Зоя Космодемьянская

Девушки и юноши, знакомясь, пожимали руки, называли свои имена. Добровольцев было много. Зоя не могла сразу запомнить всех. Ладно, успеется!

С одной из девушек сбегала в ближайший магазин, принесла кулек миндальных орехов:

— Берите! — угощала всех. — Чтобы не скучно было фильм-то смотреть!

Вскоре возле кинотеатра остановились грузовики. Какой-то командир в шинели пересчитал собравшихся. Раздалась команда: «По машинам!» Все полезли в кузова, подсаживая друг дружку. Зоя оказалась между Клавой Милорадовой и Софьей Мартыновой.

Грузовики тронулись.

— Дадут нам оружие и сразу пошлют на задание, — неуверенно предположила Софья. — Но я ничего не умею. А вы, девочки?

— Поучат, наверное, — сказала Клава.

— Я тоже так думаю, — согласилась Зоя. — В армии всегда учат сначала, месяц или даже больше.

— Но мы же не в армии.

— Правда, мы не поймешь где, — рассудила Клава. Долго не могли понять, куда они едут. И только когда пересекли почти всю Москву, догадались: на Можайское шоссе. Миновав Кунцево, машины прибавили скорость на хорошей дороге, обгоняя колонны пехоты, повозки, артиллерийские упряжки.

По обе стороны шоссе возводились укрепления. Виднелись дзоты, ряды стальных «ежей». Женщины и подростки рыли зигзагообразные траншеи, копали противотанковый ров. На обочине — колонна грузовиков с прицепленными к ним пушками. В открытых кузовах тесными рядами сидели моряки. Они что-то кричали, махая бескозырками девушкам.

На фронт шли новые силы. Зоя была горда тем, что среди людей, вступивших в бой с ненавистным врагом, находится теперь и она.

Путь оказался недолгим. Машины остановились среди сосен на краю дачного поселка, неподалеку от железнодорожной станции Жаворонки. За штакетником — несколько длинных одноэтажных построек. Среди зарослей — небольшие, аккуратные домики зеленого цвета. Клумбы с побитыми морозом цветами, посыпанные песком дорожки. Зоя подумала: детский сад или скорее всего летний пионерский лагерь. Когда-то она ездила с Шурой почти в такой же.

Девушкам отвели просторную комнату, в которой стояло десять железных коек и столько же тумбочек. Начали размещаться. Зоя и Клава, конечно, рядом. С ними же и тихая, скромная, державшаяся в тени Софья Мартынова (ее почему-то все так и звали — Софьей, а не Соней). Дальше Маша Кузьмина, студентка педагогического института. С другой стороны от Зои — Наташа Обуховская. Ей уже, оказывается, двадцать три года. Почти местная, жила и работала в Ильинском. А вот Аля Воронина — она говорит, что обязательно будет медицинской сестрой. Две подружки — студентки Московского художественно-промышленного училища: Женя Полтавская и Шура Луковина-Грибкова. За ними Катя Пожарская, Лёля Колосова.

Зоя сначала неловко и неуверенно чувствовала себя среди новых знакомых. В школе, в классе она издавна привыкла быть старшей, ответственной. Да и дома тоже — по отношению к Шуре, к его многочисленным приятелям. И вдруг оказалась самой молодой. Среди добровольцев, правда, были несколько ее ровесников, но все они выглядели взрослее, солидней. У всех было какое-то определенное положение. Если не студент, то рабочий, служащий. А Зоя кто? Школьница. Окончила девятый, в десятом по-настоящему даже не поучилась. Говорить об этом язык не поворачивается. Впрочем, на разговоры почти не оставалось времени. Сразу же после ужина добровольцы собрались в клубе. Пришел командир, принес несколько наганов, маузер, парабеллум, вальтер, разложил их на столе.

— Начнем с изучения оружия. Нашего и немецкого, — сказал он. Голос резкий, говорил отрывисто, коротко. Зоя сразу поняла, что дело свое он знает хорошо. Объяснял устройство нагана, внимательно вглядываясь в лица слушателей: все ли понятно. Не смотрел на руки, но движения его, когда разбирал и собирал наган, были удивительно точны.

— Девушка, — сказал вдруг он, — вот вы…

— Милорадова, — поднялась Клава.

— Вам неясно, как вынимается барабан?

— Не ясно, — смутилась Клава.

— Идите сюда, сделаем вместе… Смотрите все, товарищи… Вот так. Ну, смелее.

Зое техника показалась несложной. После того как командир закончил объяснение, она самостоятельно разобрала и вновь собрала наган.

— Как ты быстро освоила, — удивилась Клава.

— Ну, что ты, я еще сшибаюсь. Вот Шуру бы сюда, моего брата… У него золотые руки.

Занятия длились несколько часов, и к концу их Зоя почувствовала, как сильно она устала. Все-таки с самого утра на ногах, и к тому же столько событий, новая обстановка. Но Зоя и виду не показывала. Наоборот, подбадривала и себя и других.

Может быть, поэтому, когда нужно было выбрать старосту, несколько человек назвали ее имя. Зоя удивилась — почему? Ведь девушки еще так мало знали друг друга.

— Ты у нас, кажется, самая строгая, — сказала Софья Мартынова.

Сигнал подъема раздался в шесть. Зоя отбросила одеяло и начала быстро одеваться. Кое-кто из девушек никак не мог проснуться. Клава открыла глаза, непонимающе посмотрела вокруг.

— Скорей вставай, — весело затормошила ее Зоя, — а то устрою холодный душ!

Клава приподнялась на локте:

— Уже? Ой, как рано!

Все-таки трудно гражданскому человеку привыкать к строгому режиму. Кажется, и не ленились девушки, делали все довольно быстро, а времени до занятий осталось в обрез. Завтракая, Зоя волновалась:

— Скорее, товарищи, скорее. Того гляди опоздаем.

— Да что ты все командуешь, — сердито отозвалась одна.

Брови Зои приподнялись, в глазах появилось холодное, чуть презрительное выражение. Казалось, сейчас она скажет что-то резкое. Но Зоя сдержала себя. Она в упор, не мигая, смотрела на девушку. Та, не выдержав, покраснела, наклонила голову и принялась торопливо есть.

— Сами меня выбирали. А уж если выбрали — слушайтесь.

— Зоя права, — поддержала Клава Милорадова. — Мы не в гостях у родственников, а в воинской части.

А Софья Мартынова, зябко поведя плечами, сказала Зое:

— Ну и взгляд у тебя! Даже страшно стало! Построив группу, командир-инструктор повел ее на занятия. В осеннем лесу было пустынно и неуютно. Деревья стояли голые, только кое-где держались еще на ветках желтые пожухлые листья. Поникла почерневшая трава.

— Как ориентироваться в лесу без компаса? — спросил командир.

— Мох на деревьях растет с северной стороны, — ответила Зоя.

— Еще?

— По годовым кольцам на пнях.

— Видите эту сосну? — обратился командир ко всей группе. — Присмотритесь внимательней, что бросается в глаза?

Сосна была самая обыкновенная. Желтая кора потемнела от дождей, ствол немного изогнут.

— Так что же? — спросил командир.

— С одной стороны ветвей много, — неуверенно произнесла Клава, — а с другой почти совсем нет.

— Правильно. Кроны деревьев гуще с южной стороны, где больше солнца. Но не только деревья любят солнечный свет. Видите возле ствола муравейник?

— Видим.

— Муравьи тоже выбирают места потеплей, если возле дерева, то с южной стороны. Чтобы ствол не загораживал солнце.

— В лесу, оказывается, и заблудиться невозможно, — пошутила Женя Полтавская.

— Знающему человеку — конечно… Думаю, этот вопрос ясен. Теперь разберем, как пользоваться компасом и картой…

Группа двинулась дальше. Шагать по подмерзшей земле было нетрудно, и все-таки к полудню усталость уже дала о себе знать. Ныли ноги, непривычные к длительной ходьбе, от холодного ветра горело лицо.

Перерыв на обед был короток. Зоя совсем не отдохнула. Едва успела переобуться — снова раздалась команда приступить к занятиям.

На этот раз учились стрелять из нагана. У Зои получалось неважно. Раньше-то ведь только из малокалиберной винтовки стреляла. Наган был тяжел, прыгал в руке, пули шли мимо цели. Инструктор приказал тренироваться в прицеливании без патронов, а сам занялся с другими. Зоя тренировалась долго. В конце концов она научилась правильно совмещать мушку с прорезью прицела, но больше заниматься не могла. Правая рука так устала, что невозможно было поднять револьвер. Ныла кисть, ломило плечо.