Страница 17 из 144
Монголы брали дань по праву завоевателей. Крымские притязания напоминали обыкновенное вымогательство.
Русь и Крым стояли на пороге новых столкновений.
Посол Скиндер, вновь посетивший Москву, объявил, что Саип-Гирей казанский заложился за султана, и потому Казань — юрт султанов. Ему отвечали, что Казань изначала юрт московский. Поехал Скиндер назад, на Путивль, на Крым; просился Доном, но великий князь его не пустил: прозябло слово от Скиндеровых людей и со стороны, что Скиндер послан высмотреть удобное место на Дону для построения турецкой крепости. Скиндер приезжал в третий раз в Москву для торговых дел, несмотря на то что показывал явную вражду и грозился поссорить султана с великим князем. По смерти его, случившейся в Москве, между бумагами его нашли приготовленные донесения султану. Поэтому когда пришел в Москву пленный из Азова и объявил о победе венгерского короля над турками, то великий князь очень обрадовался и велел звонить в колокола.
В сношениях со Скиндером обвинялся Максим Грек.
Михаил Глинский
Яркой фигурой среди авантюристов был литовский магнат князь Михаил Глинский. Он родился в семье православного магната, много лет провел в Италии, где принял католичество. Отличился на службе у саксонского курфюрста, громил татар, стяжал славу искусного воеводы.
Сделал карьеру при дворе великого князя Александра, от которого получил титул «маршалка дворского», начальника придворной гвардии. Глинские владели едва не половиной Великого княжества Литовского. Со смертью Александра они лишились прежнего влияния.
Король Сигизмунд, занявший трон после Александра, отнял у князя Михаила чин маршалка и свел с Киевского воеводства его брата Ивана.
Глинские не хотели смириться со своим поражением. Князь Михаил составил заговор, целью которого было свержение короля Сигизмунда.
Знать не поддержала заговора. Пан Ян Заберзинский, маршалок земский, заклеймил князя Михаила как изменника. Тогда князь Михаил напал на замок Заберзинского и захватил его. Турок, слуга Михаила, отсек пленнику голову. После этого Глинские устроили факельное шествие по владениям убитого, видимо, желая устрашить его подданных. Голова прежнего хозяина была утоплена в пруду.
Глинские рассчитывали поднять против Сигизмунда русское население великого княжества. Они вели переговоры с Крымом, Стефаном, господарем Волошским, Москвой.
Узнав о мятеже, Василий III спешно отправил в Литву для переговоров дьяка Н. Моклокова с предложением Глинским перейти на русскую службу. Глинские ответили согласием и Двинулись из Турова в глубь Литвы. В это время к мятежникам явился посол от Менгли-Гирея с предложением перейти на службу в Орду.
Вскоре Моклоков сообщил о том, что Москва направила на помощь Глинским войско Василия Шемячича. Москва обещала закрепить за Глинскими все города, которые они сумеют отвоевать у Сигизмунда. В мае 1508 г. Глинские присягнули на верность Василию III.
Позднее к князю Михаилу Глинскому прибыл посол Василия III И. Ю. Шигона, а также посол от господаря Волошского Стефана «о дружбе и о суседстве».
10 марта из Москвы к Смоленску выступило войско Якова Захарьина. К Полоцку было послано новгородское войско князя Даниила Васильевича Щени и Григория Захарьича. Под Оршей оба войска соединились.
Глинский пытался захватить Минск. Под этим городом он оставался две недели, «и к городу приступали и ис пушак били, а землю воевали мало не до Вильны». Но захватить Минск не удалось.
Мятежники не получили помощи от Менгли-Гирея. Василий III направил к ногайцам посольство для заключения союза против Крыма.
Между тем король направил к Орше крупные силы. В июле русские полки отступили к Вязьме.
Михаил Глинский отправился в Москву, а оттуда в Литву. Убедившись, что мятеж Глинских не имел успеха, Василий III отказался от мысли о продолжении войны с Литвой.
Осенью 1508 г. литовские послы подписали «вечный мир» с Россией. Литва признала переход к России северских земель, занятых русскими в ходе войн конца XV — начала XVI в.
Присоединение Смоленска
Страна жила своей обычной жизнью. На ее население периодически обрушивались бедствия. В 1510 г. была «падодь великая». Зимой «мор бысть на Москве и по всей земле». Зимой 1511–1512 гг. из-за неурожая «многие люди с голоду мерли».
Василий III старался сохранить мир с Крымом. Но татары намеревались разорить приграничные земли Литвы и России. Хан с Ордой готовился ко вторжению в Литву, пятеро его сыновей двигались к московским границам.
План набега не был осуществлен. В апреле 1512 г. литовцы и поляки разгромили хана в битве под Вишневцами.
Русско-литовские отношения обострились после того, как в Москве узнали о смерти королевны Елены.
Родная сестра Василия III Елена была выдана замуж за великого князя Литовского Александра. Брак не оправдал ожиданий. После кончины королевны Елены в Литве стали толковать о ее отравлении.
Московские власти составили подробную историю гибели Елены. В их отчете значилось, что паны — воевода виленский, Николай Радзивилл, Григорий Остиков, Клочко, тиун виленский Бутрим и казначей земский Аврам — умыслили над королевою такое дело, каких в христианских государствах не бывает: послали к ней королевского человека, волынца Гитовта, потом вызвали его к себе в Вильну, дали ему зелье и отпустили опять к королеве, написавши ее слугам — Димитрию Феодорову и ключнику Димитрию Иванову, чтоб верили во всем Гитовту и дело панское делали бы так, как он их научит. И вот эти трое злодеев — Гитовт, Димитрий Феодоров и Димитрий Иванов, приготовивши лихое зелье, дали королеве испить в меду, и в тот же день ее не стало. С вестью об этом поскакал в Вильну к панам Димитрий Иванов и получил в награду имение.
Виленский воевода Николай Радзивилл обвинял Елену в том, что она готовилась бежать в Москву, а «наперед себя казну посылает».
Князь Глинский подал записку Василию III: «Запись, что дал князь Михайло Глинский во королеве и великой княгине Олене, как ей зелье дал Сопегин человек». Смерть Елены ускорила войну.
На западных границах Руси яблоком раздора оставался Смоленск, захваченный Литвой в начале XV в. Из Смоленска открывалась кратчайшая дорога на Москву. Смоленское княжество было последней землей, населенной великоросами, не включенной в состав Московии.
Обстановка, казалось бы, благоприятствовала осуществлению планов Василия III. Польский король Сигизмунд рассчитывал подтолкнуть к войне с Россией рыцарский орден. Но ему это не удалось.
Император Священной Римской империи Максимилиан прислал в Москву из Любека морем «отряд пехоты, орудия и несколько итальянцев, опытных в осаде крепостей».
В самом конце лета 1512 г. к Смоленску были направлены воеводы князь И. М. Репнин и И. А. Челяднин. Им поручено было сжечь смоленские посады и, соединившись с воеводой князем B. C. Одоевским, окружить Смоленск. Отряды Репнина должны были подкрепить новгородская рать и тысяча псковских пищальников.
19 декабря к Смоленску направились главные силы во главе с Василием III, его братом Дмитрием, воеводами Д. В. Щеней, князем А. В. Ростовским. По пути к войску присоединился брат Василия Юрий.
Смоленск располагал первоклассной крепостью. Город обнесен был дубовым кремлем, к тому же имел «твердость стремнинами гор и холмов высоких затворенно и стенами велми укреплен». Сигизмунд заметил, что Смоленская крепость, расположенная у Днепра, «мощна… благодаря самой реке, болотам, а также благодаря человеческому искусству, благодаря бойницам из дубовых брусьев, уложенных срубом в виде четырехугольников, набитых глиной изнутри и снаружи; окружена она рвом и столь высоким валом, что едва видны верхушки зданий, а самые укрепления не могут быть разбиты ни выстрелами из орудий, ни таранами, да и не подрыться под них, ни разрушить или сжечь при помощи мин, огня или серы».