Жанна д'Арк

Жители Орлеана празднуют возвращение своего герцога, испытывая чувство гордости и радости. Король Франции позволил городскому совету взимать талью в 2 000 ливров, а затем еще одну в 4 000 экю на расходы, связанные с проведением этого торжества. Жители города разыграли мистерии, в том числе весьма модную в то время мистерию "Давид и Голиаф"[99], а также пьесу "Нравственные добродетели". На перекрестках выставили столы с угощением, а из двух фонтанов било светлое красное вино и молоко. На улицах исполнение мелодий на лютне сопровождалось игрой многочисленных деревенских музыкантов. Для герцога с герцогиней приготовили балдахин из златотканого полотна, украшенный шестью локтями сандала и отороченный шелком; церкви звонили во все колокола, в знак благодарности по городу проносили мощи покровителей Орлеана святого Эньяна и святого Эверта. Город преподнес Карлу Орлеанскому таз с 4000 экю золотом и серебряную посуду (вес которой превосходил 211 марок)[100]. На посуде по приказу "монсеньора генерального казначея" Жака Буше были выгравированы гербы герцога и герцогини. Из Орлеана герцог направился в Блуа.

Итак, герцог Орлеанский свободен, но нужно найти средства для уплаты выкупа. И вновь обратились к генеральному казначею, который при помощи советника герцога Этьена Ле Фюзелье постарался угодить своему господину. Напомним, что часть герцогства к тому времени была уже заложена по приказу Карла, когда он находился в Лондоне (письмо от 2 апреля 1437 года). С другой стороны, мы знаем, что Филипп Добрый предложил взять часть выкупа на свой счет, а Карл VII в свою очередь даровал значительные суммы из доходов королевства. В королевских грамотах, сохранившихся в Орлеане и датированных 20 апреля 1440 года, читаем:

"Король принимает во внимание огромные расходы и повинности своего возлюбленного кузена Карла, герцога Орлеанского на войну, по случаю которой он сам и его брат граф Ангулемский долгое время находились в плену в Англии, и, желая прийти ему на помощь, дает и предоставляет ему сроком на год, начиная с 1 октября 1440 года и кончая последним днем сентября 1441 года, все прибыли от налога на соль и с соляных амбаров, расположенных в герцогстве Орлеанском и в Валуа, в графствах Блуа и Дюнуа и в других землях и сеньориях, принадлежащих ему и его брату на всей территории королевства".

Таким образом, всем лабазникам герцогств, графств и сеньорий дан приказ передавать средства, полученные от уплаты соляного налога, Жаку Буше. Городу Орлеану Карл VII предоставил право обложить себя тальей в 3 000 ливров для уплаты части выкупа. Эти грамоты зафиксированы в городских расходных книгах в 1438 и 1440 годах. 24 августа 1440 года уполномоченные лица ставят на голосование вопрос о займе на сумму в 6 000 ливров "для выплаты выкупа за монсеньора герцога". И наконец, король в письме от 6 декабря 1441 года из Сомюра, напомнив о жертвах, принесенных жителями Орлеана, позволяет им распределить между собою талью в 4 000 ливров, дабы помочь герцогу "как в выплате выкупа, так и для поддержания его положения"; сумму надлежало передать Жаку Буше.

Карл Орлеанский закончил свой жизненный путь в Блуа, где он окончательно примирил Карла VII с Филиппом Добрым[101], он послужил также посредником как в переговорах между герцогом Бургундским и Карлом Бурбоном, так и между Карлом VII и его сыном дофином Людовиком.

В своем замке герцог Орлеанский принимал всех принцев Франции, начиная, конечно, с Орлеанского Бастарда, герцога Бурбона и герцога Савойского. У Карла долго не было детей, и он фактически усыновил сына герцога Карла Бурбона Пьера Боже, которого он воспитывал в замке Блуа.

Карл постоянно переписывался и часто виделся со своим братом графом Ангулемским. После 16 лет брака у Карла родилась дочь, которую граф назвал Мари, затем сын Людовик, которому было предначертано вступить на французский трон под именем Людовика XII, его крестным отцом был Людовик XI; а третий ребенок герцога, дочь Анна, стала аббатисой в Фонтевро.

Карл Орлеанский скончался в ночь с 4 на 5 января 1465 года в возрасте шестидесяти девяти лет. Это случилось в Амбуазе, через который он проезжал, возвращаясь с созванной Людовиком XI ассамблеи в Type. Тело герцога перевезли в Блуа и захоронили в церкви святого Спасителя. Во главе траурной процессии шел жених маленькой Мари Орлеанской – знаменитый сеньор де Боже Пьер Бурбон. За ним следовали члены Дома покойного – 43 дворянина, пять священников, 13 певчих и органист, затем генеральный канцлер финансов в сопровождении казначеев-секретарей, слуг, лекарей, брадобреев. На вдове герцога Марии Клевской было длинное платье из тонкого черного сукна, тканное золотом, капюшон и длинный плащ, подбитый мехом испанской кошки и белого ягненка, отороченный беличьим мехом и с выпушкой из белого горностая. Детей сопровождали кормилицы. Маленькая Мари, семилетняя невеста, шла в плаще и платье из черного руанского сукна. Людовик Валуа, которому исполнилось два с половиной года, был одет в черное сукно с подкладкой из черного ягненка, его сопровождали два пажа. Анну, нескольких месяцев от роду, несли на руках. За ними шли фрейлины герцогини, ее прачки и камеристки. Мария Клевская заказала ежегодную мессу в память о муже и сделала различные пожертвования.

Впоследствии Людовик XII относился с большим уважением к своей матери, а после ее смерти перевез останки родителей в монастырь целестинцев в Париже.

III. Робер де Бодрикур, капитан Вокулёра

В 1415 году Робер де Бодрикур сменил своих дядьев Гийома бастарда де Пуатье и Жана Дюнуа в должности бальи Шомона и капитана Вокулёра. Он был также советником Рене Анжуйского.

Рене, второй сын Людовика Анжуйского и Иоланды Арагонской, был усыновлен герцогом де Баром и помолвлен с дочерью Карла II, герцога Лотарингского. Рене много раз оказывался в затруднительном положении: он против воли дал клятву верности Генриху VI – ведь часть его герцогства находилась в феодальной зависимости от короны Франции; неоднократно в принудительном порядке ему приходилось выполнять свой долг вассала – отказ поставил бы его в тяжелое положение, так как был бы открытым бунтом против его дяди Людовика кардинала де Бара, сторонника англичан, и против своего тестя Карла II, явно симпатизировавшего герцогу Бургундскому. 29 апреля 1429 года – через посредство дяди кардинала – Рене дал клятву верности Бедфорду, но вскоре после миропомазания Карла VII он вновь встал на сторону короля.

Робер де Бодрикур и молодой Рене Анжуйский очень дружили, и можно предположить, что, когда Жанна отправилась в Нанси к герцогу Карлу, ее путешествие было организовано и согласовано капитаном и герцогом де Баром. Приезжал ли Рене к своему тестю в Нанси в последние дни января 1429 года? Известно, что 29 января он направил послание Роберу де Бодрикуру. Возникает вполне закономерный вопрос: не из желания ли проверить Жанну обменялись письмами эти двое? Перед тем как направить Деву к дофину Карлу, они оба хотели понять, на что она способна.

Робер де Бодрикур сохраняет привязанность к герцогу де Бару; известно, что он находился рядом с ним 2 июля 1431 года во время неудачно начавшейся битвы при Бюльневиле. Сражение обернулось поражением: все хотели биться только под руководством герцога, а он не умел командовать. Барбазан сразу же понял, насколько трудно будет идти на штурм, но самые молодые и нетерпеливые капитаны рвались в бой, говоря: "Волков бояться – в лес не ходить". Гийем де Барбазан был убит, а Робер де Бодрикур сумел спастись, бежав с поля боя. Тем не менее мы не думаем, что он заслужил прозвище "дезертир из Бюльневиля", как его иногда называли. Во всяком случае, он был одним из тех, кто сразу же поверил в Жанну. Вполне естественно, что он сначала не согласился на ее просьбу и принял меры предосторожности: собрал о ней разные мнения, а главное, послал в Шинон гонца, дабы узнать, стоит ли ее

99

История единоборства юноши-пастуха Давида и великана-филистимлянина Голиафа – полулегендарное повествование из жизни Давида – царя Израильско-Иудейского царства (X в. до н. э.). Этот сюжет стал символом героической самоотверженной борьбы одинокой личности против иноземных завоевателей. Как известно, юный Давид вышел на поединок с вооруженным и облаченным в доспехи великаном Голиафом с одной пращой. Давид победил Голиафа, поразив его пращой и отрубив затем голову. Согласно известному мифу, выходя на этот поединок, Давид говорил: "Ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Бога воинств израильских". Это объясняет, почему сюжет о Голиафе довольно часто ассоциировался с историей Девы.

100

Марка – старинная мера веса, равная 8 парижским унциям (244,5 г). Использовалась для взвешивания драгоценных металлов.

101

Отношения между Карлом VII и герцогом Бургундским Филиппом Добрым осложнялись тяготевшим над Карлом VII подозрением в соучастии в убийстве отца, герцога Жана Бесстрашного, на мосту Монтеро (см. прим. 33).