Актриса года

— «Чтобы попасть в «Долину кукол», надо прежде подняться на вершину Эвереста», — процитировала Джеки строки предисловия к ее ставшему классикой роману. — Ну а когда попадешь туда, тебя начинает пожирать одиночество. — Схватив зажигалку, она прикурила третью сигарету. С этими своими накладными толстыми ресницами, болтающимися серьгами и дымом, валящим из обеих ноздрей, Жаклин Сьюзан напоминала огнедышащего дракона — из тех, что украшают вход в китайские рестораны.

— Я так скучаю по своей подружке! — созналась Лори.

— А-а, лесбийские штучки? — протянула Джеки. — И о них тоже знаю все. Попробовала даже сунуться как-то к Этель Мерман, еще в шестидесятые, но эта сучка отшила меня. Просто отшвырнула в сторону, как в том фильме — «Этот безумный, безумный, безумный мир». О, там снималась масса голубых!

— Думала, успех сделает меня счастливой, — сказала Лори и отпила глоток текилы.

— И я тоже так думала. И Нили.

— Нили?

— Нили О'Хара, одна из куколок «Долины», — пояснила Джеки. — Нили была ребенком-звездой с потрясающим голосом. Снималась в главных ролях, потом начала выходить замуж за разных гомосеков и ублюдков и в результате спилась.

— Напоминает судьбу Джуди Гарланд, — заметила Лори.

— Послушай, детка! — прошипела Джеки. — Я писала прозу. Все это выдумки. Но если персонажи кажутся знакомыми, так это только потому, что я адекватно отразила жизнь.

— Тогда почему все так трудно, так болезненно?

— Потому что именно так задумано свыше, — ответила Джеки и указала пальцем в потолок. — Следует признать: шоу-бизнес всегда очень круто обходился с женщинами. Ну взять, к примеру, меня. Ведь это именно я изобрела такой прозаический жанр, как роман-блокбастер. А что произошло потом? Мое изобретение нагло украли! И кто? Мужчины!.. Сидни Шелдон, Том Клэнси, Роберт Джеймс Уэллер. И все до одного педики, вот так!

— Но что же мне делать? — спросила Лори. — Я не хочу расставаться с работой. В ней вся моя жизнь!

— Именно так рассуждала Нили. И это ее погубило.

— О Боже, как же все запуталось! — воскликнула Лори и зарыдала.

— Не дрейфь, малышка! — сказала Джеки и обняла ее за плечи. — Я тут припасла тебе один подарочек. Почему бы не попробовать?

Лори взглянула на Жаклин Сьюзан. Та раскрыла ладонь, и Лори увидела на ней разноцветные капсулы. Розовые, черные, красные, они складывались в причудливый узор.

— Что это? — пролепетала Лори.

— Куколки, — ответила Джеки и сильно затянулась сигаретой. — Отведут тебя туда, куда хочешь попасть. В рай, в ад, вверх, вниз, в сторону, куда пожелаешь. Прочь от всех несчастий!..

— Но к ним, наверное, возникает привыкание?

— Да ерунда! — усмехнулась Джеки. — Я их уже сто лет принимаю. Каждый день перед сном. — И она высыпала пилюли на ладонь Лори. — А потом запьешь этих крошек добрым глотком спиртного и утром проснешься… будто ничего плохого и не было.

— Спасибо, — пробормотала Лори, не сводя с капсул глаз. Неужели они и впрямь помогут?

— Ладно, мне пора, — сказала Джеки, сползла с табурета и забрала свою зажигалку. — Мне еще надо заскочить к проктологу, там, в аду. Проклятый геморрой окончательно допек. — Она подошла к двери и обернулась. — И знаешь, что еще, малышка? Если вдруг встретишь Джеки Коллинз, передай, что лично мне на ее выходки плевать. Я научилась сочинять эту муть раньше, чем эта шлюха стала наркоманкой! — С этими словами Жаклин Сьюзан с грохотом захлопнула за собой дверь, оставив Лори на кухне с горстью таблеток в одной руке и бутылкой текилы в другой.

Стоит ли принимать эти «куколки»? А что, если они вызовут побочный эффект?.. И все же она так страшно устала от алкоголя, плача и страданий по Марии. Небольшая передышка не повредит.

И тут Лори словно пронзило током — прежние силы и энергия разом вернулись к ней. Она закинула пригоршню таблеток в рот, поднесла к губам бутылку.

— Я Нили О'Хара! — давясь и захлебываясь, воскликнула она. — Я Нили О'Хара и советую, мать вашу за ногу, этого не забывать!..

«ТЕД ГЕЙВИН, тридцать четыре года. Вчера тело этого репортера журнала «Персонэлити» было обнаружено офицерами лос-анджелесского департамента полиции на дне пропасти в Голливуд-Хиллз. По всей видимости, несчастный оступился, сорвался с обрыва и погиб. Последнее время Гейвин работал над большим материалом о номинантках на звание лучшей актрисы года. Власти проводят расследование этого несчастного случая. Талантливый журналист, Тед Гейвин запомнился читателю такими статьями, как «Мне плевать, нравлюсь я им или нет», «Новая Салли Филд», «Чарли Шин ищет внутреннего успокоения». Родители Теда Гейвина безутешны».

«Голливуд рипортер»,

23 марта.

Глава 34

Фиона отложила ручку и перечитала только что написанное письмо. Она сочиняла его все утро, ручка в одной руке, сдобная пышка — в другой. Теперь она решала, хватит ли у нее мужества отправить это письмо. Глаза пробегали страницы.

«Дорогая, милая моя Мария!

После той безумной мелодрамы, разыгравшейся во время нашего последнего свидания, когда Лори вдруг появилась в самый неподходящий момент, я решила, что ради нашего с тобой блага мне следует взять перо, бумагу, сесть и изложить свои чувства к тебе не устно, не в порыве страсти или под воздействием текилы, как это прежде имело место и приводило лишь к всплескам необузданного сладострастия, но спокойно и трезво, руководствуясь самыми благими намерениями и здравым смыслом.

Ты вошла в мою жизнь в момент великого смятения, предложила дружбу и утешение, уж не говоря о любовных утехах, которые до сих пор были чужды мне и не сочетались с моими понятиями об истинной любви. Я с радостью и трепетным благоговением вспоминаю дни и часы, проведенные с тобой, наши долгие прогулки, обеды вдвоем, новые замечательные рецепты приготовления овощных блюд, которые мы изобретали. Наша любовь разгорелась ярким пламенем. И тем не менее я не совсем уверена, что это: вечный огонь или же вспышка от зажигалки «Бик». И потому решила, что нам обеим следует устроить небольшую передышку, немного отдохнуть друг от друга.

Но только прошу: не хватайся за кинжал, позволь мне сначала все объяснить.

Некогда я встретилась с Колином, и у нас начался безумный роман, до основания потрясший весь Национальный театр. Молодых, полных амбиций, нас страстно влекло друг к другу, и мы порой вели себя безоглядно, оказываясь на грани скандала. Теперь могу сознаться: нам было не чуждо даже обжимание где-нибудь на галерке, в темном укромном местечке. И так прошло два месяца, а потом Колин предложил перестать встречаться какое-то время, чтобы проверить наши чувства. Он хотел убедиться, что это не дешевое увлечение, а истинная любовь.

И именно в этот момент я поняла, что по-настоящему люблю Колина!

Вот и сейчас, в момент смятения, я испытываю потребность проверить наши с тобой чувства друг к другу. Ты должна ответить себе на вопрос: действительно ли у тебя все кончено с Лори? А я подумаю, действительно ли Колли остался для меня лишь горьким воспоминанием? Возможно, время, проведенное порознь, позволит найти ответы на эти вопросы. Давай устроим каникулы сроком, ну, скажем, на месяц. Иначе, боюсь, я впаду в просторечие и пошлость, столь любимые всеми вами, американцами.

Будь здорова. Свяжусь с тобой сразу же после церемонии вручения «Оскара».

С любовью и наилучшими пожеланиями,

твоя Фиона».

Ну вот, дело сделано, подумала Фиона, продолжая механически жевать сдобу. И сделано вроде бы неплохо. Она наклеила на конверт марку, надела свитер и направилась к входной двери. Сперва зайти на почту и отправить письмо, потом можно побаловать себя чашкой «Эрл Грей» в маленьком кафе неподалеку.

Но планам ее не суждено было сбыться. Она распахнула дверь и увидела на пороге двух детективов из лос-анджелесского департамента полиции.

— Мисс Фиона Ковингтон? — осведомился тот, что постарше, — мужчина с бычьей шеей и мясистыми руками. Он походил на борца сумо.