Мечников

Проходит час, другой, а Мечникова все нет. Белый парус уносит лодку, в которой — Илья Ильич и его юные товарищи. Радости детей нет предела. Их добрый друг с ними, — и что может быть чудесней на закате солнца птицей лететь по синим волнам моря!

Поздно вечером возвращается шумная ватага на Молдаванку. Илья Ильич, хитро перемигиваясь с ребятами, просит прощения за задержку по непредвиденным обстоятельствам.

В один из таких летних вечеров в домике на Молдаванке Илья Ильич долго стоял, задумавшись, у аквариума. Его внимание привлекли к себе водяные блошки — дафнии, плавающие в аквариуме. Мысль ученого в эти дни была направлена на отыскание таких животных, на которых легко было бы показать всему миру, как его блуждающие клетки — фагоциты — борются с микробами.

«Вот у этих дафний тело прозрачно, — рассуждал, стоя у аквариума, Илья Ильич. — На них бы и показать борьбу фагоцитов с микробами».

Плывут дафнии в воде… Но что это? Не все водяные блошки прозрачны — среди них попадаются экземпляры с мутными тельцами. Эти непрозрачные дафнии менее подвижны, они не кружатся по аквариуму, а лениво передвигаются с места на место. Некоторые неподвижно лежат на дне: очевидно, мертвые… Почему одни прозрачны, а другие нет? Почему одни полны энергии, а другие еле «дышат»? Быть может, здесь и лежит ответ, где источник силы организмов в борьбе с микробами?

Чтобы увидеть то, что увидел Илья Ильич в аквариуме у Ковалевского, нужно было много знать. Тайну дафний раскрыл микроскоп. В помутневших дафниях Илья Ильич всегда находил споры грибка-паразита.

Дафния. Скопления фагоцитов вокруг иглообразных спор грибка.

В течение многих дней дафнии спокойно плавали в блюдечке, наполненном водой. Илья Ильич тщательно наблюдал за жизнью водяных блох. И вот однажды он заметил, как одна из дафний проглотила с водой несколько спор — зародышей грибка-паразита, имевших форму игл. В микроскопе Мечников видел, как эти иглы прокалывали кишечник прозрачной дафнии, попадали во все органы животного и там прорастали, превращались в грибки; в результате эти ядовитые грибки заполняли заболевшую дафнию и губили ее.

Но бывало и иначе. Не успевали игольчатые споры врага, проколов кишечный канал, проникнуть в полость тела дафнии, как на них набрасывались блуждающие клетки — фагоциты, окружали иглы, обволакивали их и поедали. Иглообразные споры не успевали превратиться в ядовитые грибки и парализовать действие блуждающих клеток; наоборот, споры грибка сами погибали, служа пищей для защитников дафнии — фагоцитов. Смерть или жизнь водяной блошки зависела от исхода борьбы между фагоцитами и грибком-паразитом.

Однажды ранним утром Илья Ильич разбудил Ольгу Николаевну и потянул ее в свой кабинет.

— Смотри в микроскоп. Ты видишь, как фагоциты набросились на спору грибка? Вот они обволакивают ее. Спора теперь погибнет. Вот здесь, выше, одна уже потеряла правильность своих очертаний — это уже не гибкая игла, а кучка буроватых зерен. А вот здесь, правее, совершенно чудесная картина. Смотри, спора зловредного грибка, как шпага, пронзила стенду кишечника дафнии, но в тот же миг на нее набросились часовые, охраняющие дафнию. Фагоциты подоспели вовремя; они обволокли ту часть споры, которая оказалась внутри полости тела дафнии, и уже съели ее, в то время как другая половина, оставшаяся в кишечнике, еще не уничтожена. Просунул микроскопический убийца руку к сердцу дафнии и остался без руки… Они прекрасно позавтракали спорами грибка, милые фагоциты, эти благородные странствующие рыцари. Мы с тобой свидетели только что закончившейся битвы.

Ольга Николаевна разделяла радость Ильи Ильича. Теперь никто не сможет упрекнуть Мечникова в том, что он говорил о предполагаемом, а не о существующем факте.

Медицинская общественность в Одессе после прошедшего съезда все больше интересовалась исследованиями Ильи Ильича. Ему часто приходилось делать сообщения о своих открытиях. Бывало так: Илья Ильич обедает со своими друзьями. Само собой, разговор приходит к блуждающим клеткам. То, о чем рассказывает Мечников, так увлекательно и необычно, что один из слушателей, известный читателю ученый Минх, просит Илью Ильича не отказать в любезности и сегодня же вечером сделать доклад на заседании Медицинского общества. Вот отчет об этом заседании. Его поздно ночью написал Илья Ильич в письме к своей жене:

«Вечером пошел с Минхом в Медицинское общество и рассказал историю с дафниями, которая, по-видимому, понравилась и врачам и многочисленной аудитории студентов. Возражал профессор акушерства Рейн, ограничившийся, впрочем, одной чепухой: он все время доказывал, что, быть может, бактерии не съедаются, а сами заходят и разводятся в белых кровяных шариках; причем главным образом основывался на авторитете Коха. Многие врачи объявили, что намерены прилагать учение о фагоцитах на практике…»

Теория фагоцитов — утверждение, что животный организм обладает способностью защищаться от болезней благодаря наличию в нем блуждающих клеток, противостоящих болезнетворным микробам, получила первое блестящее подтверждение.

Закончив исследование болезни дафний, Мечников опубликовал научный трактат, в котором писал:

«Иммунитет водяной блохи, обусловленный работой ее фагоцитов, является ярким примером естественного иммунитета, ибо в том случае, когда блуждающие клетки не успевают проглотить споры грибка в момент их проникновения в организм блохи, эти зародыши начинают выделять яд, который не только отталкивает фагоцитов, но убивает их, растворяя без остатка».

Детство одной науки

Зимой 1884 года Мечниковы отправились в Италию. У сестры Ольги Николаевны были слабые легкие — это послужило причиной поездки на юг.

В Италии опять была эпидемия холеры, и Илья Ильич вынужден был перекочевать в Испанию. Гренада, Малага произвели сильное впечатление на Мечникова. Он прочитал много книг по истории и искусству Испании. Сколько еще в этой стране людей, подобных героям Сервантеса! Не вывелись в Испании Дон-Кихоты. Жив еще Санчо Пансо, неунывающий, добрый и лукавый оруженосец странствующего рыцаря.

Путешествие Мечниковых продолжалось. Они прибыли в Гибралтар, чтобы пересечь узенькую полоску моря и побывать на побережье Африки, в Танжере. В Гибралтаре пришлось ждать хорошей погоды. Бурные волны не позволяли ни одному пароходу выйти из гавани. Илья Ильич поднимался на скалы Гибралтара и наблюдал за стаями обезьян, которые резвились на свободе, лазили по неприступным гранитным стенам, прыгали над бездонными пропастями. Это единственное место в Европе, где водятся обезьяны.

Арабский Танжер. Маленькие белые дома с плоскими крышами, иглы минаретов, шумные восточные базары — и все это залито ослепительным солнцем.

Разочарование постигло Илью Ильича: в прибрежных водах Танжера не было ничего, что могло бы привлечь внимание зоолога. Без дела бродил он по окрестностям города. Его спутники — Ольга Николаевна и ее маленькая сестричка. Где-либо в тени на камнях они располагались обычно на отдых.

Усадив на колени девочку, Илья Ильич рассказывал ей сказки. В лицах представлял тех, о ком говорил. Сказки сочинялись тут же и смешили юную слушательницу до слез.

На обратном пути в Россию Мечниковы остановились в Триесте. Здесь в одном из немецких медицинских журналов Илья Ильич прочитал первый напечатанный отзыв о фагоцитарной теории. Профессор Баумгартен пытался доказать несостоятельность взглядов Мечникова. «Наблюдения Мечникова не только мало обоснованы, но даже противоречат логике и истине», — писал Баумгартен.

Этот враждебный выпад был прелюдией к многолетней борьбе, которую Мечников со своими сторонниками вел против школы гуморалистов[20].

Илья Ильич выходил на дорогу охотника за микробами. Кто же до него шел по этой тернистой дороге?

20

Гуморальная теория (от латинского слова humor — влага) утверждает, что химические вещества, вырабатываемые жидкой частью крови, играют роль защитников организма от микробов. Роль форменных элементов крови и тканей (фагоцитов) признается по этой теории второстепенной.