Страница 1 из 2
- Болива-а-а-р! – заорал во всю глотку Владыка тьмы, восседая на колышущемся языке пламени и наслаждаясь криками боли грешников. - Болива-а-а-ррр! – повторил он через минуту, да так громко, что воздушным потоком снесло и размазало по стенам преисподнии несколько десятков сновавших туда-сюда крылатых тварей. Боливар был демоном второго круга и сразу услышал хозяина. Оборвав свою беседу с душой немецкого ученого, он со всех ног бросился на зов. Петляя по узким коридорам второго круга, он выбрался на широкий простор первого, когда повторный крик повелителя, чуть не снес его обратно. Он едва успел вцепиться в землю всеми своими четырьмя когтистыми лапами и пригнуть голову, как вокруг него закружился яростный смерч, поднявший в воздух клубы пепла и завертевший в своей воронке души грешников и несколько мелких демонов. Благо смерч почти тут же прекратился, и Боливар как гончая рванул дальше. Вот и хозяин. Сидит к нему в полуоборота. Боливар остановился и высунув на бок большой синий пупырчатый язык, тяжело дышал. Он почти отдышался, когда владыка повернулся и наклонился прямо к его лицу. Большие кошачьи глаза заглянули ему прямо в душу, и та содрогнулась от ужаса. Повелитель подцепил бедного демона когтем и, выровнявшись, поднес его к себе. - Ты заставляешь меня ждать, Боливар? – нежно, словно любящая мать, спросил он и улыбнулся. Боливара замутило от душка, который шел изо рта владыки. Он много чего в жизни перенюхал, но эта вонь, ни с чем не могла сравниться. Ему показалось, что еще чуть-чуть и его стошнит прямо в это огромное лицо повелителя. Однако от того страха, который он испытывал в этот момент, он как будто окоченел и не мог не то что вырвать, а даже сглотнуть слюну, уже полностью заполнившую его рот. - Почему ты молчишь? – повысил голос владыка, - А ну покажи язык. Как не слушалась тело Боливара, но не выполнить повеление он не мог, и вывалил язык. Повелитель тут же схватил его зубами и стал растягивать, откидываясь назад. От нестерпимой боли демон завизжал, вернее, издал нечто подобное поросячьему визгу, так как визжать с вытянутым языком не так уж легко. Хозяин отпустил язык и дико захохотал. Да так, что задрожали стены и, казалось, преисподняя вот-вот завалится. - Ты рассмешил меня, Боливар, - стирая слезы от смеха, сказал он. – Я прощаю тебя. И тут же улыбка сошла с его лица, и оно стало серьезнее гробовой плиты. Опустив демона на землю, он заговорил так: - Мне нужна душа, Боливар. Большая душа, маленькой девочки. Принеси ее мне, и я награжу тебя так, как ты захочешь. Если же нет, пеняй на себя, - блеск его глаз не предвещал ничего хорошего, и поэтому Боливар испуганно затараторил: - Я все сделаю, хозяин, все сделаю, все, только я не знаю как. - Как? Я расскажу тебе. Сейчас девочке три года, еще через три ей исполнится шесть, и тогда ты убьешь ее, вот этим, - и он протянул на ладони светящееся нечто в форме продолговатой, острой с одной стороны, капли. – Убьешь, и душа ее попадет сюда, внутрь. И ты принесешь ее мне. Понял? Боливар кивнул. - Сделать это нужно будет с двенадцати до часа. Но до этого срока ни один волосок не должен упасть с ее головы. Тебе ясно?! – загрохотал он, и Боливар поежился от ветра. – Не один, - уже почти шепотом, зловещим шепотом прошипел он.
Боливар лежал на мягкой большой подстилке, положив голову на лапы и вытянув большой фиолетовый язык. Был июль месяц, и жара стояла нестерпимая. Демон изнывал от духоты, и то и дело опускал морду в стоящую рядом миску с водой. Однако жара была не самое страшное, что мучило его. С каждым днем приближался срок, и кулончик на его шее все сильнее жег массивную собачью грудь. Боливар знал, что от выполнения его миссии зависит вся его дальнейшая судьба, однако сомнении все больше терзали его. Он так привязался к маленькой Танюшке, за те два года, которые прошли рядом с нее, что просто не мог представить себя ее убийцей. И все же он не забыл и глаза повелителя, заглядывающего прямо в душу. Да и как их тут забудешь, если каждую ночь видишь их во сне, да к тому, же еще и слышишь зловещий шепот: "Убей ее, убей. И я награжу тебя… Убе-е-е-е-й!" Боливар заскулил и проснулся. На лбу его, прямо как у человека выступили капельки пота, и он смахнул их лапой. На его повизгивание тут же прибежала Танюша. - Что случилось, песик? – нежно спросил она, опускаясь рядом с ним на колени и обнимая за шею. Боливару захотелось закричать от радости. Он так любил эту девчушку. Завиляв по-собачьи хвостом, он стал лизать ее милое личико и радостно повизгивать. Танюша отстранила его морду и вытерла лицо рукавом кофточки. - Мой Боли, - сказала она, - мой любимый песик. Прошла еще неделя. До дня рождения девочки, до ее шестого дня рождения осталось всего четыре дня… Три дня… Два… Боливар не находил себе места. Он сновал по квартире туда-сюда, туда-сюда. И причиной этому была не столько боль от капли, сколько сомнения терзающие его. - Я демон, - говорил он себе. – Демон второго круга ада. Я злобный, ужасный мучитель грешников. Я ведь первый забияка в аду, - он дико завыл. – Что со мной происходит? Что мне эта девчонка, этот человечек, - и тут он поймал себя на мысли, что это слово – человечек, звучит очень нежно. – Ведь он убьет меня. Нет, не убьет, он отдаст меня на вечные муки Кулге. И перед глазами появился образ высокого, покрытого зеленоватой шерстью демона. Он стоял спиной к нему, а когда повернулся, то держал в огромных когтистых лапах Боливара и медленно, зловеще улыбаясь, рвал на части. Боливар дико замотал головой, прогоняя это наваждение. - Я должен ее убить, - прошептал он. – И тут скрипнула входная дверь, и в прихожую зашла Танюша с мамой. Быстренько сбросив шлепки, она бросилась к демону и обняла его. - Смотри, что я тебе принесла, - и она вытащила из кармана ароматную косточку, завернутую в целлофановый пакетик. Боливар так любил их. - Убить ее? – промелькнула мысль. – Нет! К черту! Я не сделаю этого и никому не позволю. Он вспомнил, как появился в этом доме. Его родила большая старая сука, которая сдохла при родах. Он был единственным живым щенком из ее окота. Остальные четыре родились мертвыми. Танечка тогда плакала. А затем как заботливая мать, выхаживала своего песика, которого папа назвал Боливаром в честь какой-то лошади из кино. Демону показалось, что он прямо сейчас чувствует запах и вкус молока из бутылочки. Затем его воспоминания перенеслись дальше. Он вспомнил, как спас девочку, вытолкнув ее прямо из под колес не успевшей затормозить "нивы". Тогда ему самому хорошенько досталось, и опять Танюша выхаживала его. Все свое свободное время она проводила возле него, забыв про подружек и кукол. А потом они еще ездили на море и ходили в горы. Ловили сусликов в поле и играли в лошадку, а еще Боливар укусил мальчишку, который ее обидел.
Двадцать второе июля. Завтра срок. Для себя Боливар все решил. Он никогда не сделает того, чего хочет от него повелитель. Он даже попытался избавиться от капли на ошейнике (ему ее подарила Танюшина мама, когда ему исполнился год), но у него ничего не получилось. Ну и ладно, пусть висит. Он пришел утром. Боливар сразу почувствовал неладное. - Кулга, - узнал он тут же демона, - ну нет, у тебя ничего не выйдет, - и он просеменил мимо него и улегся у Танюшкиной кровати. Девочка еще спала. А демон прошел с папой на кухню и о чем-то с ним беседовал. К своему удивлению Боливар не испытывал страха от появления Кулги. - Значит, повелитель знает о моем решении, - думал он, не спуская глаз с двери в спальню, - и прислал этого палача. Ну ничего, мы еще посмотрим кто кого. Голоса на кухне смолкли, и в квартире повисла гнетущая, прямо ощутимая на ощупь тишина. Он появился бесшумно, словно был бесплотным призраком, и взглянул прямо в глаза Боливару. Тот оскалился и угрожающе зарычал. Шерсть на его загривке стала дыбом, а хвост нервно подергивался. Кулга улыбнулся. - Глупая псина, - презрительно произнес он, - и шагнул вперед. И тут же Боливар рванулся к нему. Мощные лапы оттолкнули тело от пола и демон взмыв в воздух, со всего размаху ударил своего противника в грудь. Тот не ожидал такой прыти от Боливара. Он рассчитывал, что тот от страха не сможет ничего предпринять, но ошибся. Боливар его не боялся, в данный момент он вообще никого не боялся. И Кулга, не успев даже пошевелится, был сбит с ног, а через мгновение уже истекал кровью с перегрызенным горлом. Боливар отпустил его и повернулся к кровати. Танюша сидела и смотрела на него, протирая глаза спросонья. Ее разбудил шум борьбы, но она еще не до конца проснулась и не осознавала до конца той картины, что развернулась перед ее взором. Боливар же, опасаясь испугать ее стянул с дивана покрывало и укрыл им труп. - Песик, что случилось? – спросила Танюша. Боливар подбежал к ней и лизнул в щеку. - У тебя кровь? – девочка взглянула на тело. – Что это? В ее голосе прозвучали нотки страха. - Это плохой дядя, - произнес демон. У Танюши округлились глазки. - Ты умеешь говорить? Но ты же собачка. Боливар мысленно улыбнулся. Он знал, что опасность еще не миновала и решил открыться девочке ради ее спасения. - Я не собачка, - сказал он. - Ты инопланетянин! – ее глазки так и засверкали. - Да, - решил согласиться демон. – А это плохой инопланетянин и нам нужно уходить, чтобы спрятаться. - Уходить? Но куда? И где папа? Боливар знал ответ только на последний вопрос. Папа уже был на том свете. - Он ушел к маме на работу, - соврал он. – А нам нужно быстрее спрятаться, чтоб другие инопланетяне нас не нашли. Таня улыбнулась. - Я так рада, что ты разговариваешь, Болли.