Неизвестный Юнкерс

Вот и сейчас он рассматривает список предлагаемых курсов для второго года обучения и видит только одни общетеоретические дисциплины, новыми были только курсы черчения и теории механизмов и машин. Внутри поднимается жгучая волна недовольства. Почему нет чего-то материального, что можно потрогать, запустить в работу, исследовать разные режимы?

Оказалось, что и один из друзей Хуго тоже был недоволен учебным планом университета. А его старший брат в это время закончил четвертый курс университета в Карлсруэ и прислал их учебный план. В нем друзья обнаружили, что тамошний университет предлагает уже на втором курсе прикладные дисциплины, такие как сопротивление материалов, теплотехника, технология металлообработки и измерительная техника, которые читают известные своими прикладными работами профессора, связанные с промышленностью.

– Чего же мы сидим, поехали в Карлсруэ, – воскликнул Хуго.

– Это легко сказать, Карлсруэ на юге Германии, до него от Берлина более семисот километров, – возразил друг. – А главное, что скажут наши родители?

Когда Хуго приехал на летние каникулы домой, все разговоры завертелись вокруг университета в Карлсруэ. Старшие братья поддержали идею Хуго и в разговорах часто повторяли «Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше». Отец не разделял их энтузиазма, только с сердцем заметил:

– Какой же ты неугомонный студент, Хуго!

– Мне уже двадцать, папа, и я хочу, я чувствую, что могу «взять быка за рога», – парировал Хуго. – Не могу я заниматься одной теорией, она душит меня. В Карлсруэ есть как раз то, что мне надо.

И вот Хуго Юнкерс в Карлсруэ. Здешний университет образовался из политехнической школы, основанной более полувека назад, и на прикладные науки здесь смотрели как на инструмент для развития промышленности. Модель обучения в Карлсруэ уже послужила основой учебных планов высших технических школ Цюриха, Праги, Вены и Мюнхена. Американцы признавали, что учебный процесс в Массачусетском технологическом институте организован таким же образом.

Главный корпус университета не шел ни в какое сравнение с берлинским, и Хуго сначала испытал некоторое разочарование. Но когда он обнаружил, что занятия даже студентов его курса проводятся в лабораториях, среди работающих стендов и новейших машин, то пришел в неописуемый восторг. Однако вскоре появилась смутная настороженность. На лекциях по прикладным дисциплинам Хуго с тревогой стал замечать, что не все понимает. Профессора часто, ссылаясь на теоретические дисциплины, пользовались формулами и закономерностями, которых он не знал. Хуго понял, что без скрупулезного освоения базовых дисциплин его высшее образование будет ущербным, он будет обречен всю жизнь возвращаться к учебникам и справочникам и искать то, что он пропустил.

Следующий, 1880/81 учебный год студент Хуго Юнкерс снова встречает в Берлине, в знакомом ему Техническом университете. Он записывается на те курсы, которые ему нужны. Но для студента третьего года обучения здесь уже открылись двери многих лабораторий.

Профессор Слаби заведовал Электротехнической лабораторией, но на самом деле здесь исследовались различные машины и приборы, например газовый двигатель внутреннего сгорания. Он заприметил аккуратного и симпатичного студента, который стал часто появляться в лаборатории, подолгу наблюдая за работой тех или иных устройств, и многочисленные вопросы которого часто ставили в тупик его инженеров и механиков. Профессор Слаби решил побеседовать с этим неугомонным студентом. Оказалось, что он хорошо учится и из всех исследовательских стендов лаборатории его больше всего интересует газовый двигатель внутреннего сгорания. Имя Хуго Юнкерс ничего профессору не говорило, но он благосклонно разрешил студенту приходить в любое время и пригласил его на работу после окончания университета. Через несколько лет они опять встретятся.

Эти несколько лет неугомонный студент Хуго Юнкерс будет учиться в третьем высшем техническом учебном заведении и работать. После успешного окончания третьего курса в Берлинском техническом университете Хуго опять потянуло к прикладным наукам. Летом, на каникулах дома в Райдте, он опять заговорил с братьями и отцом о Высшей технической школе в Карлсруэ и необходимости уйти от академизма Берлинского университета. И тут родилась идея: зачем ехать так далеко в Карлсруэ, когда под боком в Ахене есть прекрасная Высшая техническая школа.

Рейнско-Вестфальская королевская политехническая школа открылась всего десять лет назад. Тогда в ней было 32 преподавателя и 223 студента. В Ахене было всего 80 тысяч жителей, но это был уже промышленно развитый город. Тут были суконная фабрика, металлургический комбинат, заводы металлоконструкций, паровых котлов, машинного и железнодорожного оборудования. Теперь это Высшая техническая школа Ахена, качество обучения резко возросло, а число студентов оставалось таким же небольшим.

Юнкерсу без труда удалось записаться сюда на четвертый год обучения. Здесь собрались молодые, очень энергичные профессора, которые постоянно консультировали промышленные компании. По заказам этих компаний они проводили научные исследования в лабораториях. Хуго был счастлив. Он нашел то, к чему стремился. Много работал с технической литературой, его рабочий стол был завален новейшими книгами. Он проводил многие часы в лабораториях, выполняя учебные задания и приобщаясь к реальным научным исследованиям. Пролетел и следующий, пятый год обучения, и в мае 1883 года Хуго Юнкерс получает диплом инженера-механика. Закончилась его неугомонная студенческая пора, хотя учиться новому он будет всю свою жизнь.

Быть впереди

Теперь у Хуго было много свободного времени. В родном доме отца он мог спокойно поразмышлять о своем будущем. Ему уже 24, он дипломированный инженер-механик и желанный работник для владельцев сотен компаний, переживавших в Германии промышленный бум. Надо осмотреться, реально оценить ситуацию и тенденции развития техники.

Через неделю праздного безделья отец неожиданно предложил:

– А почему бы тебе, Хуго, раз ты теперь такой грамотный в технике, не поработать некоторое время на наших семейных фабриках и довести их оборудование до современного уровня?

– Это неплохая идея, – сразу согласился сын. Ему все равно было, где начинать работать, а тут можно принести пользу своей семье, и здесь он будет сам себе хозяин.

И действительно, знакомство с агрегатами и технологическим процессом, который они обеспечивали на текстильной фабрике и кирпичном заводе, разработка плана модернизации и закупки новейшего оборудования занимало от силы полдня. Остальное время Хуго использовал, чтобы заглянуть в свое будущее. Он много читал. В газетах, журналах и монографиях отражались дыхание времени и семимильные шаги технического прогресса.

В развитых странах строятся и работают железные дороги. Паровозы и вагоны становятся более надежными, а появление семафоров и механических стрелок обеспечивает высокую безопасность движения поездов. Прогресс в разработке паровых двигателей позволил их успешно применять не только на кораблях и электростанциях, но и для привода станков на заводах. Компания МАN в Германии для тех же целей пока безуспешно разрабатывает большие моторы внутреннего сгорания. Заработал бензиновый четырехтактный двигатель Даймлера, который может работать и на газе. Даже в Петербурге лейтенант военно-морского флота Е.А. Яковлев основал производство керосиновых двигателей небольшой мощности собственной конструкции. И чем больше Хуго вникал в сущность и истоки этого технического переворота, тем яснее вырисовывалась будущая значимость электрического управления всеми процессами и в двигателях, и в любых сложных механических системах.

С тех пор, как полвека назад англичанин Фарадей установил фундаментальные принципы генерации электрического тока, практическое его использование не продвинулось очень далеко. Дома родного городка Хуго Юнкерса и фабрики его отца до сих пор еще не имели электрического освещения. Только четыре года назад американец Томас Эдисон создал электрическую лампочку накаливания с большим сроком службы и начал разработку мощного электрогенератора постоянного тока напряжением 110 вольт. Этот генератор в четыре раза превосходил аналогичные машины и устанавливался на общей литой станине с паровым двигателем. Весь агрегат весил 27 тонн и был назван «Джамбо». Три года назад Эдисон смонтировал небольшие электрические системы у себя в лаборатории и на пароходе «Колумбия», проводил первые испытания генераторов, регуляторов тока и предохранителей. Только в позапрошлом году небольшие электросистемы Эдисона зажгли первые лампочки в Лондоне и на Международной выставке в Париже. Но это все были рекламные акции Эдисона, которыми он пытался сказать людям – вот оно ваше будущее, берите и приближайте его.