Страница 4 из 9
— Не боись! Кадры проверены. У нас для этого свой ОТК есть.
Через минуту в кабинет вбежала стройная тонконогая девчонка, схватила толстяка за локоть и, жеманно поправив кофточку на груди, потащила в противоположную дверь.
— Прощай, друг! — помахал ему вслед юноша и вернулся к столу с телефонами.
Бедный Сурок озадаченно пососал лапу, поскреб за ухом и полез в свою нору под креслом.
3
Грузнов принимал отчеты начальников подразделений, когда резко зазвонила «первая кремлевка». В трубке раздался вкрадчивый голос Сыркова.
— Виктор Вячеславович, тут одна идейка возникла. Через час у меня Перст с первого канала будет. Пора нам пиариться начинать. Ваши менты что-то уж больно зажрались. Народ ими недоволен. Да и шеф команду дал маленько приструнить произвол. Вы меня понимаете? Кроме того, Сержа надо поосадить. А то он как-то ненароком выпячиваться начал. Его ведомство — штука нужная. Но там тоже не все в порядке. Маленько поразболтались. Если есть по этому поводу соображения — заскакивайте, покумекаем.
— Соображения есть. Наше УСБ давно разрабатывает одну бригаду. В Тамбовской губернии.
— Э нет! Тамбовская не годится. Пусть там с ними тамбовский волк разбирается. Нам Москву за задницу брать пора. И потом, я же сказал, Серегино ведомство надо тряхануть. Чтобы он не зарывался.
— Хорошо, Владилен Михайлович, через час буду. — Грузнов положил трубку «кремлевки» и нажал кнопку селектора. — Ивановский, отмени все мои встречи до пятнадцати. Меня срочно в Кремль вызывают.
В приемной Сыркова было пусто. Массивные двойные двери кабинета были приоткрыты. Грузнов протиснулся внутрь и присел на диван. Из боковой двери, за которой находилась комната отдыха, сначала выскочила растрепанная секретарша, а затем появился и сам хозяин кабинета. Секретарша, пробегая мимо Грузнова, быстро поправила платье, игриво пошевелила в воздухе пальчиками и скрылась в приемной.
— Со мной никого не соединяй! — вслед ей прокричал Сырков. — У нас совещание.
Сырков достал из стенного шкафа непочатую бутылку виски и два хрустальных стакана. Резким движением открутил головку, налил виски в стаканы. Бросил в оба по дольке лимона. Один стакан подтолкнул в сторону гостя.
Второй взял сам. Отодвинулся в кресле от стола и положил на него ноги.
— Ну что, Виктор Вячеславович, ты подумал насчет моей идеи? Я бы назвал эту операцию так — «Оборотни в погонах». Народу сегодня что нужно? — Сырков поднял вверх указательный палец. — Им хочется крови наших чиновников. — Палец уткнулся в стакан. — И мы им такую возможность предоставим. Покойный Иосиф Виссарионович был неглупый мужик. Он недаром время от времени кровопускания устраивал. А мы — развели демократию. Этак народ нашей с тобой крови потребует.
Сырков опустил ноги на пол, поставил стакан на стол и показал пальцем на телефонный аппарат с надписью «Президент».
— Шефу нужно, чтобы население только в нем видело своего защитника. А мы с тобой — его глаза, уши и мотор. Я хочу, чтобы в следующей Думе у нас вообще никакой оппозиции не было. Поэтому сейчас надо выбить у всех этих вшивых демократов всякую почву из-под ног. Все эти яблоки и груши ратуют за права человека. Так? Вот мы и станем вместо них главными борцами за гражданские права.
Сырков вскочил с места и начал бегать по кабинету. В это время зазвонил телефон внутренней связи. Он схватил трубку и в раздражении прокричал:
— Я же сказал тебе — ни с кем меня не соединять! Пусть этот мудак Жирновский позвонит завтра. А вообще-то, скажи ему, что, когда будет нужно, я его сам вызову. — Сырков бросил трубку. — Мне из-за этого козла пришлось с америкосами объясняться. Им не понравилась та самая пленочка, где он Буша с Кондолизой по матушке пустил. — Он опять уселся и положил ноги на стол. Отхлебнул виски и глубокомысленно произнес. — Кандоли-за, конечно, блядь еще та! Но надо же соображать: у шефа с ними дружба. Значит, надо быть поосторожнее. Так вот: вернемся к нашим баранам. То есть, пардон, к нашим гражданам. Мы должны удовлетворить их потребность в крови чиновников. И в первую очередь — милицейских.
— Да, но такую операцию надо серьезно подготовить… — Грузнов задумчиво покачал головой. — Надо наше управление собственной безопасности поднапрячь. У них там кое-какие разработки имеются. Я сегодня же запрошу. А вот насчет Сереги я что-то не понял. — Грузнов приблизился к Сыркову вплотную. — Он же с шефом дружит. Да и Михалыч может взбрыкнуть. А он тоже с шефом на короткой ноге.
— Вячеславыч, мы самого Серегу-то трогать и не будем. Мы просто кое-кого из руководства в его ведомстве шуганем. А для него это будет сигнальчиком, чтобы он нас с тобой не чурался.
— Сомневаюсь я, — покачал головой Грузнов. — Как бы это нам боком не вышло.
— А ты не сомневайся. Я уже все продумал. Он наоборот сговорчивее будет. И потом, ему деваться больше некуда. Вы с ним и с Михалычем втроем возглавите первую тройку. Я уже эту идею шефу подбросил. Он вас на следующей неделе пригласит для обсуждения. Пора нам всех объединить под флагом «Монолитной России». «Единство», «Отечество» и «Вся Россия» свое отработали. Власти нужно иметь одну большую правительственную партию и фракцию в Государственной Думе.
— Да, но мы тогда сразу попадем под критику наших западных «друзей». Они начнут вопить, что у нас демократии больше нет. И потом, я думаю, яблочники и эспээсовцы свое на выборах обязательно наберут. У них спонсоры хорошие. Один Ходоровский чего стоит.
— Насчет него не беспокойся! — Сырков махнул рукой и сделал очередной глоток из стакана. — Его участь уже решена. Генеральная все подготовила. На днях вам поступит приказ о его задержании. Мы его не раз предупреждали. — Сырков хлопнул рукой по столу. — Я лично не один раз ему говорил: будешь высовываться — бабки отберем!
— Так это ж какой вой поднимется?! — Грузнов подошел к столу и показал на президентский телефон. — А с ним согласовано?
— А то как же! Такие дела, брат, решаются на самом высоком уровне. Шеф сам сказал, что ему не нравится, когда кто-то за него решает, каким путем идти стране. Тем более, если кто-то финансирует не согласованные с ним структуры.
— Н-да! — Грузнов почесал пятерней в затылке. — Но все-таки надо быть поосторожнее. Деньги — большая сила. А у Ходоровского — аж 15 миллиардов американских.
— Я же тебе сказал, Вячеспавыч, деньги — такая вещь: сегодня есть, завтра — нету. Мы ему предъявим финансовых претензий по его «МУКОСУ» на всю сумму. Да еще былые грешки припомним.
Грузнов уселся на диван, осушил до дна стакан и в задумчивости уставился в потолок.
Сидя в своем укрытии, Сурок сначала удивленно таращил глаза, пытаясь рассмотреть происходящее. Но услышанное повергло его в такой транс, что он едва не хрюкнул, нечаянно прикусив язык. Заложив в пасть лапу, он еще долго вращал глазами, пока кабинет, наконец-то, не опустел.
4
Из путевых заметок профессора Воронцова
«Много раз давал себе зарок не участвовать ни в каких политических играх. Политика по самой своей сути не только дело грязное, но и предельно безнравственное. Влезая в очередную политическую авантюру, человек вынужден наступать грязными ногами на свою совесть, на свою душу, на свои принципы. Получается это не у всех.
У меня это не получалось никогда.
Вот и теперь, направляясь в Иваново, поддавшись на уговоры друзей и раздобыв немного денег, я решил все-таки попробовать свои силы на предстоящих выборах в Государственную Думу. Но душа ко всему этому не лежала. Тем более что еще в Москве меня предупредили о том, что исход выборов здесь уже практически предопределен. Единственным проходным претендентом в этом округе была действующая депутат Якулева. Она прошла собеседование в Кремле и была утверждена на новый депутатский срок. Но, возможно, именно этот факт заставлял меня из чувства протеста принять участие в заранее безысходном процессе.