Свердлов

Протокол заседания не сохранил более подробных данных. Но и из этой записи видно, что Свердлову было известно о стягивании к Минску частей Кавказской кавалерийской дивизии, ударных батальонов, частей польского уланского полка. Но известно ему было также и то, что план разоружения большевистских войск провалился.

— На всем фронте, — говорил Свердлов, — настроение за большевиков, имеется полная возможность захватить штаб и разоружить все кольцо контрреволюционных войск. Из Минска готовы послать корпус в Петроград для помощи в восстании.

Центральный Комитет переходит к главному вопросу — к докладу Ленина о текущем моменте. Ленин охарактеризовал международное и внутреннее положение страны, указал на рост крестьянского движения, на пагубность тактики ожидания Учредительного собрания, на планы сдачи Питера немцам. «Политическая обстановка таким образом готова, — заявил Ленин. — Надо говорить о технической стороне».

Свет висячей лампы под белым абажуром падает на листок разграфленной в клетку бумаги, на котором четким ленинским почерком написано: «Признавая таким образом, что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководиться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы (съезда Советов Северной области, вывода войск из Питера, выступления москвичей и минчан и т. д.)»[57].

Десять членов Центрального Комитета голосуют за эту резолюцию, два — Каменев и Зиновьев — против. Итак, решение принято.

Неделя после 10 октября была заполнена интенсивной деятельностью Центрального Комитета. За это время были проведены: съезд Советов Северной области и IV конференция фабзавкомов Петрограда, Петроградская и Московская городские конференции большевиков. В эти же дни прошли областные съезды Советов Поволжья, Урала, Сибири, Западной области, Юго-Западной, ряда центральных губерний — Владимирской, Тверской и др. Партийные и советские съезды и конференции явились мощными рычагами мобилизации масс на вооруженное восстание. Тогда же был создан Петроградский военно-революционный комитет — легальный штаб восстания. В эти же дни развернулась огромная военно-техническая подготовка революционных сил к восстанию. И все это — за одну неделю после 10 октября! Огромная доля этой работы пала на плечи Якова Михайловича.

Двести тысяч красногвардейцев, революционные части Северного и Западного фронтов, корабли Балтийского флота ждали сигнала для выступления. Резолюция ЦК 10 октября стала законом для партии. Это было торжеством ленинского курса и поражением капитулянтов.

Пройдет неделя после 10 октября, и на расширенном заседании ЦК Каменев желчно заметит, что за эту неделю ничего не было сделано и только испорчена та диспозиция, которая должна была бы быть. Недельные результаты говорят за то, что данных за восстание теперь нет. Эти слова только выдавали оторванность Каменева от живого дела революции, от ее движения к восстанию.

В эти дни Свердлов по поручению Ленина организовал встречу с ним руководителей Военной организации. Местом для встречи Свердлов избрал квартиру своего старого друга нижегородца, сормовского рабочего Дмитрия Павлова на Сердобольской улице Выборгской стороны. Здесь еще в годы войны была явочная квартира, происходили встречи членов Русского бюро ЦК партии. Руководители «Военки» Н. И. Подвойский, В. А. Антонов-Овсеенко и В. И. Невский рассказали Владимиру Ильичу о ходе подготовки вооруженного восстания. Ленин дал важные указания о том, что легальный орган восстания — Военно-революционный комитет должен быть не расширенным бюро «Военки», а полномочным беспартийным органом, связанным с самыми широкими массами рабочих и солдат. В Военно-революционном комитете не должно быть ни тени диктаторства Военной организации. Как рассказывает Н. И. Подвойский, Ленин обратил особое внимание на необходимость тщательной военно-технической подготовки восстания, обучения тактике уличного боя, овладения красногвардейцами оружием. «Руководители, не знающие тактики уличного боя, погубят восстание», — говорил Ленин.

Уже на следующий день после решения ЦК от 10 октября Зиновьев и Каменев передали Якову Михайловичу пространное письмо. Свердлов быстро пробежал глазами адресаты: Петроградскому, Московскому городскому и областному комитетам партии, большевистской фракции ЦИК, Исполкому Петроградского Совета, большевистской фракции съезда Советов Северной области… И все те же аргументы против восстания, то есть те, что были уже изложены на заседании ЦК: у большевиков в Учредительном собрании будут превосходные шансы, а вооруженное восстание оттолкнет от партии рабочий класс, армию, крестьянство… «Против этой губительной политики мы подымаем голос предостережения», — прочитал Яков Михайлович последнюю строку письма.

— Значит, война? — спросил он, глядя прямо в глаза Каменеву.

— Нет, нет, — засуетился тот, — это только предостережение…

Нужно было проверить ход подготовки восстания и сплотить вокруг решения ЦК руководящие центры массовых организаций столицы, разоблачить капитулянтство позиции Каменева и Зиновьева. 16 октября было созвано расширенное заседание ЦК с участием представителей ПК, Военной организации, Петроградского Совета, профсоюзов, фабзавкомов, железнодорожников.

Еще накануне Свердлов договорился с Шотманом, что заседание это будет проведено в одной из комнат Лесновско-Удельнинской подрайонной управы, председателем которой был Калинин. Небольшой двухэтажный дом с шатровой башенкой, похожей на пагоду, стоял в стороне от крупных городских районов и был очень удобен для конспиративного заседания.

Рассказывает Шотман: «Когда вопрос о помещении был благополучно разрешен, я рано утром пошел в ЦК, помещавшийся тогда на Фурштадтской улице, в доме № 19… Надо было наметить список товарищей, которых необходимо пригласить на это собрание, и успеть своевременно всех оповестить… Список было поручено составить Я. М. Свердлову.

Свердлов, как всегда, с раннего утра был окружен толпящейся публикой, приходившей из районов и приезжавшей со всех концов России. Мне стоило большого труда вытащить его из этой сутолоки и увести в отдельную комнату… В комнатке, куда я его затащил, не было ни стула, ни стола… Тут мы и составили список, который затем был дополнен двумя-тремя товарищами».

Темный октябрьский вечер. Сильный порывистый ветер гонит мокрые листья по Болотной улице, где стоит здание Лесновской управы. «Посетители являлись по одному, некоторые вдвоем, — рассказывает работница завода „Айваз“ Е. А. Алексеева, которая по заданию Калинина готовила помещение к заседанию. — Одни были в штатском пальто, другие в солдатских шинелях. Все поднимались на второй этаж, не раздеваясь, и снимали пальто в кабинете Калинина. У многих была плохая обувь, разбухшая от сырости…»

Около восьми часов вечера здесь собрались члены ЦК РСДРП (б), представители ПК, Военной организации, Петроградского Совета, профессиональных союзов, фабзавкомов.

Лампа слабо освещала стол, оставляя в полумраке углы.

Ленин пришел в сопровождении Шотмана и Рахьи.

В двухчасовом докладе Ленин дал глубокий анализ международного и внутреннего положения страны. «Из политического анализа классовой борьбы и в России и в Европе вытекает необходимость самой решительной, самой активной политики, которая может быть только вооруженным восстанием»[58] — заявил Ленин.

Яков Михайлович рассказал о положении дел на местах, о стремительном росте партии, которая объединяла к середине октября не менее 400 тысяч человек, о росте ее влияния в Советах, армии и во флоте, о положении в Москве. Свердлов рассказал, как контрреволюция проводит мобилизацию своих сил, и отметил особую опасность ее в Донецком районе, в районе Западного и Северного фронтов. Свердлов собрал у себя информацию о положении в Москве и сообщил, что там «предприняты шаги для выяснения положения о возможном восстании» в связи с резолюцией ЦК от 10 октября. Г. И. Ломов еще на предыдущем заседании сообщил ЦК, что массы московских рабочих требуют действий.

57

В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 34, стр. 393.

58

В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 34, стр. 395.