Магфиг. Дилогия

– Потому что вы, Пантелей Дормидонтович (о как, оказывается, у моего домового еще и отчество имеется, а я даже и не знал – стыдно),рождены здесь и к местным силам привычны, к тому же вы существо магическое, извините, если обидела.

– Да ладно тебе, девочка. Я ведь и так знаю, что землей русской рожден, ее водами выпоен и духом пропитан, – ухмыльнулся домовой в бороду, наливая Ирен в кружку темно‑зеленой жидкости с каким‑то приторным запахом.

– Это что еще за бурда? – поинтересовался я, поводя носом и с подозрением смотря на кружку, в которой буквально булькал этот подозрительный напиток, живо напомнивший мне своим видом зелья нашего завуча, коими он постоянно пытался меня напоить.

– Силыч это, – бросил Пантелей, наливая зелья еще в два бокала. – Напиток волхвов, силы дает и ясность ума.

Я осторожно взял протянутую домовым кружку и, покосившись на Сергея, который с огромным сомнением в глазах смотрел на бурлящий напиток, отхлебнул. Блин, такое впечатление, что проглотил напиток из зубной пасты, аж в носу мятно стало.

– Не в коня овес, – вздохнул Пантелей, внимательно наблюдавший за моей реакцией.

Я только пожал плечами и отодвинул кружку подальше, чувствуя, что второго глотка моему бедному желудку не выдержать, так как после оного он точно выскажется, причем несколько раз. А вот Ирен выпила напиток с явным удовольствием и явно приободрилась. Сергей, бросив взгляд на девушку, потом на меня, зачем‑то зажмурился и сделал глоток.

– Нормальный мятный чай, – сказал он, с удивлением смотря в кружку. – Ничего необычного.

– Это потому, что в тебе нет волхвовского духа, – сказал домовой. – Хотя во вред он тебе тоже не пойдет. А тебе, доченька, я в дорогу чайку приготовлю, он духу твоему поможет.

– Ой, спасибо, дядя Пантелей, – девушка улыбнулась и, вскочив со стула, чмокнула его в лоб, заставив домового покраснеть и смущенно замахать руками, мол, не стоит благодарностей.

– Кстати, Ирен, а почему ты раньше не рассказала нам о таймере? – поинтересовался я.

– Забыла, – девушка посмотрела на меня невинным взглядом. – А вчера перебирала свои вещи и случайно обратила внимание на свой брас, а там время до отправки…

– Брас?

Ирен кивнула и продемонстрировала свою руку со знакомым золотистым браслетом.

– Подожди, подожди, – Серега положил вилку на стол. – Значит, этот твой браслетик имеет связь с прокольщиком?

– Естественно, – кивнула техномагичка. – Он же часть симбиот…

– Стоп, – прервал ее Крайнов. – Так, значит, ты можешь определить, где твои вещи сейчас находятся?

– Да.

Я вздохнул и вновь попытался поудобнее устроиться в кресле. Если судить по времени, то лететь еще часа два, а за иллюминатором ничего интересного, если, конечно, не считать облаков различных размеров. Сверху донеслось громкое шуршание, сменившееся через секунду смачным похрустыванием, так что пришлось встать с места и, виновато улыбнувшись сидевшей позади нас пожилой паре, которая с подозрением косилась на полку для ручной клади, втрамбовать эту самую «кладь» поплотнее, чтобы, значит, не свешивалась. «Кладь» протестующе мяукнула, что‑то недовольно пробурчала, однако затихла. Я сунул руку в карман и несколько мгновений раздумывал, не применить ли стопер заранее, однако в конце концов решил пока погодить.

Кстати, стопер – это такой небольшой приборчик, похожий на лазерную указку серебристого цвета, при помощи которого любое живое существо можно на какое‑то время «затормозить». По крайней мере, так нам объяснила Ирен, настаивая, что это несколько отличается от понятия «парализовать» и вообще парализатор совершенно другое оружие.

– Парализатор это не то, а стопер… – девушка оглядела кухню, и ее взгляд замер на Батоне, подпирающем спиной холодильник.

Кот, воспользовавшись обсуждением проблемы его транспортировки, бесстыдно дожевывал кружок сырокопченой, запивая ее йогуртом, с самым довольным выражением своей усатой морды. Заметив пристальный взгляд техномагички, кот судорожно сглотнул и уже совсем было приготовился рвануть из кухни, но бледно‑голубой луч стопера заставил его застыть на месте с занесенной передней лапой и недоеденным куском колбасы в зубах. При этом его черная шерсть приобрела какой‑то сероватый оттенок, впрочем, как и колбаса в зубах, а глаза стали белесыми, как помутневший пластик.

– Интересно, – Сергей встал с места и, подойдя к Батону, присел рядом с ним на корточки, провел рукой по телу, затем постучал коту промеж ушей костяшкой указательного пальца. – Словно металлический. Как это получается?

– Ну, я точно не знаю, – пожала плечами девушка. – Немного не моя область, тут вроде что‑то связано с изменением структуры атомов…

– То есть он действительно стал металлическим? – Сергей попробовал приподнять застывшего Батона и ойкнул. – Елки, тяжелый.

– С ним все будет в порядке? – Я с беспокойством посмотрел на своего кота, превратившегося в статую.

– Угу, минут через пять отойдет, я специально на слабый заряд поставила. А вообще, стопер используется специально для транспортировки различных биологических объектов, дабы не нанести им вред.

– Ну, еще бы, – усмехнулся я. – Такие вот статуйки куда проще навалом перевозить, чем каждому по персональной клетке устраивать.

Однако как бы там ни было, решили везти Батона обычной ручной кладью, выдавая его за подарок доброй английской тетушке – страшной любительнице кошачьих фигурок различных форм и размеров. А для того чтобы удостовериться в провозимости данного груза, прошли таможенный контроль на общих основаниях. Батон полностью выдержал данную проверку, причем даже просветка багажа рентгеновским аппаратом не вызвала у работников аэровокзала особых подозрений. Лишь девушка, смотревшая на экран, удивилась, что статую кота изобразили стоящей на задних лапах и дующей что‑то из тетрапака. Мы дружно промолчали, загадочно улыбаясь. И правда, не объяснять же таможеннице, что кот ни в какую не хотел «тормозиться», так что пришлось дать стопер Пантелею, который и подловил его за любимым занятием: «утреннее тыренье продуктов, пока все спят». После таможенного контроля, приободренные успехом, мы упаковали «металлическую» тушку кота в полосатую китайскую сумку и направились на посадку.

К сожалению, в самолете кот очнулся, как раз когда я пытался засунуть его на полку для вещевой клади, и попытался было возмутиться, но тут же был втиснут внутрь с хрустом и тихим протестующим примяукиванием, невзирая на косые взгляды окружающих нас пассажиров. Поерзав там, он все же затих, видимо обнаружив в сумке продуктовые запасы – литровую коробку сметаны, французский батон и десяток сосисок, специально положенных мною туда для повышения настроения нашего котейки.

Так мы и летели помаленьку, только вот скучновато было. Серегино место вообще оказалось в другом конце салона, к тому же этот гад дрых беспробудно, впрочем, как и Ирен. Мне же оставалось тупо пялиться в иллюминатор, искренне надеясь, что там пролетит какой‑нибудь НЛО, ну, или на худой случай, толстый прикольный чувак с вентилятором на спине, да прислушиваться к шебуршанию Батона над головой. Не, летать на Крисе куда интереснее: во‑первых, там обзор, во‑вторых, маневры дракоши и его чешуйчатая шкура, снабженная всяческими выступами и наростами, о которую постоянно трется ваша пятая точка, заскучать точно не дадут. Единственный минус – после этого полета часа два сидеть ни на чем не сможете, но это дело привычки, уж мне‑то поверьте, потом такая мозоль на данном месте нарастет, юные двоечники обзавидуются.

Да, еще забыл упомянуть, что в связи с метками на наших лбах срочно пришлось придумывать что‑то с их маскировкой. Причем хватились уже в аэропорту, заметив, что некоторые люди с интересом пялятся на нас, а кое‑кто даже пытается сфоткать на мобильник. В результате теперь на мне была напялена лыжная шапочка неизвестного производства с косоватой надписью крупными красными буквами «Adidus», которая чрезвычайно гармонировала с моим строгим костюмом и легкой небритостью. На голове Ирен красовалась зелененькая панамка с прозрачным козырьком, которая, впрочем, вполне вписывалась в ее молодежный стиль: летние белые брючки, кроссовки, желтый обтягивающий топик и легкая курточка под цвет брюк. А мне вот в шапке было жарко…