Страница 23 из 115
9 мая командир Белорусской бригады получил приказ с утра 10 мая выступить к Овидиополю[237]. Однако 7–9 мая, получив «оперативный приказ о выступлении на бессарабские позиции» у Балты, части Григорьева, на основе которых формировалась 6-я стрелковая дивизия, находившиеся на отдыхе в районе Александрии, подняли мятеж, «во время движения части его, пропитанные бандитизмом, стали грабить, насильничать». Сам Григорьев объявил себя гетманом Украины[238]. В этой ситуации командующим 1-й и 3-й армиями 10—И мая было приказано «подготовку наступления в Румынию [и в Буковину] продолжать, но самое наступление отложить»[239]. Соответственно, 10 мая Худяков приказал командиру 5-й стрелковой дивизии «продолжать подготовку наступления на Румынию, самое же наступление временно отложить». Войскам была поставлена задача обороняться от мятежных частей Григорьева, который был объявлен вне закона[240]. С 12 мая советские войска втянулись в бои с мятежниками[241]. Восстание охватило центральные районы Украины, оттянув на себя свыше 14 тыс. штыков и 600 сабель[242].
12 мая председатель СНК УССР Раковский сообщал Вацетису, что «авантюра Григорьева сорвала подготовляемое нами наступление на Бессарабию, которое мы подготовляли без ущерба Донецкому бассейну. Мы поставили в тяжелое положение Венгрию и в нежелательное положение самих себя»[243]. Тем не менее бои на Днестре продолжались. 12 мая, согласно утренней оперативной сводке 3-й армии, «нашими доблестными красными войсками прорван Румынский фронт. У деревни Чебручи 25 верст южнее Тирасполя перешли на правый берег Днестра, преследовав противника на 10 верст, захватив оружие и лошадей»[244]. Однако сводки за следующие дни не содержат сведений о развитии этого наступления, поскольку советские войска вернулись на левый берег Днестра. Объясняя главкому случившееся, Антонов-Овсеенко сообщал 17 мая: «Газеты преувеличили. Был набег, предполагался большой маневр, но сорван восстанием Григорьева. От действий против Румынии не отказываюсь. Интернациональные и бессарабские части для этого; патронов мало, еще готовимся»[245].
По данным вечерней сводки от 16 мая, «румынами было сделано 6 выстрелов артиллерийских по Дубоссарам, но после того как наша батарея обстреляла помещение румынского штаба [и подбила 3 неприятельских орудия], огонь был прекращен»[246]. 17 мая командир 1-й бригады 6-й стрелковой дивизии Недолуженко докладывал, что в 22.00 16 мая румыны обстреляли 16 снарядами Рыбницу, есть жертвы. «Против Дубоссар заметна активность противника. Красноармейцы проявляют нервозность за отсутствием артиллерии. Прошу срочного распоряжения о немедленной высылке артиллерии в Слободку»[247]. Утренняя сводка от 18 мая сообщала, что «на Бессарабском фронте артиллерийским огнем румыны обстреляли Рыбницы. В районе Дубоссар противник роет окопы»[248]. Согласно вечерней сводке от 22 мая, «на Бессарабском фронте наши части форсировали Днестр и находятся в 20 верстах от Кишинева»[249]. В тот же день Антонов-Овсеенко указал Худякову: «Не совсем п[он]ятны известия, что вы берете Кишинев. Нужно быть чрезвычайно осторожным. Ведь практически силы у нас нет, патронов тоже, снабжение слабо, с Григорьевым не кончено. Займитесь лучше усиленно рекогносцировкой и не втягивайтесь в серьезные бои»[250]. Это, впрочем, не помешало командующему Украинским фронтом 24 мая доложить в Москву: «В направлении Кишинева нами поведено наступление, наши части сейчас в 7 верстах от Кишинева. Это наступление ведется частями, которых только этим остановили от присоединения к Григорьеву»[251].
23 мая председатель уездвоенкома И. Горелов докладывал из Ямполя: «Второй день румыны бомбардируют Ямполь, предъявляя абсурдные и невыполнимые требования, на которые мы даем категорический отказ. Жители оставляют город, так как нет возможности оставаться в нем. С нашей стороны не делается ни одного выстрела, сопротивление будет оказано только в том случае, если румыны станут переправляться на наш берег. В городе имеется гарнизон 1-го Бессарабского полка в количестве 259 штыков, 8 пулеметов и 1 орудия. Острый недостаток русских патронов и пулеметных лент. Просим дальнейших распоряжений»[252]. В целом же, согласно сводке от 23 мая, «на Бессарабском фронте без перемен»[253]. Вечерняя сводка от 25 мая сообщала, что «на Бессарабском фронте артиллерия противника обстреляла Дубоссары»[254]. Учитывая ухудшение положения Красной армии в Донбассе, 26 мая Вацетис приказал «в западной части Украинского фронта со стороны Днестра и Галиции перейти к обороне», выделить войска на Южный фронт и подавить мятеж Григорьева[255].
25 мая правительства РСФСР и УССР своей нотой напомнили о том, что Румыния захватила и использовала по своему усмотрению имущество русских войск Румынского фронта и находящееся в Бессарабии. Значительная часть захваченного распродана или передана в распоряжение белых. «Теперь, когда Румынскому Правительству стало ясно, что пришел конец его позорному господству над бессарабскими рабочими и крестьянами, оно перед своим отступлением задалось целью ограбить всю Бессарабию». Советские правительства России и Украины, «сохраняя за собой право предать суду революционного трибунала» виновников грабежей, «снимают с себя всякую ответственность за дальнейшую судьбу различных ценностей», привезенных из Румынии в Россию в годы Первой мировой войны[256]. Правда, как признавал позднее Антонов-Овсеенко, «положение складывалось таким образом, что мы, несмотря на наши решительные намерения, вынуждены были в отношении румын ограничиваться пышными декларациями и пустяковыми военными демонстрациями»[257].
Вечерняя сводка от 27 мая сообщала, что «на Бессарабском фронте частичные бои в районе Бендер»[258]. Согласно вечерней сводке от 28 мая, «на Бессарабском фронте неприятельские войска устроили митинг, на котором была вынесена резолюция не оказывать сопротивления советским войскам. Разведывательные части в количестве 127 красноармейцев переправились в 3 часа утра через Днестр и быстрым и энергичным ударом захватили крепость Бендер, взяли в плен 600 румын и французов. Позднее под натиском превосходящих частей наши переправились обратно на левый берег Днестра, уводя с собой пленных»[259]. Появление в городе советских солдат привело к восстанию местного населения. Восставшие захватили центр города, вокзал, депо и другие предприятия. Французское командование приказало подавить восстание, но многие французские солдаты отказались выполнить приказ и стали брататься с восставшими. Все же французскому командованию удалось подтянуть артиллерию и с помощью алжирских стрелков и польских легионеров обстрелять город и подавить восстание. 29 мая город был объявлен на осадном положении, начались казни и преследования всех, заподозренных в сочувствии к красным[260].
237
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 32. Л. 175.
238
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 2. Л. 303—ЗОЗоб., 319.
239
Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. Т. 4. М.—Л., 1933. С. 213, 215.
240
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 32. Л. 425; Гражданская война на Украине. Т. 2. С. 32–34.
241
Гражданская война на Украине. Т. 2. С. 44–45; Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. Т. 4. М.—Л., 1933. С. 197–261.
242
Какурин Н.Е. Как сражалась революция. Изд. 2-е. В 2 т. М., 1990. Т. 1. С. 99.
243
Директивы Главного командования. С. 234.
244
РГВА. Ф. 103. Oп. 1. Д. 12. Л. 9.
245
Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. Т. 4. М.—Л., 1933. С. 280.
246
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 20. Л. 7; Ф. 103. Oп. 1. Д. 12. Л. 15.
247
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 38. Л. 1.
248
РГВА. Ф. 103. Oп. 1. Д. 115. Л. 62.
249
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 19. Л. 56.
250
Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. Т. 4. М.—Л., 1933. С. 280. В книге первая фраза телеграммы начинается словами: «Не совсем приятны известия…», что, видимо, является опечаткой.
251
Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 204.
252
РГВА. Ф. 103. Oп. 1. Д. 113. Л. 351.
253
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 38. Л. 28.
254
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 20. Л. 26.
255
Директивы Главного командования. С. 236.
256
ДВП. Т. 2. С. 171–172; Советско-румынские отношения. Т.1. 43–44.
257
Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне. Т. 4. М.—Л., 1933. С. 281.
258
РГВА. Ф. 103. Oп. 1. Д. 115. Л. 82.
259
РГВА. Ф. 178. Oп. 1. Д. 38. Л. 49; Ф. 103. Oп. 1. Д. 115. Л. 84— 84об.
260
Борьба трудящихся Молдавии… С. 319–324; Лунгу В.Н. Политика террора и грабежа в Бессарабии 1918–1920 гг. Кишинев. 1979. С. 110–111.