ранний час на улочке было совсем тихо. Лишь вовсю распевали птицы, и цветущие ветви деревьев покачивались на ветру. Возле изгороди одного из домов Тиббе терпеливо поджидал Биби. Неподалеку он заметил большой мусорный ящик.

Непохоже, чтобы в доме рядом жили люди, скорее всего, здесь размещалось какое-то учреждение. Большими черными буквами на табличке было написано: «Институт биохимических исследований».

Тиббе вспомнил рассказ Мурли о том, как она наелась каких-то отбросов из мусорного ящика, после чего её внешность сильно изменилась. Тогда он был готов посмеяться над ней, сейчас же подумал: «Кто его знает… эти современные научные опыты… Может, выкинули что-нибудь после неудачного эксперимента…»

Перед ним стояла Биби и теребила его за рукав.

— Это, должно быть, то, что мы ищем, — говорила она, указывая на соседний с институтом дом. — В саду растут золотые шары, но кошки я там не видела. Может, она в доме. Ой! Смотри!

В палисаднике показалась рыжая кошка. Она окинула их настороженным взглядом. И вновь навстречу им сверкнули глаза Мурли.

Самое ужасное было то, что в зубах кошка держала дрозда. Только что пойманного трепещущего дрозда.

Биби закричала и замахала руками. В одно мгновенье кошка с дроздом в зубах скрылась за домом.

— Я догоню её! — крикнула Биби, но Тиббе её удержал.

— Не надо, — сказал Тиббе. — Птица наверняка не выживёт. Уж лучше оставить всё как есть.

Они молча постояли у изгороди. Мурли со своей жертвой исчезла, у Биби по щекам катились слезы.

— Не плачь, Биби, — утешал её Тиббе. — Так устроена жизнь… Кошки всегда остаются кошками. И им на роду написано охотиться на птиц.

— У Мурли часто делалось такое же выражение лица, — всхлипнула Биби. — Когда мы сидели в скверике и рядом появлялась птичка… Мне это ужасно не нравилось. Я кричала ей: нельзя! И она краснела от стыда. А теперь ей совсем не стыдно. Поэтому я и плачу.

Тиббе не слушал её. Он мучительно размышлял над тем, стоит ли ему позвонить в дверь этого дома. Он позвонит и спросит: «Мефрау, не пропадала ли у вас рыжая кошка?»

Но скорей всего, хозяйка этого дома ещё не встала. Ведь было совсем рано. И кроме того… что сказать дальше? Ну, ответит она ему: «Да, кошка у меня пропадала, а теперь вот вернулась домой».

И о чём они будут говорить потом?

— Пойдем отсюда, — сказал Тиббе.

— Ты не заберешь её с собой? — спросила Биби.

— Зачем? У неё есть хозяйка. А у меня и так кошек полон дом.

Они молча побрели прочь. Какое же у неё было неприятное лицо, у их дорогой Мурли, зажавшей в зубах бьющуюся птицу…

РЫЖАЯ СЕСТРА

Стояла непроглядная ночь, когда Мурли встретилась со своей сестрой на крыше Страхового банка. С вестью о встрече к Мурли пришла Булочка и сказала:

— Твоя сестра ждет тебя. У неё что-то срочное. Ты должна пойти немедленно.

Издалека Мурли учуяла знакомый запах. Самый родной из всех запахов — запах дома… и поэтому она, вытянув шею, нежно пропела:

— Носик-носик?

— Вот ещё! — раздраженно фыркнула сестра. — Здороваться с тобой я стану, лишь когда ты будешь прилично выглядеть.

— Не уверена, что это когда-нибудь произойдет.

— Конечно, произойдет. Этой же ночью. Момент настал!

— Когда настал? — спросила Мурли.

— Вот сейчас и настал. Раньше было нельзя. И позже тоже будет нельзя. Это твой последний и единственный шанс. Идем.

— К тебе домой?

— К нам домой. В наш сад.

На востоке небо над крышами едва заметно побледнело, готовясь к рассвету. Теперь Мурли могла видеть свою сестру. Та всё ещё была настроена крайне враждебно.

— Ты же прогнала меня, — напомнила Мурли. — Сказала, что больше не желаешь меня видеть. И ужасно разозлилась, когда я взяла чемоданчик хозяйки. Не могла же я тогда уйти нагишом…

— Что было — то прошло, — перебила её сестра. — Хозяйка так ничего и не заметила. У неё не счесть чемоданчиков, и дом ломится от одежды, сама ведь помнишь.

— А уж в каком ты была бешенстве, когда я перестала быть кошкой! Ты же всю меня исцарапала, прогоняя из сада.

— Ладно-ладно, — примирительно буркнула сестра. — Кто старое помянет, тому глаз вон… Можешь возвращаться.

— Такая, как есть?

— Послушай, этой ночью ты можешь излечиться. Этой ночью или самое позднее — ранним утром.

— Откуда ты знаешь?

— Ведь со мной приключилась та же самая история.

— Да, тётушка Мортье мне рассказывала.

— Но у меня болезнь не зашла так далеко. Дело в том, что и я слопала какую-то дрянь из мусорного ящика. И со мной начали происходить ужасные вещи. Исчезли усы, а хвост с каждым часом становился всё короче и короче. И я заметила за собой такие странные наклонности! Например, мне захотелось ходить на задних лапах. Или принять душ. Вместо того, чтобы вылизать себя язычком!

— И что тогда? — спросила Мурли.

— Меня излечил лесной дрозд. Я просто-напросто съела лесного дрозда. Ты же знаешь, они редкие гости в наших садах. Обычно пролетают мимо. И вот случайно я поймала одного, представляешь? Тут же всё прошло, как дурной сон… Я слышала, что лесные дрозды питаются какими-то травами, которые помогают от всех болезней. От твоей тоже помогут.

— Ну так что, дрозды прилетели? — спросила Мурли.

— Они будут пролетать мимо здешних мест сегодня ночью. Или ранним утром. Поэтому ты должна немедленно пойти со мной. Уже начинает светать.

Не двигаясь с места, Мурли задумалась.

— Идем же, — торопила её сестра. — Скорее домой.

— Но у меня теперь другой дом, — сказала Мурли, — другой дом и другой хозяин.

Она смолкла. Чердак и обитавший там Тиббе внезапно показались ей такими далекими. И совсем чужими. А сестра её пахла теплым и родным семейным запахом.

— Помнишь, как мы ловили скворцов в саду? — угадала её колебания сестра. — Помнишь, как прекрасен наш сад весенней порой? Вспомни золотые шары… они снова зацветут. Когда у тебя появится хвост, ты опять сможешь гулять среди них. Ты сможешь устроиться у хозяйки на коленях и мурлыкать. Ты сможешь вернуться к нормальной кошачьей жизни. Не понимаю, почему ты сидишь здесь до сих пор и неизвестно о чём думаешь! Ты дрожишь, тебе холодно. Идем, скоро ты снова покроешься теплой шерсткой.

Мурли и впрямь замерзла. «Как чудесно было бы сейчас вновь очутиться в своей рыжей шубке, — подумала она. — И растянуться во всю длину на дорожке, нежась на солнышке. Какое счастье вылизывать себя язычком, вытянув вверх заднюю лапку и покусывая брюшко… Счастье вновь обзавестись коготками, которые можно выпускать и втягивать по собственному усмотрению. И, потягиваясь, точить коготки, добираясь по ножке стула до заветной новехонькой обивки».