Ведьмины пляски

  - Молодец!

  Вскрикнула, когда неизвестно откуда взявшаяся дриада свесилась с дерева, ухватила меня подмышки и втащила на ветку.

  От зеленоглазой красавицы пахло нектаром, так сладко, что на месте пчёл я бы свила в её волосах улей. Дриада сидела и улыбалась - то ли выражала одобрение моим поступком, то ли, наоборот, потешалась над моим смущением.

  Зеленоглазка раскачивала ногами и совсем не боялась упасть. А я вот боялась, поэтому сжалась на ветке и старалась лишний раз не шевелиться.

  - Ты первая, кто ничего не взял за последний век, - призналась дриада. - Люди - воры, они не могут не красть. Недаром Найко назвала тебя странной.

  Зеленоглазка легко соскользнула на землю, стянула меня и потащила к ручью.

  Я гадала, какую ещё проверку на вшивость устроит дриада, но, оказывается, она хотела наградить.

  - Это не простой ручей: он исполняет желания.

  - Любые? - с энтузиазмом отозвалась я.

  Дриада таинственно улыбнулась:

  - Нет, всё же, ты человек! Не любые, а те, которые подвластны природе.

  Озадаченная, уставилась на воду. Ну, и что у неё попросить?

  - Он может вырастить самоцвет, может вернуть здоровье и молодость, показать лицо далёкого человека, - подсказала дриада. - Проси! Одно маленькое желание он исполнит.

  Что же пожелать? Без бриллиантов обойдусь, на болезни не жалуюсь...

  - Я хочу увидеть Андреаса Лиро, - слова вырвались сами собой.

  Как он? Сумел ли запутать погоню, добраться до Круга, дарующего полноценную жизнь?

  Эгоистка ты, Ира, только о своих проблемах печёшься, мелочных по сути. Подумаешь, Марция работой по дому нагружает, лекции по домоводству читает! От этого не умирают, а вот Андреас по лезвию бритвы ходит.

  Прогресс, деньги... Хоть бы раз вспомнила о том, кого называла другом! А ещё порядочной себя считаешь...

  - Уверена? - блеснула зелёными глазами дриада.

  Кивнула, вспомнила Волчий лог и тут же почувствовала себя предательницей.

  Нурбок у тебя на уме, комфорт, уют - а там человек за жизнь борется. Давно ли сама каждой тени сторонилась? Вспомни, каково тебе пришлось, вспомни ведьму на костре, спасение от разбойников, Триер и ответь, забывают ли о друзьях.

  Дриада склонилась над ручьём и запела. Вода подёрнулась лёгкой рябью, будто вторя словам.

  - Просто думай о нём, - замолчав, шепнула на ухо дриада и упорхнула.

  Я осталась на поляне одна. Робко опустилась на колени, окунула ладони в прохладную воду и вспомнила рыжеволосого Андреаса, его зелёные глаза, 'козлиную' бородку.

  Ручей безмолвствовал, я по-прежнему видела в нём только своё отражение.

  - Пожалуйста. Мне действительно стыдно. И я очень хочу, чтобы с ним всё было хорошо.

  Вода обожгла пальцы, став ледяной, потемнела и показала заросшую низким кустарником долину. На горизонте синели горы, а вокруг, насколько хватало глаз, - ни души, только мчался галопом через чуть подтаявшую снежную целину всадник. За ним гнались пятеро.

  Воздух дрожал, периодически взрываясь молниями и огненными шарами.

  Будто монтажная врезка - и я вижу всадника ближе, узнаю шапку, куртку, плащ и застываю, не в силах оторвать взгляда от погони.

  Сердце замирает, когда понимаю: лошадь Андреаса выдохлась и долго не выдержит. Она тяжело дышит, всё глубже и глубже проваливается в рыхлый снег.

  Расстояние между Андреасом и преследующей пятёркой сокращается... Четверо солдат и маг. Без посоха, но не менее опасный. Даже если Андреас сильнее, его легко могут подстрелить или просто взять в клещи, пронзить алебардой, мечом - мало ли чем!

  Даже не заметила, как до крови прокусила губу, когда несчастная лошадь едва не упала. И, вздрогнув, закричала, будто Андреас мог услышать: 'Сзади!'.

  Солдат взвёл арбалет, прицелился...

  Я неосторожно пошевелила ладонью в воде, и изображение пропало. Всё ждала, оно появится вновь, но ручей не желал снова становиться телевизором.

  Сердце ныло. Меня мучило дурное предчувствие.

  - Пожалуйста, - не выдержав, взмолилась я, - просто скажите: он живой?

  - Живой, - прошелестела листва.

  Может, просто слуховая галлюцинация? Деревья не разговаривают, а я так желала услышать именно этот ответ.

  - Он тебе приснится, - проворковала дриада. Она неслышно подкралась сзади и положила руки мне на плечи. - Но судьбу не перепишешь. Ни о чём не жалей!

  Я испуганно обернулась, желая спросить, как это понимать, но дриада приложила палец к губам и покачала головой. Её ладонь легла мне на лоб, прохладная и приятная. Глаза сами собой закрылись...

  Очнулась я на околице. Лицо вылизывал косматый пёс. Села, осторожно погладила его и, поддавшись душевному порыву, побрела к часовенке Ио. Надеюсь, тот прислушается даже к безбожнице.

  Сердце гулко билось. Я как мантру повторяла: 'Промахнись!'.

  Мысли материальны, если сильно желать, арбалет даст осечку, а лошадь вынесет из снежного плена.

  Но как, чёрт побери, как они его выследили?! Не иначе, кто-то выдал.

  Потянулась к кошельку, который всегда носила с собой, вытащила серебряную монетку и зажала в кулаке. Знаю, за услуги священников платят меньше, но за дукат тот охотнее передаст Ио просьбу сохранить жизнь одному почти человеку. Для такой цели денег не жалко, заодно успокою собственную совесть, которая ела поедом и не давала дышать.

  Спала я в ту ночь дурно, даже вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, благо спала ближе всех к сеням.

  Стояла, смотрела на звёзды, прислушивалась к ночным звукам и, кутаясь в тулуп Нильса, гадала, услышал ли бог мои молитвы.

  Забылась сном только под утро.

  Дриада не обманула: мне приснился Андреас. Живой, невредимый и посреди гор.

  Ио заслужил свой дукат.

   Глава 19. Не делай добра...

  Наступила весна. Вроде бы наступила, потому что календарей в Галании не продавали, на стены не вешали, и оставалось только гадать, какое на дворе число. Я вела приблизительный отсчёт времени, ориентируясь на земное, только вот сезон решительно не совпадал со снегом за окном. Днём, вроде бы, припечёт, зазвенит капель, только пейзаж не меняется.

  Быт семьи Косоглазов опостылел до тошноты. Чужие пелёнки, многочасовая готовка и стирка не привлекали, нянчиться с детьми тоже не хотелось, но Марция отчего-то считала это первейшей обязанностью потенциальной невестки. Пробовала возражать, ссылаться на работу - и натыкалась на стену непонимания.

  Марция не раз откровенно порицала моё стремление уйти от очага и колыбели, вздыхала, что брат намается, нашёл негодную невесту, и корила за пренебрежение заветами Ио. Я молчала, терпела и радовалась, что не собираюсь замуж за Свена.

  Работать удавалось урывками, когда якобы сбегала по ягоды. Местные откапывали их из-под снега и варили из мёрзлой брусники варенье. Вкусное, между прочим.

  Узнай Марция, что бруснику мне собирали ребятишки за мелкую монетку, а сама я в это время рисую, то есть валяю дурака, подняла бы крик. Она давно уже растеряла былую предупредительность, гоняя меня по поводу и без, наверняка искренне полагая, будто делает добро. Судя по всему, это то самое пресловутое воспитание, о котором мельком упоминал Свен.

  Я поневоле, ни разу не видя, уже любила Грету. Свен описал её как безалаберную особу - значит, мы бы ужились.

  А ещё мне пришлось ходить на службы в часовню и вместе со всеми распевать гимны во славу жизни Ио-женщине и благоденствия Ио-мужчине.

  Я с трудом пробиралась через хитросплетения слов. Галанийский всё ещё не стал родным, а гимны соревновались друг с другом в высокопарности. Приходилось просто открывать рот и мычать.

  Несмотря на бытовые трудности, я умудрилась закончить проект декора дворца. За основу взяла дома эпохи Ренессанса. Оставалось надеяться, Свен не наобещал высокородной заказчице с три короба и правильно описал обстановку.