Смена правил (ЛП)

– Джек, с чего вдруг ты об этом заговорил?

– Я не знаю. Возможно… я думаю, что с тех пор, как я сильно облажался, единственный способ для нас быть наравне друг с другом, это если ты сделаешь то же самое.

Я пожал плечами, в то время как на лице Кэсси обеспокоенность сменилась гневом. Она уперла руки в бедра, пока высказывала мне своё мнение на этот счет.

– Прежде всего, ты не должен указывать мне, что делать. Ты также не должен быть единственным, кто решает, что сделает нас равными, после того как грандиозно облажался. Ты понимаешь это?

Я знал, что на самом деле Кэсси не хотела слышать мой ответ, поэтому молчал, когда она продолжила свою тираду.

– Самое главное, ты не можешь перевести все стрелки на меня. Я не та, кто всё испортил. Я не тот человек, кто был обманут, поведясь на ложную беременность, и потом женился на другой. Поэтому, ты не имеешь права говорить мне такое, когда ты не единственный, кто чувствует себя хреново из-за этой ситуации. А я не собираюсь брать вину на себя из-за того, к чему не имею никакого отношения. Это все чушь, Джек, и ты знаешь это.

Меня прошиб озноб, и волосы на затылке встали дыбом от её нападок. Она была чертовски горячей, когда злилась. Я хотел сорвать с неё всю одежду и овладеть прямо здесь, пока наш водитель-модель смотрит на нас.

– Ты права. Ты абсолютно права. Извини.

Её дыхание было все еще прерывистым, когда она взяла меня за руку и потянула в сторону здоровяка, притаившегося в тени.

– Больше никогда не говори мне таких вещей. Это несправедливо по отношению ко мне. Я единственная, кто должен расстраиваться и испытывать неуверенность от всей этой ситуации, пытаясь вновь начать тебе доверять. Только так, и никак иначе, – её голос перешел в шёпот, когда мы приблизились к Маттео.

– Добрый вечер, мистер Картер, мисс Эндрюс. – раздался голос Маттео, когда он открыл заднюю дверцу машины.

– В самом деле, Маттео, зови меня Джек, или Картер. Никаких мистеров. Пожалуйста.

– Вы уверены? – спросил он.

– Уверен, как никогда, – ответил я и рассмеялся, надеясь, что мои слова растопят лёд между нами.

– Хорошо, босс. Если Вы настаиваете.

Правильно. Я твой босс, мальчик-модель. И я настаиваю.

– Что насчет Вас, мисс Эндрюс?

Кэсси наклонила голову на бок, вытянув губы в трубочку.

– На счет меня, что?

Она флиртовала с ним?

– Как Вы предпочитаете, чтобы я Вас называл? – Глаза Маттео застыли на её лице. Мне захотелось познакомить мой кулак с его челюстью. Или может быть, надо помочиться на Кэсси, чтобы пометить её, давая всем вокруг понять, что она моя.

Сделай и то и другое, Картер.

– Просто Кэсси. Никаких, мисс Эндрюс. Это звучит странно, и у меня мурашки бегут по телу от этой фразы.

– Ты странная, и у меня по телу бегут мурашки от тебя, – я наклонился и прошептал это ей на ухо.

Кэсси повернула голову, чтобы оказаться лицом ко мне, в этот момент я схватил её за шею и накрыл её рот своим. Её язык протиснулся сквозь мои губы, и я углубил наш поцелуй. Мои руки блуждали по её спине, пока не спустились к попке. Я сжал её, и Кэсси простонала мне в рот. Нижняя часть моего тела пришла в полную готовность. Я пожалел, что в машине не было тонированных стекол, чтобы я мог овладеть своей девочкой на заднем сиденье.

Маттео откашлялся, привлекая к себе внимание, когда машина тронулась с места.

– Простите. Я только хотел убедиться, что мы направляемся домой, и больше нигде останавливаться не будем.

– Нам нужно куда-нибудь заехать. Я голодный, – сказал я. – Только не в пиццерию. Мне нужно мясо.

Звук телефона Кэсси отвлек меня от мыслей о моем голоде, пока я гадал, кто мог прислать ей сообщение так поздно. Опережая мой вопрос, она сказала:

– Это Мелисса. Она хочет знать, почему мы ссоримся.

Она запустила пальцы себе в волосы.

– И, какого черта, это значит?

– Я не знаю. Я спросила её об этом.

Кэсси едва подняла на меня глаза, пока её пальцы бегали по экрану мобильника.

– Я забыл, что у нас разница во времени в 3 часа. Ты помнишь?

– Да, помню, – ответила она, продолжая набирать сообщение.

Я наблюдал в окно, как с каждой минутой на горизонте все яснее проступал Манхеттен, и удивлялся непревзойденному характеру этого города. Я никогда не видел так много небоскребов на такой маленькой территории. Я знаю, что со стороны мой восторг по этому поводу выглядел глупо, но ничего подобного не было в Южной Калифорнии. И мне, черт побери, здесь уже всё нравилось.

Телефон Кэсси снова пиликнул, извещая о новом сообщении. Потом еще раз. Я повернулся к ней.

– О Боже.

– Что там? – я заметил, как она прикрыла рот рукой. – Кэсси?

Она махнула пальцем в воздухе.

– В Интернете уже появились наши совместные фотографии, когда мы разговаривали несколько минут назад. Не очень хорошие фотографии.

Кэсси поднесла телефон к моему лицу. Я уставился на три фотографии, на которых Кэсси выглядела расстроенной и злой, а я стоял рядом и выглядел, как полная задница. Заголовок над фото гласил: «Джек сделал хоум ран на поле, но облажался дома».

– И как мне на это реагировать? – спросила она, с дрожью в голосе.

Я положил руку ей на плечо и притянул к себе.

– Ты ничего не должна делать. Теперь, нам следует быть внимательнее в общественных местах.

Волна злости накрыла меня, когда я понял простой факт, что нам нигде не скрыться от любопытных глаз. Это была одна из сторон жизни профессионального спортсмена, которую я ненавидел. Меня бесило, что я не мог контролировать, что и когда, касаемо моей личной жизни, выкладывалось в Интернете. Если честно, мне было насрать, что писали в сети обо мне, но когда это коснулось Кэсси, моё терпение лопнуло.

– Извини, Джек. Я даже не думала о том, что за нами могли наблюдать.

Её дыхание согревало мою грудь.

– Это не твоя вина, – я чмокнул её в макушку. – Мы не сталкивались с подобными вещами раньше.

– Я выгляжу как стерва на этих фотках.

– Это неважно, – я хотел успокоить ей, но в итоге, разозлил еще больше.

Кэсси оттолкнула меня, расправила плечи и часто задышала.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что это неважно?

Я наклонился вперед и прикоснулся ладонью к её щеке.

– Я просто хотел сказать, что люди думают о том, о чем они хотят думать, и неважно, как мы будет выглядеть на фотках, выложенных в Интернете.

Она закрыла глаза, и её дыхание выровнялось.

– Но я не хочу, чтобы люди думали, будто у тебя сумасшедшая подружка, которая устраивает истерики после каждой твоей игры.

– Они так не подумают, – сказал я. Я не мог пообещать Кэсси, что люди не будут думать о ней плохо, но я, мать твою, попробую это исправить. Я буду бороться с прессой ради неё. Я сделаю всё, чтобы она чувствовала себя защищенной, счастливой и любимой. Она не заслуживает того, чтобы к ней относились негативно в сети, не важно по какой причине. Черт, если общественность узнает хоть что-то о наших отношениях, они будут ежедневно преследовать меня с вилами и песнопениями.

– Но ты должна пообещать мне кое-что, Кэсси.

Она нахмурила брови.

– Что? – она надула губки, глядя на меня большими зелёными глазами.

– Ты не должна позволить им добраться до тебя. Пресса будет писать что угодно, чтобы сделать себе рекламу и привлечь общественное внимание. Они могут писать такие вещи, которые далеки от правды. Ты просто должна помнить, что является правдой, а что нет. Хорошо?

Я видел, как может сходить с ума пресса, когда дело касается игроков. Мне каким-то образом удалось избежать пристального внимания общественности к тому, что произошло между мной и Кристалл. Я задавался вопросом, помог ли Марк уладить всё это дерьмо. Но никогда не спрашивал его об этом.

Я видел, как отношения моих товарищей по команде рушились под давлением прессы, но никогда не обвинял их или их подруг, что они ничего не сделали с этим. Но я точно знал, что не позволю подобному случиться со мной и Кэсси. Я позабочусь об этом.