Страница 112 из 215
Калнин кинулся к Гарбузу.
– Витя, как я рад! – закричал он высоким голосом. – Я так боялся, что ты сгинешь в этой заварушке! Хочешь чаю? Тут настоящий цейлонский. Ты не представляешь!
У отмытой и вычищенной, может, впервые в жизни, готской принцессы волосы оказались такими пышными, что от всего лица остались носик и сверкающие очи. Кожа ее оказалась матово-белой.
– Мне обещали снять шрам, – сообщил Коре Покревский, не отпуская руки принцессы. Вид Коры его не смутил, видно, потому, что сияние принцессы было куда более ярким.
Нинеля поахала весьма умеренно. Она спрашивала, и настойчиво, когда отсюда можно уехать. Почему-то в виде цели движения вдруг возник домик тети в Геленджике.
И тут Кора поняла: все, что говорила эта женщина и о своей службе, и о гибели, – вранье чистой воды, и ей кажется, что где-то таится судья или следователь, ждет ее все эти годы и теперь вот скажет:
– А теперь, известная ялтинская воровка и шлюха Нинеля, последуйте в «черный воронок». Ждет вас Ванинский порт и борт парохода угрюмый.
Недоволен был лишь Журба.
Он сидел за столом, писал прошение на имя президента с просьбой обеспечить ему возвращение в славные времена государя императора и ялтинского градоначальника Думбадзе, а также вернуть имущественное состояние и ответственный пост по состоянию на 1907 год.
Инженер Всеволод уже был готов возвратиться в старую компанию. Кора попросила его подождать, пока она поговорит с Милодаром и примет человеческий облик.
Она как раз прошла сквозь саркофаг обратно и возвратилась в свое тело, когда появился комиссар.
Он был доволен, потирал ладони, между которыми проскакивали маленькие молнии.
– Война кончилась? – спросила Кора, снимая с себя пышную униформу.
– Разумеется, – ответил Милодар. – Что и следовало доказать. Мы с бабушкой провели неплохую операцию.
– А что они сделают с генералом Леем и генералом Граем? – спросила Кора.
– Откуда мне знать?
– Как? Их не посадили в тюрьму? Не расстреляли? Они же убийцы!
– Они государственные деятели, и не наше с тобой дело вмешиваться в их внутренние дела!
– Но они же вмешивались!
– Во-первых, они еще дикие. Во-вторых, они не успели натворить бед.
– Успели.
– Небольшой вред… – согласился Милодар.
– А Миша ?
– А что Миша? Все в порядке! Миша в коме! Его выведут из нее завтра или послезавтра. В Москве. И есть надежда, что он почти полностью восстановится…
Милодар старался не глядеть Коре в глаза, и она поняла, что дела Миши не столь хороши, как то хочет показать комиссар.
– Тогда я рада одному, – сказала Кора.
– Чему?
– Что убила полковника Рай-Райи.
– Этого быть не может! – закричал Милодар. – Ты была голограммой. Ты не могла…
– Я его достаточно попугала. Я его… спровоцировала.
– А вот это – лишнее. Мой агент должен быть лишен всяких глупых чувств. Как учил один из моих давних предшественников: «У чекиста должны быть холодные руки и горячее сердце».
– Кто это был?
– Кажется, Савонарола, – неуверенно ответил Милодар.
– Это был Дзержинский, – ответила куда более образованная Кора. – И он имел в виду не руки, а голову. Го-ло-ву.
– Вот именно, – сразу согласился Милодар.
Он прошел по комнате, окинул внимательным взглядом ценителя фигуру Коры и сказал:
– Иди в душ, напяливай старую одежду и присоединяйся к своей отдыхающей компании. И до конца каникул забудь о том, что было.
– А после каникул?
– После каникул ты и на самом деле обо всем забудешь.
Когда Кора выходила из комнаты, она спросила Милодара:
– А что будет с ними? – имея в виду пленников.
– Вернее всего, останутся здесь. Ни одна машина времени не действует на полтора века, чтобы вернуть Журбу к его обязанностям. Ничего, пошлем его мелким начальником на отсталую планету. Будет доволен. Нинеля тоже найдет место… наверное, не на Земле, но найдет. С остальными просто.
– И с Гарбузом?
– Они с Калниным решили остаться здесь. Хоть генерал Лей и обещал Гарбузу золотые горы, тот понимает, насколько рискованна жизнь Джордано Бруно и при римском дворе.
Инженер Всеволод ждал Кору у выхода из виллы «Ксения». Он истомился.
– Мне каждая минута кажется вечностью, – сообщил он. – Мой ассистент должен привезти из Москвы сверхлегкие конструкции.
Они пошли пешком к морю, надеясь отыскать там отдыхающих.
– Ты знаешь, – сказала Кора, – комиссар говорит, что генералу Лею ничего не будет.
– Логично, – ответил Той, – нам в качестве соседа удобнее генерал пуганый, чем совсем уж невежественный.
Тут они увидели, что впереди небольшой кучкой идут их друзья.
– Эй! – закричала Кора. – Подождите! Нам вас не догнать!
Отдыхающие, видно, шли из кафе на море и не спешили.
– Господи! – закричала Вероника, бросаясь к Коре. – Как мне было плохо без тебя! Я не могу быть в одиночестве!
Притом она умудрялась не сводить выразительного взора с инженера Всеволода.
– Как в Ялте? – вежливо спросил охотник Грант.
Зеленая Кломдидиди прижалась к нему. Она смотрела на Кору ласково, и та поняла, что Кломдидиди рада ее возвращению.
Поэты Карик и Валик потребовали, чтобы все остановились и выслушали экспромт, который они сочиняли всю ночь в надежде на возвращение царицы бала.
– Конечно, вы у нас царица бала, – сообщил охотник Грант. – Глава стаи. Нам было грустно, что вас задержали в Ялте.
– Какая Ялта? – не могла понять Кора. Что они все несут? Они же видели, как она упала со скалы…
– Ксения Михайловна нам все объяснила, – сказал поэт Карик. – Как тебя кинуло порывом ветра в море, как тебя подобрал ее друг в свою шлюпку и отвез в Ялту, чтобы вылечить от шока. И спасибо вам за приветы и виноград, которые ты вчера прислала.
– Конечно же, спасибо, спасибо, спасибо! – откликнулись остальные.
– А я… – начал было инженер Всеволод. Потом махнул рукой и сказал: – Значит, мы были с тобой, Кора, в одной лодочке.
Тут он увидел впереди на дороге своего ассистента, который опирался на пук длинных металлических прутьев – основы завтрашнего махолета, – и громадными шагами умчался вперед, к разочарованию Вероники, которая только-только собралась на нем повиснуть.
…Заручившись обещанием Всеволода вскоре присоединиться к ним, все пошли купаться. Вода в тот день была теплой, море спокойным, а ветер умеренным.
Покушение на Тесея
У агента ИнтерГалактической полиции Коры Орват был двухлетний племянник. Кора обещала связать ему варежки. Для этого она еще в пятницу слетала в Боливию и купила там чудесной шерсти альпака. Альпака, как известно, одомашненный гибрид викуньи и гуанако.
В субботу с утра Кора собрала сумку, чтобы отправиться в родную деревню к бабушке Насте и там, в тишине, попивая парное молоко, связать эти варежки-лапушки.
Хотя в сумке лежало все, что может пригодиться в деревне в выходные дни, Кора вдруг вспомнила, что хотела перечитать «Записки» Марка Аврелия и освежить таким образом заржавевший от неупотребления латинский язык. Она перешла в гостиную, чтобы отыскать книгу.
И тут почувствовала, что в гостиной кто-то есть.
Странное присутствие.
Нечеловеческое. Чуждое, почти неощутимое.
Кора провела правой рукой по бедру и нахмурилась – она не взяла с собой бластера, когда собиралась к бабушке.
Бежать? Скрыться? Известными ей пещерами уходить за реку?
– Не спеши, Кора, – раздался глуховатый низкий голос комиссара Милодара.
Комиссар стоял посреди гостиной и деловито оглядывался.
– Где брала обивку на диван? – спросил он, так как знал о своих агентах все. В частности, помнил, что Кора только на той неделе закончила ремонт квартиры. Сам же Милодар намеревался жениться, хотя это было тайной.
– Присаживайтесь, шеф, – произнесла Кора. – В ногах правды нет.
– Спасибо, постою, – улыбнулся комиссар, и Кора поняла, что к ней пожаловал не сам Милодар, а его голограмма – вот почему она так странно ощущала его появление в квартире!