Мадемуазель Ленорман

Канторка становится непосредственным противником мельника. Вера в воскресение на Пасху и поклонение дьяволу, жизнь и смерть, человеческая поддержка и эгоизм вступают в беспощадный поединок друг с другом. С Канторкой в фантастический нереальный мир мельницы проникает человечность. Встреча Канторки со зловещим мельником — момент окончательного решения. С завязанными глазами, несмотря на угрозу смерти, девушка отваживается на риск, потому что она любит Крабата.

Ей в самом деле удается разрушить злые чары, сокрушить власть мастера. Когда Крабат ее позднее спрашивает, как она смогла узнать его, она отвечает: «Я почувствовала твой страх, страх за меня». Страх за другого вытесняет страх за самого себя. Канторка рискует собственной жизнью, чтобы спасти своего любимого, а Крабат испытывает теперь лишь страх за нее, хотя поначалу он боялся своей собственной смерти.

В конечном итоге любовь побеждает страх смерти и стремление к власти, как торжествует воскресение над смертью во время Пасхи. Человеческая любовь и любовь к Богу создают предпосылки для свободной от страха счастливой жизни. На месте бывшей колдовской мельницы вновь зарождается человеческая жизнь в гармоничном согласии с природой. Лишь любовь мужчины и женщины друг к другу способна наполнить смыслом существование и продолжить жизнь на земле. Тайное братство как модель бесплодного мужского сообщества, грешащего гомосексуальными отношениями, обречено на вымирание.

Мельницу Крабат разрушил. Все работники при падении мельницы погибли, кроме одного, который исчез неизвестно куда. Крабат вместе с Канторкой остались жить неподалеку от мельницы. Еще при их жизни эту историю стали рассказывать как сказку, хотя все местные жители уверены, что это было на самом деле.

Спустя пятьдесят лет в этом месте появился человек, который назвался мельником и построил точно такую же мельницу, что была здесь до него, как будто он сам на ней некогда работал. Этот мельник якобы и был дядей героини романа.

Маленькая девочка, дочь монаха, пришла одна, без взрослых, ее сопровождавших. Девочку мельник удочерил. И с этим была тоже связана особая история.

Ни для кого не являлось секретом, что от мельницы пахнет не мукой, а чернокнижием. Местные крестьяне возили к мельнику зерно от безвыходности, да еще потому, что он брал смешные деньги за помол муки.

В округе существовала антимельниковская коалиция. Возглавлял ее местный священник, который настраивал свой приход против мельника. А когда девочка стала потихоньку превращаться в девушку — вовсе вознамерился отобрать ее у мельника.

Он убедил крестьян подкараулить такой момент, когда мельника не будет в доме, ворваться в него и силой увезти девушку. Именно тогда местные жители убедились в том, что с мельником шутки плохи.

В деревне уже шушукались о том, что священник договорился даже с судебным приставом. И все жители уже жалели бедную девочку — в душе, — но и столь же сильно хотели увидеть представление, как бедную мадемуазель будут насильно увозить из дому.

В деревеньке было всего пять солдат, которым местная управа платила деньги за несение надзирательной охранной службы. Так вот, первого из них нашли с проломленной головой уже на следующее утро после того, как местный кюре договорился с судебным приставом; на второго упала тяжелая бронзовая дароносица в церкви; третьего загрызли собаки. Когда собаки развернулись и побежали прочь, их головы были пригнуты к земле низко-низко. Тут только мужики все поняли. «Это же волки», — прохрипел кто-то из них.

Вскоре оттуда, куда убежали волки, показался мельник. А за ним шла его приемная дочь Мария. Мельник остановился в трех шагах от толпы и сказал:

— Кто хочет ее взять — берите.

Никто не шелохнулся.

Тогда мельник молча расстегнул пояс и вытащил из кошелька, прикрепленного к внутренней стороне, пару золотых монет и что есть силы швырнул их на землю. И сказал страшные слова:

— Если эти деньги не поднимете и себе не возьмете — урожая у вас не будет никогда. А если будете меня преследовать — умрете от страшных болезней.

Сказал, повернулся и пошел. Кюре схватился за сердце. Деньги поднял только один человек — скорняк. Поднял все и пошел. Вслед за ним разошлись и другие. Когда ушел кюре — не видел никто. Но история на этом не закончилась.

Через два часа мельник проехал на подводе вместе со всей своей семьей мимо трактира. Сидевшим в кабаке он крикнул:

— Я уезжаю в Льеж, — и уехал.

На следующий день все хлеба, испеченные из муки, перемолотой на мельнице, оказались заплесневелыми. Такими их прямо из печи достали хозяйки и завыли от ужаса. У некоторых прямо в хлебе копошились червяки, будто они пролежали месяц в земле. Все переработанное на мельнице сгнило.

Только у скорняка ничего не случилось. Наоборот, он начал неожиданно богатеть. У него было небольшое хозяйство. Зерно он бесплатно молол на мельнице. Может, это был оберег, те деньги, что он поднял? А может, потусторонние силы в доме своего управителя не орудуют. Все, что он намолол, оказалось великолепного качества, и хлеб из той муки получался самый вкусный. И так все время.

А кюре умер на следующее утро после того, как мельник уехал. Тихо, спокойно, успел причаститься сам у себя, хоть и не по правилам. И даже был доволен, как говорила экономка. Чему-то радовался и приговаривал: «Ну и пронесло. Хорошо, что не в аду или в сарае, а дома в своей постельке». В общем-то, он был уверен, что еще легко отделался после встречи с чертом.

Мельник переехал из той деревеньки в Льеж, дал Марии блестящее образование. Здесь девушка начала осваивать таинственную науку чисел и ее учителем стал некий аптекарь.

В семнадцать лет Мария уехала в Париж.

По версии Жюльена Вире, мадемуазель в Париже познакомилась сначала с Готлибом, а потом попала к магнетизеру Францу.

Кто помог ей встретить того старика чернокнижника, которого знал весь Париж? Старик жил на окраине Парижа в доме с высокой башней в пригороде Пасси.

Вы можете представить себе, что башня, любая башня — это своеобразный путь в бессмертие? В бессмертие, которое дает знание. Старик открыл девушке путь к спасению. Он был для нее посланником неба, а может, ада или просто подсказкой судьбы. Звали его Готлиб.

Дом Готлиба (Этейллы) вплотную примыкал к строительной проказе тех мест — злачному ночному заведению под названием «Дикий кабанчик». Этот дом отличала одна замечательная особенность — он был без дверей. Со всех трех сторон, обращенных к миру, взору обывателя были открыты только неприступные стены с маленькими окошками. А с четвертой стороны — трактир. Там собирались разноликие люди. Смельчаки, дружные с несчастьем, день за днем привлекавшие к себе смерть, грабя чужие жилища.

Труднее всего было представить, что именно в этом трактире была одна потаенная дверка, которая вела в дом старика. Другой двери в его дом не существовало. Уж чья это была выдумка, сейчас невозможно установить. Возможно, в этом проявилась испытанная мудрость мастеров, «вольных каменщиков» и розенкрейцеров.

Там все посетители казались призраками из-за клубов табачного дыма. Самой популярной женщиной в кабачке была «кривая с косой». Ее честили, ругали на чем свет стоит, но ни за что не хотели прогонять. Чтобы попасть к старику, надо было быть либо другом хозяина, либо ясновидящим.

Как смогла попасть туда девушка Мария? Ведь ни одна женщина никогда не отважилась бы войти в тот кабак.

Мария вспоминала, как она шла в тот день по улице и вдруг увидела дом, который ей постоянно снился. Я хочу сказать, что такие случаи чрезвычайно редко происходят, но приводят в шоковое состояние. Увидеть дом из своего сна — значит поверить, что иногда сны выходят из своего убежища и попадают в реальность.

Сама не понимая, какой опасности она подвергается, Мария вошла в трактир. Слов не слышно, все заслоняет сон. Лиц не видно, все заслоняет ночь. И топот, глухой топот, будто сотни ног бегут вниз по бесконечной лестнице. Это кричат люди со всех сторон. Но ничто не пробьется к ней сквозь толстый слой страха. Она была уверена только в одном, что здесь есть потайная дверь, за которой ее ждут.