Страница 3 из 17
- Мне нужно подумать, - мне совсем не улыбалось залезть в долги и к тому же снова ощущать себя третьей лишней.
- У тебя есть время до первого, - усмехнулась она и, повернувшись, отправилась в здание. А я так и осталась на улице, гадая, что мне со всем этим делать. И как понравится новость Андрею, если я все-таки решу поехать, а он все-таки объявится. Но в моих рассуждениях было слишком много если, всех этих условностей, которые могли никогда не оправдаться. И тогда, глядя на набухающие на деревьях почки, вдыхая полными легкими весну, я задумалась, чего же мне хочется на самом деле. Мне необходимо было куда-то вырваться, уехать, я слишком засиделась в нашем доме с бабулей и котом. И потом, ни наш огород, ни яблоня, которую нужно подпилить, никуда не денутся за десять дней. Равно, как и отсутствие Андрея, которое становилось чем-то постоянным, вроде липы за окном.
Мы с бабулей вытащили столик и пару стульев на веранду и сидели, пили чай на свежем воздухе. Этот ритуал в нашей жизни обычно знаменовал приход весны. По легкому покачиванию бабулиной головы и направлению ее взгляда, я уже знала, о чем пойдет речь, и ни разу не удивилась, когда она заговорила:
- Надо будет обновить краску на веранде, вся вон облупилась.
- Да, вернусь, обязательно займусь. Как раз, может, денег дадут.
Бабуля только снова покачала головой.
- Мужская это работа, не женская.
- Григорьич? - я вопросительно посмотрела на развалившегося на солнце кота. Он лишь развернул в сторону одно ухо, не раскрывая глаз, и даже не подумал пошевелиться. - Мужики ленивы, - подытожила я, на что бабуля только тяжело вздохнула и стала собирать пустые чашки, блюдца и маленький заварничек.
- Оставь, я уберу, - мои ладони накрыли ее сморщенные пальцы. - Все будет в порядке, правда, - приободрила ее я, пытаясь улыбнуться как можно правдоподобнее.
- Не нравится мне эта ваша затея ехать втроем, - заметила бабушка, опуская руки. - Ладно бы с Димой, но так. Впрочем, может, ты там хоть кого встретишь.
- Встречу, - на этот раз я не стала спорить.
Ба одобрила мою поездку. И в тот момент я отчетливо поняла, что не уезжала из нашего дома уже очень давно, вылазки с одноклассниками в лес на выходные и праздники не считались. Я и дом составляли единое целое, неразлучное на протяжении бог его знает какого времени. И тем более было странно, что я наконец решилась его покинуть. Меня мучили всяческие страхи: что с бабулей что-то случится, пока меня не будет, но она успокоила меня и сказала, что Зинаида Степановна, что живет через дорогу, присмотрит за ней. Но больше всего, пожалуй, я боялась того, что уеду, а он вернется, Андрей. Решит, что этим я ставлю точку в наших отношениях, и мы больше никогда не увидимся. Я оказалась одной из тех дурех, что готовы полжизни просидеть дома в ожидании своего любовника, в надежде, что он вот-вот придет, опасающихся, что стоит лишь на минуту выйти, как именно в этот момент он возвратится. Но я понимала, что это не так. Мой настоящий отец не вернулся ни разу, и мать поступила правильно, выбрав инженера, который был рядом. Единственное, чего она не могла предусмотреть, что судьба будет к ней слишком жестока. Но она оставила в живых меня, и я не собиралась сидеть в ожидании того, что может никогда не случиться.
Чашки благополучно приземлились на кухонный столик, а я отправилась наверх собирать свои вещи. Нина все последние дни пребывала в радостном нервном возбуждении, а я - в состоянии глухой тревоги, словно мое решение влияло на всю мою судьбу. Но я понимала, что, скорее всего, это как обычно только мои фантазии и страх расставания.
Даже Григорьичу в эти дни я прощала любые шалости, зная, что не увижу его в ближайшее время.
- Ты не на край света едешь и не в ссылку, - любила подшучивать надо мной Нина. И я понимала, что она права, но не могла с собой ничего поделать.
Когда все вещи были уложены и поместились в маленький кожаный чемодан, оставшийся еще от мамы, я присела на матрас и посмотрела в окно, за которым выпускала свои первые листья липа. Я должна была что-то оставить, все эти недомолвки в бабулиных сериалах вечно приводили к катастрофам. По крайней мере, этих ошибок я повторять не собиралась. Лист бумаги и ручка сами оказались в моей руке, и я застыла, не зная, что же написать. Писать о любви в пустоту было как-то глупо. Тогда я написала просто:
"Меня отправили в принудительный отпуск. Вернусь десятого." Мне хотелось приписать в конце "люблю тебя", но я не могла доверить бумаге слов, которые ни разу в жизни никому еще не произносила вслух. Поэтому безымянное письмо из двух фраз осталось лежать на подоконнике, в ожидании Андрея.
Мне хотелось сказать ему намного больше. Хотелось, чтобы мы всю последнюю ночь прозанимались любовью до изнеможения, а потом он, слегка приобняв меня, толкнул и сказал: "Езжай!", точно так же, как в последний раз сказал "иди". Но ночь стала всего лишь еще одной точкой в веренице пустых и бессмысленных суток. Его не было. Все, что останется для него - мое холодное безликое письмо.
- У меня такое впечатление, что мы - военкомат, который забрал из дома последнего кормильца, - фыркнула Нина, пристегиваясь на переднем сидении, когда мы потрусили по выбоинам нашей улицы.
Я сидела сзади, развернувшись назад и глядя сквозь стекло, как бабушка машет мне рукой от калитки, а рядом на заборе провожает меня взглядом Тарас Григорьевич, встревоженный и обалдевший одновременно, будто он хоть что-то понимал.
- Ты редко куда-то ездишь, верно? - заметил Дима, выруливая и пытаясь объехать озеро, расстилавшееся прямо на пути.
- Да она вообще никуда не ездит, - ответила за меня Нина, открывая зеркало и поправляя прическу. - Похитили бабушкину деточку.
- Ладно тебе, - у меня сердце екало в груди, и я была не в настроении выслушивать колкости Нины.
- Странно, что у тебя загранпаспорт вообще есть, - заметила она.
- Через пару месяцев, как я пришла на работу, меня собирались отправить в командировку, - отозвалась я.
- Ага, обещания, все, как всегда, - вздохнула Нина.
После городков и водного парка с аттракционами мы все единогласно решили отправиться в заповедник и походить немного по дикой природе. Не самым последним моментом в нашем с Ниной решении было и то, что мы и так потратили куда больше денег, чем рассчитывали, так что ночевка в палатке была неплохой альтернативой всяким частным пансионатам и кроватям с завтраками. Дима же, похоже, хотя и не испытывал проблем с деньгами, утомился от цивилизации и рад был попутешествовать вдали от людей.
Мы оставили машину на бесплатной стоянке у одного из вдохов в заповедник, и переупаковав наши вещи в два диминых рюкзака, стали подыматься в горы. У Нины, как всегда, не оказалось пригодной к путешествию обуви, поэтому она шла налегке, но меня рюкзак нисколько не напрягал, он был намного удобнее сумок с продуктами, которые я дома по вечерам таскала из магазина.