Страница 86 из 101
Как явствует из наградных документов полка Иловайского 12-го, отличились казаки Ивлей Холостов, Семен Трофимов, Кирей Никонов, Степан Антонов, Климон Мордовии, Павел Гаврилин, Филат Рогачов, Алексей Шевяков, Петр Пономарев и Иван Макушин. «Во время атаки неприятельских передовых войск с особенною храбростию первые, подавая пример товарищам своим, врубились в средину неприятеля, поражая оного во множестве, привели в совершенное расстройство, а после того, когда неприятель был подкреплен своими кирасирами и прикрывал батарею, они, будучи тут в охотниках, и когда пошли на оную в атаку, первые, несмотря на все опасности и огонь из орудий, врезались в средину оного, нанося чувствительное поражение и тем содействовали к совершенному разбитию оного, причем взято было 3 орудия, 3 офицера и до 200 сот нижних чинов»{789}.
Мармон отступил до корпуса Мортье (7400 пехоты, 2050 кавалерии, 30 орудий). Маршалы объединили свои силы. Французская кавалерия, сбитая Паленом, встала позади своей пехоты. Пехота свернулась в каре и в колонны и стала отходить на Конантре. В 7 часов вечера к месту сражения подоспела русская конная гвардия. Она при поддержке гвардейской конной артиллерии атаковала отступающих и изрубила несколько каре.
Из наградных документов полков Власова 2-го и Ребрикова 3-го известно, что казаки-верхнедонцы Федор Старцов, Еким Чеботарев, Максим Наметошев, Егор Бещетнов, Фрол Коренюгин, Филип Золотарев, Корней Денисов, Зот Топилин и Софон Коновалов «13 числа марта были с охотниками во все время сражения и при атаках на неприятеля, первые врезывались в их колонны и, презирая все опасности и сильный огонь, с особенною храбростию и мужеством врубались в средину оного, подавая пример неустрашимой храбрости своим товарищам, и много содействовали к разбитию и взятию у неприятеля орудий и притом взяли в плен одного штаб-офицера, 4 офицеров и довольно нижних чинов»{790}.
Французская кавалерия, прибывшая из Испании и считавшаяся на тот период лучшей из всех французских полков (4, 5, 7 и 25-й драгунские), была опрокинута кавалергардами.
Французские корпуса, преследуемые Паленом и Вюртембергским, отошли к Фершампенуазу и далее к Сезану, но бросили 24 орудия, 60 зарядных ящиков и обоз.
В истории уральских и оренбургских казачьих полков говорится, что под Фер-Шампенуазом уральские и оренбургские казаки нанесли неприятелю неожиданный удар во фланг, принудили его к отступлению и захватили 9 орудий.
Под Фершампенуазом впервые в серьезном бою участвовал донской казачий полк Рябинина, прибывший во Францию с Кубани. В бою отличились есаулы Лесников и Раздоров. В наградных документах сказано: «По вступлении полка в пределы Франции во всех бывших с неприятелем сражениях, командуя вверенными им сотнями с отличным мужеством и храбростию, поражали неоднократно неприятеля и особенно 13 марта при разбитии корпуса маршала Мармонта у м[естечка] Лаферте Шампенуаз, где, защитив от неприятельского нападения обозы Главной квартиры вашего императорского величества, разбили часть неприятельской гвардейской кавалерии, в нескольких отделениях состоявшей, прогнали оную с жестоким поражением до пехоты и взяли в плен более ста человек»
В тот же день севернее Фершампенуаза авангардом армии Блюхера и кавалерией резерва Богемской армии были перехвачены две дивизии французской национальной гвардии — Пакто и Амэ (6000—8000 солдат) при 16 орудиях и нескольких эскадронах гусар, двигающиеся двумя колоннами. Русская кавалерия атаковала. Первая колонна генерала Амэ положила оружие, но вторая под командованием Пакто (3300 солдат национальной гвардии, 800 рекрутов, 200 солдат 54-го линейного полка), окруженная со всех сторон кавалерией, стала пробиваться к Сен-Гонскому болоту, непроходимому для конницы.
К месту сражения прибыл сам император Александр I. На его глазах генерал Депррадович обогнал отступавшую французскую пехоту и выставил на ее пути 48 орудий. После залпа кавалерия Корфа, Васильчикова и Бороздина атаковала расстроенных огнем французов и взяла в плен 1500 солдат и 7 генералов. От всей дивизии уцелело 500 человек, укрывшихся в болотах.
Вступление в Париж
14 (26) марта под Сен-Дизье французские кавалеристы перехватили казаков с депешами от Барклая де Толли к генералу Эртелю. В депешах говорилось, что союзники идут на Париж. Наполеон разгадал роль Винцингероде и бросил в бой свою кавалерию. Драгунская дивизия Леритье сбила отряд Теттенборна. Вскоре «отскочил» и весь отряд Винцингероде.
Но победа под Сен-Дизье уже ничего не могла изменить. После боя под Фершампенуазом войска союзников двумя колоннами двинулись на Париж. Их силы насчитывали до 170 тысяч человек. Наполеон остался далеко в тылу, у г. Труа, в 150 верстах от Парижа. Париж обороняли войска маршалов Мармона, Мортье и Монсея (до 40 тысяч человек, 150 орудий), обороной командовал брат Наполеона, король Испании Жозеф Бонапарт.
Корпус Мармона оборонял Роменвильские высоты, корпус Мортье — Монмартр, Монсей с волонтерами и национальной гвардией удерживал городскую стену.
18 марта последовал штурм Монмартрских высот, 19-го французский гарнизон Парижа капитулировал.
Казачьи полки непосредственно в штурме не участвовали, войск хватало и без них.
Зато в сражении участвовали «польские казаки» — кракусы. «Предводимые полковником Дверницким, кракусы развернутым строем с опущенными пиками под пушечными выстрелами атаковали прусских кавалеристов и предместье Бельвилль, обороняли с Национальной гвардией, моряками и остатками гвардейских депо заставу Клиши и холмы Монмартра, потеряв в яростных схватках 7 офицеров»{791}.
19 (31) марта в 2 часа ночи французские войска ушли из Пари жа в сторону Фонтенбло, а союзники в тот же день торжественно вступили в столицу Франции.
Наполеон бросил свои войска под Труа и, обгоняя союзников, прискакал в Фонтенбло. Туда к нему отошли войска парижского гарнизона. Часть войск союзников прошла Париж и, преследуя противника, достигла Эссона и Корбейля. Отряд Кайсарова вышел к Мелюну, отряд Сеславина — к Монтеро, охватывая Фонтенбло с юго-востока. С запада, южнее Этампа к Фонтенбло выходил отряд Эмануэля. Гораздо южнее Фонтенбло конница Винцингеродс (10 000 конницы, 800 пехоты, 46 орудий), преследующая по пятам Наполеона от Труа, 22 марта (3 апреля) заняла город Сан.
Из Сана Винцингероде выслал на Орлеанскую дорогу отряд Чернышева (Волынский уланский полк, 6 казачьих полков, 4 конных орудия), чтобы перерезать сообщения Наполеона с югом страны. Чернышев 23 марта (4 апреля) перешел реку Луэн и скрытно подошел к Мальзербу. В это время через Мальзерб тянулся французский артиллерийский парк под прикрытием 800 человек пехоты и кавалерии. Полки Жирова, Сысоева и Власова 3-го бросились на прикрытие, обратили его в бегство, взяли пленных и захватили 22 орудия. От пленных Чернышев узнал, что второй французский парк недавно прошел на г. Питивье в сторону Орлеана. Чернышев двинулся на Питивье и взял город штурмом, но артиллерийский парк так и не настиг.
Это, пожалуй, был последний бой, выигранный казаками на французской земле. 25 марта (6 апреля) Наполеон отрекся от престола…
«НЕ БОЙТЕСЬ, МЫ КАЗАКИ…»
Так назвал свою картину один из немецких художников, изобразивший въезд казачьего отряда в немецкий город. Действительно, на территории Германии донские казаки вели себя «примерно».
Донские казаки в Европе, формирование героического образа
Казачий образ жизни всегда был идеалом для населения России, особенно для той его части, которая плохо представляет, что такое казачий образ жизни. Идеализация казачества была всегда. Сначала его идеализировали простые люди, которые не нашли в себе силы порвать с рутинной жизнью и встать на путь экстрима. Затем его стало идеализировать государство, которое прежде всего видело в казаках дешевую военную силу. Зачастую похвалами и громкими словами о любви к службе и верности долгу государство компенсировало недостаточную экономическую поддержку казаков. В итоге была создана некая казачья легенда, которая жива до сих пор. Сами казаки в общении с представителями власти и всем остальным населением России поддерживают эту легенду и сейчас. Они прекрасно знают, что казачий образ жизни очень тяжел, но у них за сотни лет сформировался стереотип поведения, который отличает их от других жителей России, и отказаться от него значит отказаться от своей казачьей идентичности.