Первозданный рай

Выбравшись из леса, они очутились в небольшой зеленой долине, которую ураган, кажется, обошел стороной. Коринна насладилась прекрасным видом, передохнула, и они снова начали подниматься вверх по склону, заросшему банановыми деревьями. Пока Джейрд собирал плоды, Коринна затаив дыхание любовалась открывавшимся с высоты пейзажем. Почти весь северный берег был виден отсюда. Океан казался безмятежным. Небо было безоблачным, а солнце не палило, а ласкало.

— Джейрд, посмотри, разве это не прекрасно? Как хорошо, что ты привел меня сюда!

Джейрд подошел к ней сзади и, обняв за талию, прижал к себе. В это мгновение Коринна была так счастлива и желала только одного — чтобы оно длилось вечно.

— Всегда рад служить тебе, — прошептал Джейрд и уткнулся лицом ей в плечо.

Коринна попыталась высвободиться из его объятий, чувствуя, как быстро теряет контроль над собой, но он только крепче прижал ее к себе.

— Джейрд, — смущенно пробормотала она, — наверное, нам давно пора идти… Надо возвращаться…

— Нам придется подняться немного выше. Здесь бананы еще не созрели.

— И далеко мы пойдем?

— Здесь рядом банановая плантация моего кузена. Там, я думаю, мы найдем все, что нужно. Кроме того, мне нужно навестить родню.

— У тебя в горах есть родня? — удивилась Коринна.

— Чему ты удивляешься? Очень многие предпочитают жить не в городе, а в этих райских местах.

— Но ты же не можешь первый раз привести меня в дом твоих родственников в таком виде. Посмотри на мою обувь. А платье? Я совершенно не одета для визита.

— Ты прекрасно одета, — ответил он, рассмеявшись, — "мне даже кажется, что одежды на тебе слишком много. Я бы предпочел, чтобы ее не было совсем.

Намек был понят, и Коринна поспешила высвободиться из объятий мужа.

— Нет, Джейрд, — покачала она головой, — это совершенно неприлично.

— Это еще почему? Разве ты мне не жена?

— Джейрд, ты просто сошел с ума! — но Коринна не сумела изобразить, что сердита, и широко улыбнулась.

— Совершенно верно. И ты тому причиной. Но раз я сумасшедший, спорить со мной опасно, — ответил Джейрд, сгреб жену в охапку и повалился в густую траву. Коринна смеялась, слабо сопротивляясь и протестуя, но он, не обращая на это никакого внимания, принялся расстегивать ее платье.

— Не здесь, Джейрд, — слабо простонала она.

— Нет, именно здесь и именно сейчас, — решительно возразил он и прильнул к ее губам, лишив всякой возможности протестовать.

Этот поцелуй мгновенно воспламенил Коринну. Сейчас она хотела только близости с мужем, и все условности перестали для нее существовать. Джейрд обладал невиданной властью над ней. Одного его нежного слова, страстного взгляда, легкого прикосновения было достаточно, чтобы разбудить ее чувство. Почему именно он был нужен ей? Столько мужчин добивались ее расположения, но никто из них не смог добиться от Коринны ответного чувства. А Джейрду для этого не понадобилось прилагать ни малейших стараний.

Их тела сплелись в диком, страстном порыве. Когда Коринна опомнилась, то никакого чувства стыда она уже не испытывала. Ее не смущало, что она лежит в траве, под открытым небом совершенно нагая. Напротив, она не хотела уходить и готова была провести весь день в объятиях мужа.

Джейрд приятно удивил ее. Утолив страсть, он тоже не спешил вставать. Чуть приподнявшись на локте, он нежно смотрел на жену и целовал.

— Ты восхитительна, любимая.

— Весьма благодарна за высокую оценку, — с улыбкой ответила Коринна.

— Пожалуй, я возьму тебя сегодня ночью на берег. Прогулка с тобой доставляет мне несравненное наслаждение. Я думаю, при свете звезд ты будешь не менее прелестна, чем сейчас.

— Знаешь, Джейрд, мне очень нравится наше перемирие, — со вздохом призналась Коринна. В ответ Джейрд поцеловал ее и тоже вздохнул.

— Как жаль, что надо идти дальше. Но если мы не встанем сейчас, я забуду и о бананах, и о родственниках. — С этими словами Джейрд поднялся на ноги и помог Коринне одеться.

Через полчаса они поднялись на плоскогорье, окруженное изгородью. Здесь был и фруктовый сад с яблонями и гигантскими манговыми деревьями, и огород, и загоны для домашних животных и птицы. Поросята и куры разгуливали на воле. Спрятавшийся среди деревьев дом напоминал хижину.

— Джейрд, неужели твой кузен живет здесь? — прошептала Коринна, повиснув на руке мужа.

— А почему бы и нет? — Джейрда ее удивление только развеселило. — Он живет в прошлом столетии и никогда не примет современную цивилизацию, насаждаемую белыми людьми, хаоле, на его острове.

— Что значит «на его острове»? Я не понимаю, — спросила Коринна, но Джейрд не успел ответить.

Дверь хижины отворилась, и на пороге появился огромный островитянин. Поражала копна его черных как смоль волос и такая же борода. Его единственной одеждой были цветастые просторные шорты. Он спокойно и уверенно ступал босыми ногами по земле, как будто не чувствовал ни камешков, ни колючек.

— Иалека! — пробасил он при виде родственника и крепко обнял его. — Вахине мале?

— Да, — с ноткой гордости ответил Джейрд, — это моя жена, Колина.

— Тетушка Акела говорила, что ты женился. А когда же луау? Когда праздник?

— Теперь уже поздно. Мы поженились год назад.

— Что ты говоришь! Для праздника никогда не поздно. Заходи, что же мы стоим в дверях. Ты давно у нас не был. Кикуко! — закричал он в дом.

На его зов появилась изящная японка в кимоно. Рядом со своим гигантом мужем она казалась совсем крохотной. Не произнеся ни слова, женщина скрылась в доме.

— Она пошла на кухню подкинуть еще овощей и мяса в котелок. Ведь вы остаетесь с нами? — последняя фраза была произнесена таким тоном, что вряд ли кто-нибудь решился бы ответить отказом.

— Кори, мы приглашены к обеду, — объяснил Джейрд жене, несколько смущенной столь странным приемом.

Сначала Коринна чувствовала себя скованно и неуверенно, но Кулиано был веселый человек и обаятельный собеседник и очень быстро сумел вовлечь новую родственницу в общую беседу. Его маленький дом, скромный и неказистый снаружи, внутри оказался удобным и уютным. Здесь мирно уживались японская и гавайская культуры. Японские божки и статуэтки прекрасно смотрелись на фоне ковров с местными орнаментами. Кулиано, вдохновенно развлекая гостей, пел национальные песни, аккомпанируя себе на старинном гавайском инструменте, напоминающем гитару, рассказывал древние легенды и историю собственной семьи.

Кикуко же все время хранила молчание и не поднимала глаз на гостей. Коринна сначала приняла это за демонстративное нежелание знакомиться с ней, но Джейрд объяснил, что жена Кулиано ведет себя так всегда и со всеми. Исключение она делала только для своих детей, да и то не часто. Джейрд не мог даже припомнить, когда ему в последнее время удалось услышать от Кикуко хоть слово.

Обед подали во дворике, и Коринна смогла насладиться не только изумительной гавайской кухней, но и восхитительными красками заката.

Стемнело. Кулиано развел костер и, усадив гостей вокруг огня, снова начал петь. Джейрд слушал, прислонившись к мощному стволу дерева, а Коринна сидела рядом, наслаждаясь музыкой и ароматом цветов.

— Ты давно знаком с Кулиано? — шепотом спросила она.

— Я его знаю всю мою жизнь. Помнишь Леонаку? Он говорил, что ты приезжала к нему на стройку.

— Да, отлично помню.

— Так вот, Кулиано — его отец. Мы с Леонакой росли вместе. Он мне близок, как родной брат, хотя на самом деле мы довольно дальняя родня.

— А я думала, что вы просто друзья, а вовсе не родственники.

— Нет, мы кровная родня, хотя и дальняя.

— Но ведь Кулиано — гаваец?

— А ты наблюдательна, детка, — усмехнулся Джейрд.

Коринна смутилась, но решила все же выяснить все до конца.

— Может быть, расскажешь, в чем дело, — спросила она.

— У нас с Леонакой общая прапрапрабабушка. Ее звали Леомини Наяхе. Так что в моих жилах тоже течет гавайская кровь, хотя и совсем немного. Хочешь, расскажу все подробно?