Покрышкин

Главный принцип Покрышкина в тех сложнейших массовых боях — это взаимовыручка. В один день он дважды спасал меня. Я был восьмеркой на Ла-5. Мне передают, что справа и слева нас атакуют превосходящие немецкие группы. Спрашиваю: «Кто в воздухе из наших? Прошу оказать помощь!» И вдруг сверху проходят «кобры». Слышу: «Я — Покрышкин. Помощь оказана». С хода он и его ведомый уничтожили пару немецких самолетов. Бесстрашный человек, он сваливался сверху, скорость 600–700 километров в час, никто его догнать не мог. После удара — мощный, с большой перегрузкой маневр и заходит с другой стороны… Второй раз в тот день я уже узнал его и прошу: «Покрышкин! Окажи помощь, опять меня атакуют!» И снова он свалился откуда-то сверху…

Летчики его полка говорили мне — если бы не Александр Иванович, то вряд ли мы бы выжили. Он настолько верил в силу свою, что и другие рядом с ним обретали уверенность. По голосу, по всему мы чувствовали — он старший у нас в воздушном пространстве.

На Кубани, сами немцы мне об этом потом говорили, произошел сильный перелом. Мы стали мастерами воздушного боя».

Богатырь-сибиряк, переносивший немыслимые для большинства перегрузки и вездесущий в небе («Да сколько их, Покрышкин?!» — донесся до дивизионной рации отчаянный вопль немецкого пилота), помимо блистательных личных побед, стал создателем новой тактики истребителей. «Высота — скорость — маневр — огонь!» — знаменитая формула наступательного воздушного боя стала итогом большой исследовательской работы, которую вел с первых дней войны в своем альбоме чертежей и схем летчик с логарифмической линейкой в планшете. Обладая даром наставника и редкими душевными качествами, Покрышкин создал целую школу асов. Второй наш трижды Герой И. Н. Кожедуб всегда говорил, что считал себя его учеником, учился у него воевать и жить, быть человеком…

Александр Иванович Покрышкин, как видится сейчас, с исторической дистанции, стал ярчайшим выразителем перемен, которые сделали нашу армию 1941 года армией 1945-го. От многотысячных колонн пленных, от прорывов из «котлов», жертвенных таранов и бросков на амбразуры — через жесточайший отбор, через приказ № 227 «Ни шагу назад!», через возрождение русского духа и золотых погон — к армии-победительнице.

Личность Покрышкина неповторима удивительным сочетанием, казалось бы, несочетаемого. Оставаясь всю войну бойцом переднего края, он в эти же годы проявил себя и выдающимся военным мыслителем, военачальником.

О чем думал Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин, утверждая в августе 1944-го Указ о присвоении Покрышкину, первому в стране (и единственному до конца войны), звания трижды Героя Советского Союза?.. Ведь удостоенный этого звания становился символом воюющего народа, символом Победы. Может быть, Верховный вспомнил, как в феврале вызванный в Москву летчик, уже подполковник, командир полка, наотрез отказался от генеральской должности в штабе ВВС и вернулся на фронт. И 9-я гвардейская дивизия, лучшая в советской истребительной авиации, по отзывам штаба 1-го Украинского фронта, воистину творила чудеса в наступлении через Украину и Польшу к Берлину. Весь путь дивизии сопровождало немецкое «Achtung! Achtung! Pokryshkin ist in der Luft!» — «Внимание! Внимание! Покрышкин в воздухе!» Эта фраза осталась в памяти поколений советских людей. Зная итоги боевой работы дивизии, есть что ответить тем, кто утверждает, что не было у нас никаких военных гениев, что мы «завалили немцев трупами».

Да, цена Победы была велика. Трагедия советской авиации 1941 года до сих пор не исследована до конца. Причины катастрофы далеко не сводятся к внезапности удара на рассвете 22 июня…

Но когда современного неискушенного читателя давят цифрами заявленных немецкими асами побед на Восточном фронте, убеждая, что русские совершенно не умели воевать, — это нельзя объяснить иначе, чем фатальным провалом России в информационной и психологической мировой войне.

…Кажется иногда, когда всматриваешься в фотографии героев-летчиков военных лет, что мы не просто забыли их. Мы от них почти отреклись… И началось это даже не в последние годы, а раньше, еще в 1960–1970-е. Заглянув в свой школьный учебник истории 1976 года издания, я не нашел не только фотографии Покрышкина, но даже упоминания о нем!

В официальных книгах и статьях о Великой Отечественной войне фотографии летчиков если и публиковались, то бездушно подобранные, заретушированные до неузнаваемости. За скучноватыми цифрами и описаниями нельзя было увидеть живых героев — стихийных, не всегда приглаженных. В выгоревших фронтовых гимнастерках с благородно-неброскими боевыми орденами, которые еще не затеряны в груде юбилейных медалей и знаков…

Так в серой безликости и потонули мы. Начиная же с 1990-х в прессе засверкали гранями Рыцарских крестов, мечей и бриллиантов асы люфтваффе, похожие на парадных снимках в своей щегольской форме на кинозвезд. Лишь иногда в этой апологии Третьего рейха проступает истина. Вот книга немецкого профессора А. Зегера «Гестапо — Мюллер», переведенная в России в 1997 году. С интересом видишь, что шеф гестапо Г. Мюллер, крепкий и худощавый, с жестким волевым лицом, внешне совершенно не похож на кинематографический образ в сериале о Штирлице. Оказывается, Мюллер был летчиком-асом Первой мировой войны, за налет на Париж был награжден Железным крестом 1-й степени. В 1919 году в 19 лет закончил войну кавалером нескольких орденов. В Берлине 20 апреля 1945 года своей собеседнице он с отчаянием говорит: «Да, лучшие побеждают». Когда она его спросила, не хочет ли он этим сказать, что русские и есть лучшие, он ответил: «Да, они лучше».

«Наше дело правое» — сейчас мы можем это с полной уверенностью повторить. Поколение фронтовиков прошло «науку ненависти». Покрышкина особенно потряс, как он пишет в своих воспоминаниях, взгляд мальчика с распоротым осколком животом из разбомбленного осенью 1941 года украинского села: «На посиневшем лице ребенка выделялись широко раскрытые глаза. В них застыли удивление и, как мне показалось, укор нам, взрослым, допустившим такое… Я видел много страданий, пережил гибель боевых товарищей… Но такого, видимо, не забуду до конца своей жизни. Ненависть к врагу сжала меня в комок. Жажда мести фашистам за страдания наших людей охватила меня». И Покрышкин останется в истории России как народный заступник, народный мститель.

Незримая сила берегла Героя… Не раз техники с изумлением рассматривали пробоины на его МиГе, буквально у ног Покрышкина не взрывались сброшенные на аэродром бомбы. Эти случаи, как он пишет, «заставили поверить в судьбу. Никогда не буду прятаться от врага и останусь жив. Этому следовал всегда».

Вспоминается былина о Илье Муромце, где старший из калик перехожих, исцеливших богатыря, говорит ему: «И еще скажу тебе, добрый молодец, — в бою тебе смерть не страшна, выходи не боясь против любого ворога, как бы тот страшен ни был…»

Летом 1999 года в дни памяти А. И. Покрышкина на Кубани в станице Калининской (Поповической), где в 1943-м базировался его полк, помощник главы района ответил автору этих строк, пораженному размахом и искренностью встречи кубанцев со вдовой Героя Марией Кузьминичной: «А как же! Поймите, что Покрышкин у нас — это как Илья Муромец!»

Сходное отношение к памяти Александра Ивановича и на его родине — в Новосибирске, где книгу летчика «Небо войны» в былые годы читал каждый мальчишка. Да и сейчас здесь знают его имя.

Да, к концу 1970-х память о войне начала угасать… Слишком много фальши осело на священный огонь. Молодежь увлекли другие кумиры. А Покрышкин и люди его круга были выведены из поля зрения, задвинуты в тень.

…Марии Кузьминичне, жене Покрышкина, будет посвящено в этой книге немало строк, ведь Покрышкин — это не только история воздушных побед, но и история удивительной, верной любви.

Благодаря Марии Кузьминичне появилось название первой статьи автора этих строк о Покрышкине, опубликованной в журнале «Слово» (№ 1–2,1993 г.). Спутнице жизни героя запомнилась надпись на одном из памятников на Бородинском поле — «Все тленно, все переменно, только доблесть бессмертна». Так и была озаглавлена та статья — «Только доблесть бессмертна».