Страница 14 из 14
Она правила еще тридцать лет, и каждый день был до отказа заполнен делами. Через руки королевы проходили тысячи бумаг, и каждую она просматривала, прежде чем подписать или отклонить, – Виктория всегда считала своим долгом вникать во все мелочи, и ни одно решение не принималось без ее участия. Под ее руководством Англия добилась невероятных успехов в индустриальном развитии, торговле, финансах, морском транспорте, ее власть распространилась на четверть суши, и в образовавшемся «английском мире» Виктория занимала центральное место. В 1876 году она – по инициативе лорда Дизраэли – получила от парламента титул Императрицы Индии, которым она безмерно гордилась. Ее империя стала для всего мира символом стабильности, процветания и успеха, а сама королева – хранительницей традиций, образцом порядочности и примером великого монарха. Она заботилась о стране – и страна процветала. Она была верна своим принципам, которые со временем переросли в привычки, а привычки королевы стали традициями, которым Великобритания во многом верна до сих пор. Через своих детей Виктория породнилась со всеми правящими домами Европы – ее потомки сидели на тронах Германии и России, Испании, Румынии и Греции. Недаром Викторию называли «бабушкой всей Европы». Всего у нее и Альберта было сорок внуков.
Пятидесятилетний юбилей правления королевы Виктории был отмечен с большой помпой: на торжественный банкет были приглашены 50 европейских королей и принцев, а народные гуляния наглядно показали все растущую любовь подданных к своей государыне. Еще более пышно праздновали шестидесятилетний, «алмазный» юбилей: на празднование были приглашены управляющие всех британских колоний с семьями, а в торжественной процессии приняли участие военные отряды от каждой колонии, включая солдат, присланных индийскими принцами. Никого уже не интересовало, что Виктория имела все меньше власти, все меньше сил. Она плохо видела, не могла ходить, почти все время болела. Она тяжело перенесла смерть своего сына Альфреда и двух внуков, очень близко к сердцу принимала все неприятности в личной жзни своих детей. Будто стараясь удержать слишком быстро ускользающую жизнь, Виктория противилась любым переменам в своей жизни – будь то смерть старых слуг, новинки техники или вопросы этикета. Хотя все парламентские документы давно печатались на пишущей машинке, специально для королевы их переписывали от руки. Поезд королевы всегда ездил с той же скоростью, что и при принце Альберте, а дворец по-прежнему освещали свечами вместо распространившегося газа. Но она до последнего дня продолжала заниматься делами государства, которому отдала почти всю свою жизнь. Последней публичной церемонией, в которой приняла участие Виктория, была закладка нового здания будущего музея Виктории и Альберта в 1899 году.
У. Брант писал в своих записках: «Из того, что я слышал о королеве в последние годы ее жизни, явствует, что она была довольно банальной почтенной старой дамой и напоминала многих наших вдов с ограниченными взглядами, без всякого понимания искусства и литературы, любила деньги, обладала некоторым умением разбираться в делах и некоторыми политическими способностями, но легко поддавалась лести и любила ее… Впрочем, публика стала видеть в конце концов в этой старой даме нечто вроде фетиша или идола». Так что нет ничего удивительного в том, что когда королева Виктория скончалась 22 января 1901 года, ее подданные были в шоке: по выражению поэта Роберта Бриджса, «казалось, что колонна, державшая небосвод, обрушилась» – ведь практически все англичане не знали другого монарха.
Согласно завещанию, в гроб к королеве положили слепок руки принца Альберта и его халат, а по другую руку – портрет Джона Брауна и прядь его волос. Она была одета в белое платье – именно в нем она собиралась вновь встретиться со своим «милым ангелом» Альбертом. Ее похоронили рядом с ним в мавзолее Фрогмор в Виндзорском замке. Вместе с нею англичане похоронили девятнадцатый век – век спокойствия, стабильности и викторианских ценностей.
Елена Блаватская Лики Белого Лотоса
Она, безусловно, была великой женщиной, удивительной и необычайной – в этом уверены ее сторонники. Это признают даже ее непримиримые противники. Вот только великой она была, по их мнению, в разных областях: одни чтут ее как замечательного философа, писателя и мыслителя, общественную деятельницу и просветительницу, другие считают Блаватскую уникальной авантюристкой, фокусницей и одной из величайших обманщиц в истории, выдумавшей ради прославления своего имени целое учение – теософию. Третьи же, самые верные ее последователи, уверены, что Блаватской было открыто высшее знание, и вся жизнь ее была отдана тому, чтобы донести людям ранее неизвестное.
Поэтому все ее биографии словно написаны о разных людях: в них совпадают только имена, некоторые даты и города, а все остальное может не иметь между собою ничего общего. Каждый из биографов считает своим долгом опровергнуть предшественников, обвинив их в предвзятости, излишней фантазии, а то и просто в клевете, и сам сочиняет новые легенды о своей героине. Так, слой за слоем, образ Блаватской покрывался то позолотой, то копотью, и в итоге ее истинное лицо давно скрылось под многочисленными покровами, приподнять которые еще предстоит будущим ее исследователям…
Елена Петровна Блаватская происходила из весьма примечательной семьи: по материнской линии она была потомком князей Долгоруких, возводящих свой род к святому князю Михаилу Черниговскому. Ее прадед, князь Павел Васильевич Долгорукий, генерал и масон, женился на Генриетте де Бандре дю Плесси, дочери сподвижника Суворова. Их дочь Елена Павловна была одной из образованнейших женщин своего времени: знала пять языков, прекрасно рисовала, занималась естественными науками, археологией и этнографией, состояла в переписке с виднейшими европейскими учеными. Она была замужем за крупным государственным чиновником, столбовым дворянином Андреем Михайловичем Фадеевым. Их старшая дочь, вышедшая замуж за артиллерийского офицера Петра Алексеевича Гана, была известной писательницей: под псевдонимом «Зенеида Р-ва» Елена Андреевна Ган издала несколько повестей и романов, пользовавшихся большой популярностью. Благосклонная критика даже назвала ее «русской Жорж Санд».
Род Ганов многие почитатели Блаватской возводят к мекленбургским графам фон Ган, потомкам Каролингов, однако никаких доказательств этому не найдено: скорее всего, предки ее отца были эстляндскими дворянами.
Брак Елены Фадеевой и Петра Гана был неудачным: слишком разными были характеры и устремления супругов, к тому же избалованная в богатом отеческом доме Елена Андреевна тяжело переживала относительную бедность своего положения офицерской жены. Лишь рождение одного за другим троих детей как-то примирило ее с замужеством: детей оба родителя обожали.
Старшая дочь Елена родилась в Екатеринославе (ныне Днепропетровск) в ночь на 31 июля (12 августа) 1831 года. Через четыре года в Одессе появилась на свет ее сестра Вера, а еще через пять лет в Саратове – брат Леонид.
По долгу военной службы семье Ганов приходилось постоянно мотаться по провинциальным гарнизонам, где Елена (или Лёля, как звали ее в семье) немедленно заводила себе друзей среди подчиненных отца. Ее родственники вспоминали, что солдаты выучили девочку не только ездить верхом и готовить на костре, но и разговаривать «простонародным» языком: использовать крепкие словечки Елена Петровна не гнушалась до самой старости.
Ее мать, женщина утонченная и романтическая, больше всего хотела дать своим детям «фундаментально хорошее образование», для чего к девочкам были приставлены гувернантки – француженка и англичанка, им давали уроки танцев и музыки, выписывали лучшие книги и учебники. Но сама Елена Андреевна, унаследовавшая от матери неординарную натуру и многообразные таланты, среди полковой жизни не могла найти иного выхода переполнявшим ее чувствам, кроме литературы, а обремененная тремя детьми, могла писать только по ночам, когда дети спят. Такой напряженный образ жизни быстро подорвал ее и без того слабое здоровье, и в 1842 году, всего двадцати восьми лет от роду, она скончалась от скоротечной чахотки.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.