Первозданный рай

— А вы откуда об этом знаете? — спросил пораженный этим сообщением Джейрд. — Вы что, в Бостоне принимали у нее роды?

— Тут какое-то недоразумение, мистер…

— Бёркетт.

— Так вот, мистер Бёркетт, в Бостоне я не был, но роды у вашей жены принимал. Она ведь рожала здесь, на Оаху. Первый раз я посетил ее в декабре, когда она только что приехала, и с тех пор регулярно ее осматривал вплоть до самых родов в июне. Я даже подыскал семью, которая готова была принять ребенка.

— Постойте, — прервал его Джейрд, — но жена говорила, что приехала в августе прошлого года, или?..

Доктор Брайсон только пожал плечами, он не собирался спорить с этим большим и сильным мужчиной.

— Значит, вы говорите, она приехала в декабре? — нетерпеливо переспросил Джейрд. Брайсон молча кивнул.

— А родила она в июне? Какого числа?

— Где-то в середине месяца, число можно уточнить по журналу.

Джейрд быстро произвел подсчеты в уме. Все сходилось.

— Вы упомянули усыновление? Она что, не хотела этого ребенка?

— Не хотела, — Брайсон сердито нахмурился. — Это было совершенно неестественно, но она ненавидела еще не родившегося ребенка. Это было просто уму непостижимо.

Джейрд вспомнил отчаянную клятву Коринны, когда она кричала, что ни за что не оставит его ребенка.

— А как относился к ребенку Дрейтон?

— Он его тоже не хотел. Это было очень странно, ведь я считал их мужем и женой. Они вообще были необычной парой. Никогда не спали в одной комнате, даже после рождения ребенка.

— А это вы откуда знаете?

— Меня часто вызывали к миссис… к вашей жене. Врачи, знаете ли, не слепые.

— А почему она не отказалась от ребенка?

— Это все устроила мисс Меррил.

— Вы хотите сказать «миссис Меррил»?

— А что, она замужем?

— Неважно. Рассказывайте дальше.

— Так вот, мисс Меррил убедила меня, что миссис Бёркетт сразу пожалеет, если откажется от ребенка. Сказала, что ее хозяйка подавлена и не в состоянии принимать разумных решений.

Джейрд криво усмехнулся. Коринна и в самом деле была подавлена, и причиной тому был он сам. Она настолько ненавидела Джейрда, что не могла с радостью встретить его ребенка.

— Как вы себя чувствуете? — прервал свой рассказ доктор. — Не пора ли заняться пулей?

— Я потерплю еще немного. Рассказывайте до конца, доктор.

— Ну так вот, по совету мисс Меррил я оставил миссис Бёркетт сразу после родов наедине с ребенком. Большего и не потребовалось. Мне не часто приходилось встречать таких любящих матерей, как она.

Джейрд невыносимо страдал, и доктор Брайсон наконец принялся за дело. Но прежде чем уйти в беспамятство от обезболивающего, Джейрд понял: у него есть сын.

Глава 45

Сэмюэль Бэрроуз с нетерпением ждал встречи с дочерью и внуком. Михаэль сразу завоевал сердце деда, и каждую свободную минуту старший Бэрроуз посвящал младшему. Так что возвращение Коринны домой, в Бостон, можно было назвать счастливым.

За время ее отсутствия сплетни поутихли. Что-то забылось само собой, кое в чем Коринне помогла кузина Лорена, которая очень повзрослела за последнее время и теперь чувствовала себя на светских раутах вполне уверенно. Ей удалось убедить всех знакомых дам, что брак Коринны очень удачный, а слухи, которые возникли после свадьбы, оказались ложными.

Теперь весь город знал, что Коринна наслаждалась семейным счастьем на Гавайских островах, а в Бостон приехала ненадолго, навестить отца. Коринну это вполне устраивало. Только ее отец и кузина знали, как обстояло все на самом деле.

За две недели, что Коринна находилась в Бостоне, она успела посетить несколько званых вечеров, балов и чуть не каждый день выезжала в гости. Ей приходилось отвечать на бесконечные вопросы об экзотических островах, которые были у всех на слуху. Ведь не сегодня завтра они должны были стать новым американским штатом. Коринна уже придумала несколько дежурных фраз о гостеприимных и веселых островитянах, о роскошной природе и горах фруктов, но каждый раз, заканчивая фразу, не могла удержаться от вздоха.

Она тосковала по Островам и сама не понимала, как это произошло, но Гавайи стали ей роднее, чем Бостон. Теперь ее дом был на Оаху. Коринну больше не радовали когда-то любимые улицы и площади старого Бостона, ей уже не хотелось кормить уток на пруду в парке или гулять по набережной. Тусклые северные закаты ее раздражали, ей не хватало ярких цветов и фруктов. Неужели она никогда не забудет дом на побережье, прогулки вдоль берега океана и того восторга, который ее охватывал, когда она неслась на серфинге вдоль приливной волны… Неужели она уже никогда не будет любить Бостон, как раньше?

Сегодня у Коринны был приемный день, и дамы собрались в ее гостиной за чайным столом. Как всегда, беседа текла мирно и спокойно.

— Вам, наверное, не терпится вернуться на Гавайи, Коринна? — спросила одна из дам. — Мне на вашем месте этого, несомненно, хотелось бы. Мы и не ожидали, что вы приедете так скоро.

— Отец сейчас никак не может выбраться на Острова, а я очень хотела показать ему Михаэля.

— И как только муж решился отпустить вас одну в такое долгое плавание? Думаю, вам не просто было его уговорить. У нас еще помнят, какие экстренные меры он предпринял, чтобы ускорить ваш приезд в Гонолулу.

Коринна хотела было переспросить, что это за «экстренные меры», но тут в разговор вмешалась Лорена:

— Надеюсь, ты не рассердишься на меня. Кори, за то, что я рассказала правду? Миссис Хартман уже знает от меня, что Джейрд дал то ужасное объявление в газете только ради того, чтобы ты немедленно отправилась за ним следом: он просто сжег мосты, не оставив тебе выбора.

Коринна могла только удивляться тому, как самоотверженно и ловко Лорена защищала ее доброе имя.

— Да-да, конечно, — с трудом выдавила она, — у моего мужа несколько странное чувство юмора. Конечно, он и сейчас не хотел меня отпускать, но я его уговорила.

— А мой Харолд на такое не способен, — заметила миссис Нооти с некоторым сожалением. — Не могу себе представить, чтобы он выкинул что-нибудь подобное.

— И мы тоже, — улыбнулась Лорена и остальные дамы.

Действительно, никто не мог заподозрить скромного, застенчивого мистера Нооти, который к тому же был намного ниже ростом своей импозантной жены, в том, что он способен на такие решительные поступки. Единственное, что слышала миссис Нооти от своего мужа, — это «да-да, дорогая».

Коринна грустно улыбнулась. Подумать только, еще недавно она сама мечтала о таком муже. Но это было до того, как она встретила Джейрда.

— А как поживает ваш очаровательный малыш? — спросила миссис Тернер, желая увести разговор с такой скользкой темы.

— Михаэль чувствует себя прекрасно. В первый день устал и капризничал, а потом немного простудился, но сейчас все хорошо.

— В этом нет ничего удивительного, ведь он привык к теплу, — заявила миссис Хартман. — Уверена, что ему хочется поскорее вернуться назад.

— Да, разумеется, — ответила Коринна и опустила глаза.

Что же ей придется придумать, когда станет ясно, что она с сыном не собирается возвращаться на Гавайи? Никто не знал, как тяжело приходилось Коринне. Даже Флоренс она не рассказывала, как тоскует без Джейрда. Это чувство было сильнее всех доводов рассудка.

Зазвенел колокольчик, возвещая, что прибыли еще гости, и камердинер поспешил открывать парадную дверь.

Лорена с сочувствием посмотрела на кузину:

— Боюсь, что сейчас тебе предстоит не очень приятная встреча. Сегодня утром я встретила Синтию, и она сказала, что постарается выкроить время и навестить тебя.

Коринна содрогнулась при мысли о тех иезуитских вопросах, которые будет задавать ее бывшая подруга. Синтия так и не простила, что Джейрд пренебрег ею.

Не успела еще Коринна приготовиться к встрече, как на пороге показался Брок, который, кажется, лишился дара речи. И было из-за чего…