Страница 49 из 101
Чернышев решил, не теряя времени, сделать в один марш 15 миль до Хальберштадта, чтобы внезапно напасть на этот парк. Не доходя милю до Хальберштадта, еще из одного перехваченного письма, Чернышев узнал, что в 3 милях, в селении Гессен на дороге из Брауншвейга находился новый транспорт артиллерии под прикрытием 4 тысяч пехоты, 500 человек конницы и 16 орудий. Оба транспорта должны были тем же утром соединится в Хальберштадте и следовать к армии вместе под надежным прикрытием.
Сразиться с 6-тысячным отрядом неприятеля сил Чернышева явно не хватало, поэтому он, хотя и «сделал 15 миль в продолжение 30 часов», решил атаковать Хальберштадт немедленно, до подхода второго французского транспорта. Прибыв к городу в 4 часа утра 18 (30) мая, Ченышев обнаружил, что весь артиллерийский парк построен в каре близ города, окружен орудиями и пехотой, а по флангам стоит кавалерия, причем одна сторона каре опирается на лес, а другая на дорогу со рвами.
Полк Сысоева был откомандирован по дороге к селению Гессен наблюдать за вторым французским парком, а полковнику Власову приказано было «следовать рысью прямо на батарею в чаянии застать неприятеля в расплохе, но оный, быв уже предуведомлен о нашем приближении, встретил сего полковника жестоким картечным и ружейным огнем и принудил несколько отступить». Французская пехота, стоявшая в городе, поспешила к парку.
Полковник Греков 18-й со своим полком и 2 эскадронами Рижского драгунского полка ворвался в город, перебил остававшихся там французов, а затем стал подступать к парку со стороны города. 2 орудия конной артиллерии отряда Чернышева стали обстреливать неприятельский парк и взорвали пять зарядных ящиков. 14 французских орудий отвечали и тоже взорвали у Чернышева 1 ящик. В это время, «когда победа над неприятелем еще была сомнительна», Сысоев доложил, что французы из Гессена спешат на выстрелы.
Чернышев решил не дожидаться прихода «на помощь неприятелю столь превосходного подкрепления», а сделать со всех сторон общее нападение на это почти неприступное артиллерийское каре. По знаку «гусары, драгуны и казаки, стремительно ударив на батарею, выдержали только один выстрел картечный из орудий, мгновенно изрубив всех артиллеристов». Французская пехота «защищалась штыками с отчаянием» и стреляла из-под повозок. Большую часть ее порубили саблями.
Вследствие победы были захвачены все 14 орудий (12 двенадцатифунтовых и 2 шестифунтовые), 80 ящиков с зарядами, из которых 12 взято, а прочие взорваны; в плен попали дивизионный генерал Аксо, полковник — 1, обер-офицеров — 15 и рядовых до 1000, побито на месте более 800 человек. В городе были истреблены склад с сухарями и большой склад с амуницией. Из тысячи взятых в плен только 600 уведены с отрядом, прочие, захваченные раненными, за неимением подвод оставлены в городе. Потери отряда — ранен легко полковник Древич, ранены 3 офицера, убитых и раненых рядовых до 40.
После этого Чернышев 4 часа сильною перестрелкою и огнем из орудий удерживал французов, подошедших от Гессена, чтоб увести пленных и трофеи{453}.
Французский отряд, не зная о силах Чернышева и опасаясь нападения, всю артиллерию отправил обратно в Брауншвейг.
Это нападение казачьего отряда Чернышева стало последней каплей, остановившей наступление Наполеона: «Наконец, давление партизанских и казачьих налетов на линии коммуникаций делали практически невозможным подвоз продовольствия и боеприпасов. Только 30 мая был захвачен артиллерийский конвой и 1600 человек около Хальберштадта. В результате был утрачен темп наступления Наполеона, и была необходима передышка», — пишет Чандлер{454}.
Между противоборствующими сторонами 23 мая (4 июня) было заключено перемирие. Но Чернышев не знал об этом, 24 мая (5 июня) он двинулся к Лейпцигу, где предполагал встретить «неприятеля до 4000 пехоты и несколько сот кавалерии»{455}.
На помощь Чернышеву 24 мая (5 июня) выступил из-под Магдебурга с частью осадного корпуса (13-й егерский полк, 5 батальонов гренадер, прусский батальон Люцова и 16 орудий конной артиллерии) генерал-лейтенант Воронцов, в экспедиции принял участие кавалерийский отряд генерала Орурка. По дороге в Деличе отряды встретились. Сделав в 36 часов переход в 14 миль (около 60 верст), отряд Воронцова прибыл под Лейпциг 26 мая (7 июня) утром.
В Лейпциге располагался III кавалерийский корпус французской армии под командованием родственника Наполеона Арриги, герцога Падуанского, а пехоты, наоборот, было немного, так как накануне 2000 ушли Дрезден.
Лейпциг находился в 200 верстах не то что от линии фронта, но и от главной квартиры Наполеона, и появления русских там мало ожидали. Тем не менее кавалерия Орурка и Чернышева была встречена в 7 верстах от города довольно сильной неприятельской кавалерией. В начавшемся бою партизаны французов разбили, взяли в плен 2 полковника, 14 офицеров и до 500 рядовых, остальные отступили в беспорядке к своей пехоте, оставленной в предместье. Уже русская пехота подходила к городу и готовилась его штурмовать, как вдруг вышли оттуда парламентеры и объявили о перемирии…{456}.
После объявления перемирия подпоручик Гурко был послан объявить партизанам о прекращении военных действий. Из французских тылов после его предупреждения вернулись отряд полковника Пренделя (встреченный у Вальдау) и отряд Иловайского 5-го (встреченный в Шпремберге){457}. Отряд Чернышева вернулся из рейда в распоряжение Вальмодена лишь 6(18) июня.
Блокирование крепостей
Наступая по территории Польши и Германии, русское командование столкнулось с целым рядом сильных крепостей с достаточно многочисленными гарнизонами.
«…Прежде чем решиться увести свои войска из Польши и Пруссии, император, желая сохранить там возможности для последующего наступления, приказал оставить сильные гарнизоны в местах, обеспечивающих переправы через Вислу, Одер и Эльбу, — таких, как Прага, Модлин, Торн, Данциг, Штеттин, Кюстрин, Глогау, Дрезден, Магдебург, Торгау, Виттенберг и Гамбург», — вспоминал генерал Марбо{458}.
Отличительной чертой гарнизонов был их пестрый контингент. В частности, в Данциге стоял неаполитанский 7-й королевский африканский полк, составленный из гаитянских негров, который в 20-градусные морозы вымерз почти целиком{459}. Наполеон оставлял в крепостях итальянские, польские и немецкие полки из Рейнской конфедерации, «чтобы не слишком уменьшать количество солдат в частях»{460}.
Осаждать или с ходу штурмовать эти крепости сил не было. Русское командование ограничивалось их блокадой и двигалось дальше. Тем не менее наличие неприятельских крепостей значительно тормозило продвижение войск.
Первыми к крепостным валам подходили казаки, и их зачастую оставляли для блокады.
Одной из первых 10 (22) января была взята в осаду войсками Сиверса крепость Пиллау. Она же первая и сдалась 1(13) февраля, и осаждавшие ее войска ушли на осаду Данцига.
15 (27) января остатки I армейского корпуса маршала Даву — 800 офицеров и 1500 солдат — и несколько баварских отрядов заперлись в крепости Торн. Осаждали ее войска Чичагова и отряд генерала Чаплица. После трех вылазок — 28 января (9 февраля), 4(16) февраля и 16 (28) марта — гарнизон 4 (16) апреля сдался. Осаждавший крепость гарнизон ушел на осаду Модлина, который с 24 января (5 февраля) осаждали войска Паскевича.
Крепость Штеттин на Одере осаждали прусские войска Тауэнцина, но они запросили под крепость 2 казачьих полка{461}.