Ангел Бездны

— Ну что же, закончим на этом. Прочтите, пожалуйста, протокол и подпишите каждый лист, вот здесь, внизу.

Сорокина подписала, не читая. За ней подошли и поставили свои подписи понятые.

Ираида Львовна зашла в гостиную, вышла с большой сумкой.

К ней подошел Виталий, вежливо попросил:

— Ираида Львовна, простите, покажите, пожалуйста, содержимое вашей сумки.

Сорокина возмутилась:

— Да как вы смеете! Здесь мои личные вещи! Но опер был настойчив. Сорокина подчинилась, фыркнула:

— В белье хочется покопаться? Пожалуйста!

Через несколько минут Виталий вернул сумку хозяйке.

— Ничего? — полуутвердительно спросил Сазонов.

— Пара платьев и исподнее, — ответил несколько смущенный Виталий.

— Ну что же, можно, пожалуй, идти. Всего доброго, Ираида Львовна.

Все вышли из квартиры. Сорокина закрыла дверь, сбежала по лестнице первая.

— Она не собирается жить у сестры, — заявил Батогов.

— Почему ты так решил?

— Платья она взяла, но самое необходимое — зубную щетку — забыла.

— Мало ли. Может, от расстройства.

— Кстати, ночной рубашки тоже не было, — добавил Виталий.

— Вы, пожалуй, придираетесь, — проворчал Сазонов, хотя понимал правоту сыщиков. Сорокина слишком «светская» дама, чтобы просить у кого-нибудь ночную рубашку или зубную щетку, даже в трагические дни потери кормильца.

— Ей зачем-то нужно было уйти, — закончил Слава.

— Выясним! — бросил Виталий и исчез.

Сазонов поехал в морг.

Судмедэксперт заканчивал вскрытие. Михаил Логинович подождал, когда он выйдет, спросил о результатах.

— Точно могу сказать после анализа, но предварительно — судя по трупному окоченению — отравление сильным ядом, скорее всего столбнячной палочкой.

— До чего убийцы стали изощренными, — пробормотал Сазонов. — Столько возможных способов отравления, а выбирают столбнячную палочку…

— Это уже вам судить, мое дело констатировать, — сказал эксперт и ушел переодеваться.

«Зачем же так сложно? — продолжал размышлять Сазонов. — Единственное, что приходит на ум, — убийца пытался создать впечатление несчастного случая. А значит, инъекцию сделала либо сама мадам Сорокина, либо кто-то из близких ей людей, не желавших, чтобы на нее пало подозрение».

Следователь дождался результатов анализа и, когда в лаборатории подтвердили предположение врачей, спросил у эксперта:

— Скажите, доктор, насколько велика вероятность занесения такой инфекции, если делать укол через верхнюю одежду, к примеру, прямо через брюки?

— Как повезет, — усмехнулся эксперт. — В принципе, такой вариант не исключен. На поверхности брюк может оказаться достаточное количество яда для того, чтобы покончить с собой, если ваш клиент действительно захотел сыграть в русскую рулетку.

— Это вряд ли, — усомнился Сазонов. — Разве что по небрежности или неряшливости, но и это на него не похоже…

Оставалось искать владельца «пальчиков», оставленных на стекле шприца.

Сазонов пошел к себе и стал ждать донесений от Виталика, отправившегося наблюдать за мадам Сорокиной.

БАТОГОВ И ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ АКЕНТЬЕВ

Я снова решил скооперироваться с Виталием. Разыскать его было нетрудно. Опер сидел в скверике, неподалеку от дома, где жила сестра Ираиды Львовны. Я подсел на скамейку:

— Что нового?

— Вошла минут десять тому назад. Очевидно, ехала на автобусе, поэтому я на машине чуть опередил ее.

Едва он договорил, как из парадной вышла Сорокина.

— Ты не хочешь побеседовать с сестричкой? — спросил Виталик.

— Предпочел бы походить за самой мадам, — ответил я, надеясь, что опер уступит мне это право.

— Ладно, двигай, — согласился сыщик. — Только держи меня в курсе по разговорнику. Я потом подъеду к тебе.

— Договорились! — согласился я и, дождавшись, пока Ираида Львовна поймала частника, тихонечко поехал за ней.

Сорокина доехала до центра и остановилась у ресторана «Северный олень». Вошла внутрь. Немного погодя я вылез из машины, проверил наличность в бумажнике, решил, что на кофе с пирожным хватит, и тоже проследовал в зал. Здесь было просторно. Сорокина сидела в одиночестве за столиком у стены.

Я сел за три столика от нее, плохо себе представляя, что может здесь произойти. Ведь Ираида Львовна несомненно поняла, что я сюда явился ради нее.

Прихлебывая кофе, который, кстати, оказался совсем неплохим, я рассеянным взором оглядывал зал. За ближним ко мне столом сидела пара: приличного вида молодой человек с девушкой. Еще за одним столиком четверо юных «бычков». Сорокиной принесли какую-то еду, она стала вяло ковырять вилкой в тарелке.

В зале появился новый клиент. Он огляделся и направился к стойке бара. Но там ему что-то не понравилось, или, может, проходивший мимо официант предложил его обслужить… Как бы то ни было, клиент взял свой бокал с недопитым коктейлем и пошел к столику. Проходя мимо Сорокиной, обо что-то споткнулся и… надо же! Все содержимое бокала оказалось на платье мадам! Что тут началось! Неловкий клиент рассыпается в извинениях, официант бежит с каким-то тюбиком, очевидно желая предложить элегантной даме суперпятновыводитель… Сама Ираида Львовна покраснела — я это вижу даже на расстоянии, — отчаянно сморщилась, бедняжка, но пытается «держать фасон»: не ругается, не злится, только жалобно и растерянно оглядывается по сторонам, потом направляется к туалету. Исчезает за дверью… Клиент о чем-то вполголоса беседует с официантом, потом садится к столику мадам Сорокиной. Официант бежит к выходу из ресторана.

Становится все интереснее и интереснее…

Из туалета появляется Ираида Львовна, подходит к своему столику, отсчитывает деньги за обед. Провинившийся клиент, отчаянно жестикулируя, возвращает ей деньги, расшаркивается и в чем-то горячо убеждает. Мадам колеблется, на лице ее растерянность, потом все так же нерешительно она идет к дверям.

Клиент осторожно поддерживает ее под локоток.

Я расплачиваюсь и тоже выхожу. Клиент сажает Ираиду Львовну в машину частника, которого остановил официант. Они уезжают, между прочим ни разу не взглянув в мою сторону. Здесь мадам явно не права. Перебарщивает. Надо бы посмотреть на нахалюгу-сыщика, облить его презрением хотя бы… Нет! Ноль внимания! Ладно, мы не гордые! Я сажусь в джип, связываюсь с Виталиком и, пока еду за парочкой, рассказываю ему обо всем случившемся. Он говорит, что едет за нами, и, в свою очередь, рассказывает о своем визите к сестре Сорокиной Наталье Львовне. Оказывается, мадам была страшно угнетена смертью мужа, хотя, по словам сестрицы, последнее время семейная жизнь у нее не ладилась. Виной тому была болезнь Георгия Валентиновича и его неумение вести дела. Наталья Львовна даже предположила, что Сорокины скорее всего в ближайшее время подали бы документы на развод, тем более как поведала сестрица: «Я бы не удивилась, если бы узнала, что у Иры есть любовник!» Кроме того, оказывается, Ираида Львовна не сказала сестре ни слова о том, что собирается несколько дней пожить у нее, хотя «если бы Ира захотела пару дней провести у нас, уж как-нибудь мы бы уместились! Что же я — зверь?»

Вот такой разговор был у Виталика с Натальей Львовной. Тем временем машина с неловким клиентом и Сорокиной подъехала к ее дому. Ираида Львовна вышла и скрылась в подъезде. Частник с новым знакомым мадам Сорокиной поехал дальше и вышел у здания городской Администрации. Я предупредил едущего за мной Виталика, что поеду за частником, подвезшим Сорокину и ее кавалера, на что Виталик ответил, что зайдет в Администрацию уточнить личность «клиента».

Частника я догнал быстро, стал обходить его и у светофора сделал знак «прижмись к тротуару». Тот послушался и за перекрестком остановился. Я вышел и подошел к нему. Водитель, благообразный мужичок средних лет, вопросительно смотрел на меня. Я показал ему свои корочки, оставшиеся со времен работы в Угрозыске, и попросил разрешения задать ему несколько вопросов.