Потаенная жизнь Древней Руси. Быт, нравы, любовь

Откуда прибыл к восточным славянам Рюрик? Кто был первым митрополитом Киевским? В каком точно году была издана Русская Правда? Точных ответов на эти вопросы мы не знаем до сих пор. История Руси хранит в себе немало тайн, но, пожалуй, самой потаенной, самой темной и загадочной сферой остается частная, повседневная жизнь наших предков.

Был ли средневековый человек похож на нас? «Конечно, да», – скажет физиолог или антрополог. Скелеты жителей древнего Новгорода и современной Москвы ничем принципиально не отличаются. «Конечно, нет», – возразит ему историк. И историк будет, в свою очередь, прав: как мы отнеслись бы к человеку, женившемуся в 15 лет на 8-летней девочке? Позволили бы близкому человеку отправиться на лечение не в больницу, а в монастырь? А как почувствовал бы себя житель мегаполиса XXI в., оказавшись в тесной курной избе, в которой не продохнуть от дыма?

Современный человек верит в антибиотики, шарообразность Земли и всесилие науки. Средневековый – жил в плоском мире, населенном, помимо людей, ангелами, могучими духами, амазонками, колдунами, домовыми, русалками и лешими. И все-таки, несмотря на все различия в психологии, поведении и образе жизни, это наши пращуры, наше прошлое, наши русские корни.

Данная книга – лучшее на сегодняшний день, самое полное и достоверное, по-настоящему увлекательное исследование повседневной жизни Древней Руси, позволяющее нам лучше узнать и понять своих далеких предков.

Вадим Долгов

Введение

Глава 1 Человек в кругу близких: труд, отдых и быт

«Любы творять елико хощеть»: любовь и сексуальность

«Добра жена – венец мужу своему и безпечалие»: отношения в семье

«Суть ли чада, то наказай их, и преклони от уности выя ихъ»: дети, стадии взросления, воспитание

«Бысть книжник и философ так, якоже в русской земле не бяшеть»: образование и интеллектуальный труд

«Поклоны ведет по писаному, кресты кладет по ученому»: правила поведения, вежливость

«Не остави друга древняго; новый бо не будеть ему подобенъ»: знакомства, друзья

«Руси есть веселие пить»: досуг, пиры, пьянство, шахматы, чтение, охота

«И сотвори ему въ немъ 70 недугов»: здоровье и болезни

Глава 2 Человек в панораме города-государства: власть и общество

«Князь уже почалъ – потягнете дружина по князе!»: отношения власти-подчинения в Древней Руси. Князь – идеология и обыденные представления

«Новгородци бо изначала и Смоляне и Кияне и вся власти яко на думу на веча сходятся»: самоуправляющаяся община в структуре представлений о власти, политическое сознание народной массы

«Вси мужи вкупе и жены, попови и людье, и мниси, и бельци, богати и убозни, домашни и пришельци»: представления о социальной стратификации

«Аще кто речет: Бога люблю, а брата своего ненавижю – ложь есть»: общие принципы общественной и политической жизни

Глава 3 Внешний мир: обретение этнокультурных ориентиров. «Чужие – свои»

«Древляне живяху зверинскимъ образомъ»: свои «чужие»

«Кто еси ты и коеа веры еси?»: иноземцы и представления о населенном мире

«Места же си раиская суть»: рай и ад на Земле

«Есть в моей земли петухы, на нихже люди яздять»: древнерусская «Утопия»

«Образ сущу земли»: мироздание

«О, светло светлая и украсно украшена, земля Русьская!»: осмысление феномена Руси в древнерусской книжной культуре XI–XII вв.

«Греки льстивы до сего дни»: византийская иерархия государств и идея империи

«Придоша безбожнии Измалитяне»: монголо-татарское нашествие – первая реакция и долговременные последствия

«В Ростове – меря, в Белеозере – Весь, в Муроме – мурома»: Древняя Русь и финно-угорские народы

Глава 4 Сверхъестественное в картине мира

«Знамения бо вь небеси, или вь звездах, или солнци, или птицами, или етеромъ чим не на благо бывают»: чудеса и знамения на Руси

«Буди же домъ твой молитве и покой иереемъ, служителям божиемъ, и всякому чину церковьђному»: отношение к духовенству и церкви

«Съ женою и съ чяды своими не можем спастися»: концепция мирского благочестия

«В Ростовьстеи области встаста два волъхва»: борьба с ведьмами и колдунами

«Помолися к Богу и, выня мечь свои…»: «волшебные» предметы

«Чертами и резами чтаяху и гадаху»: гадания и предсказание будущего

«Повеле благоверный князь строити град именем Болший Китеж»: город как сакральное пространство

Список источников и литературы

Источники

Литература

Вадим Долгов

Потаенная жизнь Древней Руси. Быт, нравы, любовь

Памяти младшего брата Александра Долгова посвящается эта книга

Введение

Был ли средневековый человек похож на нас с вами, уважаемый читатель? Ответ на это вопрос может быть разным. «Конечно, да», – скажет физиолог или антрополог. Вид Homo sapiens сформировался много тысяч лет тому назад и с тех пор существенно не изменился, разве что люди стали немного выше ростом. Скелеты жителей Древнего Новгорода и современной Москвы ничем принципиально не различаются.

«Конечно, нет», – возразит ему историк. И у историка будут на это не менее существенные основания. Как отнесся бы наш современник к человеку, женившемуся в 15 лет на 8-летней девочке? Позвонил бы в милицию? Что сделал бы с человеком, который, заболев, стал проситься на лечение не в больницу, а в монастырь? Думаю, без звонка в психиатрическую лечебницу не обошлось бы. А как почувствовал бы себя житель мегаполиса XXI в., оказавшись в тесной курной избе, в которой не продохнуть от дыма? Стал бы звонить пожарным?

Современный человек верит в антибиотики, шарообразность Земли и всесилие науки. Средневековый жил в плоском прямоугольном мире, населенном помимо людей ангелами, могучими духами, псиглавцами, амазонками, колдунами, домовыми, русалками и лешими. Могут ли они быть совершенно одинаковыми? Конечно, нет. Между ними лежит целая пропасть культурных отличий, изучением которых занимается специальная отрасль исторической науки – социальная или культурная антропология.

Оглядываясь в прошлое, каждое поколение стремится разглядеть в жизни предков то, что волнует день сегодняшний. По тому, какая тема является ведущей в трудах историков, можно почти безошибочно установить насущные потребности их собственной эпохи. Периоды общественных потрясений порождают интерес к политико-социальной проблематике, периоды глобальных войн – к военной истории, усиление мощи государства закономерно вызывает интерес к его истокам.

Широкое распространение в мировой и отечественной исторической науке исследований, ориентированных в русле социальной антропологии, тоже не случайно. «Уменьшение мира», укрепление коммуникаций между частями земного шара, раскрытие границ, нарушение национальной замкнутости и необходимость адаптации в полиэтничной среде сделали науку о человеке во всех его социальных, биологических и культурных проявлениях особенно актуальной. В конечном итоге исследовательский взгляд, направленный в русло социально– и культурно-антропологической парадигмы, – это взгляд подготовленного и благожелательного путешественника, оказавшегося в чужой, незнакомой, но привлекательной и манящей стране. Узнать ее и попытаться как можно более полно и адекватно описать для своих оставшихся дома соотечественников – вот главная задача, стоящая перед учеными. Недаром антропология зарождалась и проходила период становления в дальних экспедициях по диковинным странам Африки и Океании. Путешественники открыли для европейской цивилизации полные своеобразия культуры коренных обитателей Южного и Западного полушарий. И только потом стало очевидно, что нуждающиеся в изучении культуры имеются и в Европе, только отделяет их от нас не пространство, а время. Оказалось, что древние и средневековые обитатели Франции, Англии, Германии, России подчас ничуть не более понятны их постиндустриальным потомкам, чем родовые сообщества тихоокеанских архипелагов.