Федин

В почте тех месяцев выделяется ответ Мухтара Ауэзова, выдающегося деятеля казахской культуры, автора романов «Абай» и "Путь Абая", ученого, переводчика русской и мировой классики. Письмо тоже подробное, личное. Смысл таков: Федин может не беспокоиться — помимо того, что состоится во всесоюзном масштабе, в Казахстане намечено множество собственных чеховских мероприятий: "Мы… постараемся провести юбилей Чехова в Казахстане достойно его имени и всенародной любви к нему народа Казахстана".

В марте 1954 года в рамках декады литературы и искусства Литовской ССР в Москве группа столичных писателей и критиков во главе с Фединым участвует в обсуждении работ литовских прозаиков. Заключительное слово Федина, произнесенное на этой встрече, превратилось в большую статью.

"Слово к литовским прозаикам" оценивает последние по времени и наиболее заметные книги, обращенные, как было характерно для литовской и латвийской литератур, по преимуществу к деревенской теме. Сформулировал Федин и общую цель такого рода обсуждений. "Нам нельзя не делиться практикой писательского труда между национальными советскими литературами, — отметил Федин, — нельзя замалчивать недостатки друг друга и необходимо ободрять друг друга при удачах и успехе… Смысл общения наших литератур в том, что мы помогаем друг другу практикой нашего труда… Мы рады, что… снова встретимся с писателями Литвы на Всесоюзном съезде".

Второй съезд писателей СССР состоялся в декабре 1954 года. На его открытии председательствовал Федин. С докладом "О состоянии и задачах советской литературы" выступил А. Сурков. Съезд обсудил итоги развития литературы за два десятилетия, минувшие со времени Первого Всесоюзного съезда писателей, и очертил новые творческие задачи, выдвинутые жизнью.

Основное внимание участников творческой дискуссии заняли проблемы метода советской литературы — социалистического реализма и пути его обогащения в новых исторических условиях. Дальнейшее сближение литературы с жизнью, взаимодействие братских советских литератур, образ современного героя, преодоление тенденций бесконфликтности и приукрашивания действительности, всестороннее повышение воспитательного воздействия советского искусства… — об этом говорили ораторы. В главном русле дискуссии с речью, насыщенной творческими проблемами, выступил Федин.

Обращаясь к методу социалистического реализма, он высказался против попыток ограничить его понимание совокупностью художественных приемов и примет стиля. Социалистический реализм предоставляет свободу и широту для раскрытия и проявления самых разнообразных творческих индивидуальностей. "Когда говорится о социалистическом реализме как методе, — подчеркнул Федин, — это не значит, что художнику предлагается некий готовый орден литературной формы… Образ нового человека нашего мира реалистически дан такими несходными стилями, в такой несходной форме, как в поэмах Маяковского, Тихонова, Твардовского. То же самое можно видеть и на примерах романов Шолохова и Леонова".

Советское искусство — явление новое в истории человечества, оно отличается принципиальной новизной по своему содержанию, целям и задачам. "Советская литература… — отметил Федин, — составная часть новой культуры, которая возникла и зреет как плод величайшей в мире благодетельной революции. Советская литература — фактор созидательный, служащий переустройству старого общества и организации новой жизни, достойной человека…" В этой связи Федин вернулся к мысли, значимость которой утверждал еще с трибуны Первого съезда писателей. Все большую остроту приобретает вопрос о художественном качестве искусства.

"Сейчас мы стоим перед задачей подняться на высшую ступень качественного развития нашего литературного искусства, — заявил Федин. — Решая эту задачу, мы обязаны увеличить требовательность к таланту писателя и прежде всего — достичь в своих произведениях органичного единства формы и содержания". Эстетические образцы нынешним поколениям литераторов задает отечественная и мировая классика, опыт, уже накопленный советской литературой. Федин призвал к тщательному изучению и творческому усвоению этих эстетических богатств, включая наследие и таких классиков литературы, как Александр Блок или Иван Бунин…

В конце апреля 1955 года состоялось общегородское собрание писателей Москвы, посвященное созданию столичной писательской организации. Оно обсудило итоги Второго съезда писателей, избрало руководящие органы. В начале мая председателем правления Московского отделения Союза писателей стал Федин.

На новом посту ему очень пригодился опыт, накопленный в бытность председателем секции прозаиков Москвы. Федин стремился сосредоточить общее внимание на крупных художественных явлениях, выражающих главное направление литературного развития, заботился, чтобы совещания и заседания помогали основному — 'творчеству. О том периоде, когда Федин возглавлял Московскую писательскую организацию, Сергей Баруздин вспоминает: "Вместе с ним работали С.С. Смирнов, Н.В. Томан, В.Н. Ильин и я. Это были бурные годы литературно-политических страстей, иногда, как думается, сейчас, несколько преувеличенных, суетливых. Но это и были и для меня, и для многих моих товарищей счастливые годы работы вместе с Фединым, общения с ним, наконец, учения у него… Помню, как всегда Константин Александрович нас интеллигентно, ненавязчиво утихомиривал, хотя сам был предельно активен…"

Предпринятые партией энергичные меры в экономическом и общественном строительстве, развенчание культа личности потребовали от писателей дальнейшего углубленного внимания к современности. В первой половине 1956 года, вскоре после XX съезда КПСС, на собраниях в Московской писательской организации обсуждался вопрос об укреплении связей художников слова с жизнью народа. Принятые решения рекомендовали расширить творческие поездки литераторов-москвичей на предприятия, стройки, в колхозы и совхозы.

Федин напоминал об опыте советской литературы — о поездках писателей по новостройкам первой пятилетки, о традиции, заложенной при Горьком. "В трудный переходный момент для развития советской литературы, — заявлял Федин, — писатель… вышел в мир и посмотрел вокруг себя. Были тогда поездки, они дали плоды. Сейчас наши товарищи поездками в Сибирь продолжают эти традиции".

Вместе с тем глава московских писателей не уставал ратовать за глубину содержания, за художественное мастерство. Создания классики — вот мерила и образцы для сравнения, на которые он ссылался. Б письме С.А. Баруздину от 18 июня 1958 года, поддерживая предложение "поставить на сентябрьск[ом] общемосковском собрании тему публицистики", Федин писал: "По-моему, это правильно, интересно, своевременно. О публицистике] мы почти не говорили, а ведь это традиционная направленность общественных интересов русской литературы, — тут они выражались в прошлом очень ярко (а нынче немного тускловато). Можно очень любопытно развернуть эту тему, хотя бы на сравнении трехтомника «Очерков» (Гослитиздат) с наиболее заметными публикациями советских] писателей-очеркистов в наших журналах".

Нового накала достигает во второй половине 50-х годов и собственное публицистическое творчество Федина. Многие очерки, статьи, литературные портреты публикует он в газетах и журналах, отзываясь на разнообразные явления внутренней и международной жизни страны.

Среди газетно-журнальных выступлений Федина привлекает внимание очерк "К звездам", вызванный известием о запуске первого советского искусственного спутника Земли ("Правда", 1957, 12 октября).

Федин подробно описывает, как он воспринял выдающуюся победу советской науки и техники, обозначившую начало новой космической эры. "Утром 5 октября в автомобиле по дороге в Москву, — начинается очерк, — я прочитал в газете, что советские ученые создали первый в мире искусственный спутник Земли… Сообщение кончалось так: "Искусственные спутники Земли проложат дорогу к межпланетным путешествиям, и, по-видимому, нашим современникам суждено быть свидетелями, как освобожденный и сознательный труд людей нового, социалистического общества делает реальностью самые дерзновенные мечты человечества…" Какими словами передать чувство, охватившее меня в ту минуту?