Сакен Сейфуллин

Алтыбакан в разгаре. Нет конца веселью, но вот Усен и Гулбану запели. Им вторят Асан и Арын. Знакомая мелодия, но текст песни новый. Слушатели сразу заметили это, примолкли. Когда была спета последняя строка, молодежь огласила вечернюю степь громким хохотом. Посрамленный Амир убежал с вечеринки.

Сакен и не думал, что его первое творение привлечет всеобщее внимание. О его стихотворном даре заговорили. Первый успех окрылил Сакена.

И хотелось вновь взяться за стихи.

Вместе с Сакеном учился его троюродный брат Такай (Ташмухамет), сын волостного управителя Нильдинской волости — Жакена.

Такай умом не блистал. Он сорил отцовскими деньгами, был драчлив, заносчив, презирал Сакена и его друзей. Не раз Сакен и Альжан поколачивали Такая, теперь Сакен задумал разделаться с Такаем по-иному. Он засел за новое стихотворение. Писалось на сей раз легко. И через несколько дней тщательно переписанное арабским шрифтом стихотворение стало достоянием не только соклассников Сакена, но и молодых рабочих Успенска.

Вот и пройдена программа начальной школы. В этом году у Николая Романовича школу оканчивают восемь учеников. Миша и Гриша поедут учиться на Урал. Такай тоже будет учиться — таково желание его отца. Хотя Николай Романович уверен — ничего путного из Такая не выйдет. А вот Альжан и Сакен — два самых способных ученика — бедны. Отец Альжана рабочий, едва-едва сводит концы с концами. И мечтает лишь о том, чтобы сын стал хотя бы толмачом или писцом. Но особенно беспокоит Николая Романовича судьба Сакена. Ведь Сейфулла беспечен, он любит охоту и веселье. Типичный «степной артист». Не слишком-то он озабочен судьбою своих семерых детей. Его больше тревожит, какая будет в этом году погода, охота, где намечаются скачки и той, праздники и свадьбы. Правда, умелая и умная мать Сакена Жамал каким-то чудом все же содержит семью, обременяя себя всеми заботами и женщины-матери, и мужчины-кормильца.

— Сакен и Альжан, останьтесь после урока, — предупредил Николай Романович.

Ребята ушли. Николай Романович усадил друзей.

— Вот вы заканчиваете школу. Вы — первый наш выпуск, первые наши ласточки. Скоро вам придется самостоятельно искать свою дорогу в жизни. Вы еще маленькие, но жизнь с этим не считается. Сможете ли вы продолжить учебу, или же ваши родители определят вас толмачами к волостным управителям? Не знаю. Только знаю, что полноценными переводчиками вы не можете быть, у вас не хватает знаний.

В первый раз учитель заговорил с ними как со взрослыми. И они не знают, что ответить. Им и радостно, и жутко, а в душе теплятся светлые детские мечты.

— Да, неплохо было бы продолжать учебу, — неуверенно сказал Сакен, — но никто из аула еще не приезжал, и я не знаю, что они думают. Об этом со мной никто не беседовал, кроме вас, но есть у меня своя мечта.

— А ну-ка, о чем? — заинтересовался Николай Романович.

— Да вот говорят, где-то есть город Акмола. Там бывали наши старики. Рассказывали, что жизнь в городе не похожа на степную.

— Да, это, верно, — задумчиво сказал Николай Романович. — В Акмолинске есть приходская школа и городское трехклассное училище. Вас сразу в гимназию не примут, знания не соответствуют.

Больше ничего не сказал учитель. Но в душе у Сакена крепла надежда увидеть город, продолжить учебу.

Казахские аулы — на джайлау. Но уже близится осень, хмурится небо. В дни каникул Сакен пристрастился к охотничьему ружью отца. С приближением осени он все реже и реже выходит в степь. И мать с тревогой поглядывает на него. Что будет с ее красавцем сыном? Она отгоняет от него злых духов, она гордится им. Но что скажет отец? Как решится судьба Сакена?

И вот настал этот день, Сейфулла озабоченно спросил:

— Ты выстирала вещи Сакена? Надо его готовить. Скоро начнется учеба, я сам отвезу его.

— Все готово, когда поедете?

— В среду, в день удачи.

— Я тоже так думала. А ты нашел барана для гостинца? А то неприлично с пустыми руками ехать в город.

До Акмолинска от джайлау 250 верст. На верховой лошади можно доскакать за два дня. Но они ехали не спеша. Останавливались в крупных аулах. И только на четвертые сутки попали в город.

— Вот, сынок, добрались наконец, — облегченно сказал отец, подъезжая к городской окраине.

— Это и есть Акмолинск? — удивленно спросил Сакен. Он представлял себе Акмолинск огромным городом с многоэтажными домами. Степная молва о нем была шумной, громкой.

— Карауткель, — коротко ответил отец. Окраинные дома оказались глинобитными, низкими и грязными. Проехали несколько улиц. Все чаще стали встречаться деревянные дома с разукрашенными карнизами и ставнями. Но такие же Сакен видел в Успенске, в больших русских поселках, куда они заворачивали по пути. Наконец Сакен заметил длинные здания — торговые ряды.

— А эти дома чьи?

— Здесь не живут, сынок, здесь магазины, склады. А вон видишь самый длинный дом — это магазин Кубрина.

Они еще долго ехали по улицам, приближаясь к берегам Ишима. И Сакен тешил себя надеждой, что город Акмолинск где-то там впереди, а пока они едут по Карауткелю. И не знал Сакен, что Акмолинск и Карауткель (Черный брод) — два названия одного города.

Акмолинск основан в 1830 году на высоком берегу реки Ишима как казачий форпост. В 1868 году он был преобразован в уездный город. В начале XX века в нем насчитывалось всего около восьми тысяч жителей. Здесь шел широкий обмен товаров фабрично-заводской промышленности на продукцию степи. Местная торговля находилась в руках семьи Кубриных, владельцев обширных магазинов. Были здесь мыловаренный, кожевенный, маслобойный, пивомедоваренный и пряничный заводы, казенный винный склад, много кузниц и мельниц. В городе расположились уездное казначейство, почтово-телеграфная контора, аптека. Культурные учреждения города были немногочисленны: городское трехклассное училище, прогимназия, две начальных школы, городская публичная библиотека (Пушкинская). За городом расположилась низшая сельскохозяйственная школа с опытным полем и садом. С внешней стороны город мало чем отличается от других городов края. Каменные строения только на главной площади. Улицы немощеные, кое-где они освещаются керосиновыми фонарями. Несколько извозчиков пухнут от безделья. Гостиниц и номеров для приезжающих в городе нет…

На берегу реки — большой дом. Сейфулла направился к этому дому. Здесь живет ветеринарный фельдшер Шаймерден Ниязов — один из влиятельнейших людей, и не только среди казахов. Добродушный, общительный человек.

Жена фельдшера Батен встретила гостей радушно. Расспросила обо всех, кого знала в ауле. Поблагодарила за посылку. Сейфулла преподнес ей от имени Жамал молочные деликатесы — курт, иримшик, сыкпа, сливочное масло — все не лишнее в хозяйстве. Шаймердена дома не было.

— Он поехал в окрестные села, — сказала Батен. — Обещал вернуться сегодня к вечеру, его ждут какие-то срочные дела в городе. Я сейчас поставлю самовар. А ты что стоишь как вкопанный? — обратилась она к Сакену. — Раздевайся, умывайся.

Пока гости приводили себя в порядок, подоспел чай. Выпив две-три чашки чаю, Сакен почувствовал усталость и примостился в самом дальнем углу, где постелен был толстый бостек — матрац малого размера.