Высший пилотаж

Стеклянный колпак задвинулся над Машиной головой, она даже возразить не успела, а Иона нахлобучил на себя шлем и быстро уселся впереди.

— Не надо! — крикнула Маша.

«Шлем», — показал ей жестом Иона. Она надела шлем, и в наушниках послышался его ласковый голос:

— Взлетаем, девочка... — И потом: — «База», «база», я «первый»... Приготовиться...

— «Второй» готов.

— «Третий» готов... — услышала Маша общую связь.

— Я «база». Даю разрешение на взлет.

— Слушайте все. Этот свадебный полет я посвящаю своей законной жене Марии, — торжественно заявил Иона.

Самолет дрогнул и рванулся с места.

«Ой, мамочка... Лучше не смотреть...» Маша закрыла глаза и впилась пальцами в панель. Ее резко откинуло назад, вжало в сиденье мощной неведомой силой. «Я сейчас умру... Я больше этого не вынесу...»

— Ты как там, малышка?

— Н-ничего... — с трудом выдавила она. На этот раз в ее шлем был вмонтирован микрофон.

— Открой глаза. Посмотри. Это для тебя...

Они летели высоко-высоко, и вокруг было только бескрайнее небо. Голубой простор... Далеко внизу чуть покачивались от ветра золотые кроны деревьев, крохотные квадратики дачных участков напоминали шахматную доску...

Рядом с ними, справа и слева, летели два вертолета: жених и невеста. По Иониной команде они разом открыли нижние люки, и наружу вырвались десятки разноцветных воздушных шаров, наполненных легким водородом.

Иона точно рассчитал момент. Вертолеты тут же стали отставать, не в силах угнаться за стремительным «Яком». Они плавно описали в воздухе круги и пристроились в хвост. А разноцветные шарики, вырвавшись на свободу, с облегчением взмыли вверх, уносясь все выше и выше... Это было похоже на фейерверк, только разноцветные искры не гасли, а плыли неспешно в бескрайнем ясном небе...

— Я люблю тебя! — крикнул Иона. — Я дарю тебе мое небо!

У Маши дух захватило от восторга. Это совсем не страшно, это красиво и необычно... Неужели и вправду все это великолепие — ей?

— И я люблю тебя... — взволнованно шепнула она.

— Что? Не слышу! Говори громче!

Маша засмеялась, с облегчением отпустила панель и огляделась по сторонам. Иона повернулся к ней.

— Держи штурвал! — взвизгнула Маша.

— Повтори, что ты сказала! — потребовал он.

— Я люблю тебя! — изо всех сил крикнула Маша.

Иона тряхнул головой и поправил наушники.

— Оглушительное признание, — нахально заявил он. — Всем внимание: вы слышали?

— Слышали!

— А то как же! — раздались по общей связи веселые голоса.

— Поняли теперь, что такое неземная любовь?

— Это когда двое болтаются между небом и землей?

— «Второй», отставить шуточки! — велел Иона. — Полная готовность...

Самолет плавно развернулся, сделал круг и вернулся к вертолетам. Теперь они вновь на какое-то мгновение оказались впереди. Из люков неспешно выплыли два огромных ярко-красных сердца и повисли в небе прямо перед глазами. На одном было крупными буквами выведено: «Маша», а на втором «Иона». Иона резко потянул штурвал на себя, и они взмыли вверх и пронеслись прямо над парящими сердцами. У Маши дыхание перехватило, холодная щекочущая волна разлилась по животу... а самолет все набирал высоту, забираясь за самые облака.

Она глянула вниз. Ничего... нет больше земли... только белая клубящаяся пена, словно мыльные пузыри... Ничего больше нет — они вдвоем во всем мире... И они вольны, как птицы. Ее охватил радостный азарт. Она летит! И не боится этой головокружительной высоты! Наоборот — ей хочется взмыть еще выше, навстречу солнечным лучам. Только оно не сумеет опалить ей крылья, как Икару. У нее прочная защита: серебристый металл и отважный летчик.

— Еще... — попросила она. — Еще...

— Не боишься?

— Нет!

— Тебе нравится?

— Спасибо! Это чудесно...

Иона довольно ухмыльнулся:

— Бери все, сколько сможешь... Мне не жалко... Хочешь еще вон то облако?

— Да!

— А это?

— Я не слишком жадничаю?

— Нет!

— Хочу!

Сколько они кружили в этом небе? В ее небе! Маша совершенно потеряла счет времени. Здесь, где царила бескрайняя бесконечность, время исчислялось не часами, а вечностью. Земное притяжение, всю жизнь имевшее над ней непреодолимую власть, вдруг утратило свою силу. Она преодолела его, оторвалась наконец от земной тверди, обрела свободу и незнакомую доселе власть — парить по собственной воле в воздушной стихии, покорять ее... И все это дал ей Иона.

Все новобрачные стремятся отправиться в свадебное путешествие, побыть наедине в новом незнакомом месте, оторваться от привычного уклада жизни и окунуться в рукотворную сказку. Но никому из них еще не пришло в голову совершить это путешествие в небо. Оставить внизу земную суету и затеряться среди облаков. Все влюбленные мечтают, чтобы их души соединились в вечном полете во вселенной, а они на самом деле — летят!

Глава 10

ПИР НА ВЕСЬ МИР

Длинные столы, покрытые льняными скатертями, были расставлены прямо в саду. Наливная антоновка и краснобокий ранет свешивались с тяжелых ветвей прямо над головами собравшихся на свадебный пир. При желании можно было протянуть руку и сорвать спелое яблочко с дерева.

Но не до простого яблочка, когда ломятся столы от невиданных яств. Пышный свадебный каравай изукрашен вылепленными из теста розами и магнолиями. Они, словно живые, сплетаются светлым венком на его темно-золотистой медовой поверхности. Разве это хлеб? Разве можно отважиться разрезать такую красоту и отправить в рот? Его целую ночь выпекали приглашенные мастерицы, тихо напевая обрядовую песнь:

Валю, валю каравай

С руки правой на левую,

В богатую сторону взойди, наш каравай,

Выше печи каменной,

Выше столба точеного,

Выше колечка золоченого...

А традиционный курник — давно позабытый современниками король пирогов? В его многослойной начинке и куриное мясо, и петушиные гребешки, и грибки белые, и каша гречневая, и яйца рубленые. Аппетитная золотистая корочка так и просится на язычок, а духовитый парок, поднимаясь над царь-пирогом, щекочет ноздри, дразнит, раззадоривает...

А перед женихом с невестою на почетном месте — крендель свадебный. По краям — кружева резные, поверху — фигурки лепные. Плывут два лебедя, два голубка воркуют, два бутона вместе сплетаются... В одной печи тесто пеклось, а все оттенки разные: и белые, как лен, и желтые, как янтарь, и коричневатые, как яшма самородная...

А там и гусь с антоновкой в белом вине запеченный, и поросята фаршированные, и кулебяки с рыбою, с грибочками, и расстегаи самые разные — чего душа пожелает. Осетры заливные огромные, краснорыбица со «слезкой», икра черная да красная в больших чашах серебряных, пампушки, ватрушки, пирожки... А уж солений да маринадов! И огурчики хрустящие, и грузди черные да белые, и капустка белоснежная... Слюнки текут, да глаза разбегаются. Исстари у нас гулять широко умели да покушать всласть любили. Особенно под водочку — чистую слезу, под питье медовое, забористое. Ну, а для тех, кто от благ цивилизации оторваться не в силах, — виски, коньяки, джины и шампанское.

Маша сидела во главе стола рядом с Ионой и пыталась осмыслить только что сказанные им слова. Оказывается, он хозяин всего этого великолепия. И огромный особняк, скрытый в Подмосковье от чужих глаз высоким забором, и аэроклуб со всеми этими самолетами, вертолетами — все это его... Маше такое богатство казалось просто невозможным. Так короли жили или принцы... Выходит, теперь и она принцесса? Иона сказал, что она тоже полноправная хозяйка...

В голове не укладывается... И почему он молчал до сих пор? Боялся, что Маша не человека выберет, а жизнь безбедную? Неужели он так плохо о ней думал? Хотя, наверное, встречались ему такие женщины, вот и опасался Иона неискренности, не хотел афишировать прежде времени свое истинное положение. Вон и у мамы вид слегка ошалелый. Она им квартиру свою предлагала, на дачу перебраться собиралась... а тут дом как замок. Наверное, стыдится теперь своего жалкого приданого... Но Иона принял его по обряду, словно безмерно щедрый дар... для бедной мамочки и вправду дорогой и щедрый... Она так гордилась этими тюками и коробками, вся сияла от счастья, передавая их будущей свекрови...