Царское золото

Вообще надо сказать, что поведение наших гостей не вызывает никакого сомнения в том, что приезд их связан именно с тем, что изложено в соглашении (договоре).

После выясненного сегодня днем, мы пытались связаться по телефону с т. Прасоловым в Казань, чтобы вызвать небольшую охрану и поставить таковую на месте, но нам это не удалось, хотя наши гости говорили, что пока в этом нет необходимости, поскольку они окончательно не остановились на нем, что будет отмечено в нашем завтрашнем протоколе, но теперь т. Прасоловым приняты уже необходимые меры, и завтра на рассвете на месте будет охрана, где находятся Берсей, Броницкий, Гариэль и Большеменников. Они находятся в деревне, недалеко от этого места. Другая сторона нам пока не предлагает приступить к работе, именно по тем соображениям, что ряд моментов противоречивых с планом не совпадают, а завтра предполагаются еще изучение других близ лежащих местностей.

Одновременно один из них, а именно г. Томицкий выезжает завтра в Москву (он приехал со мной в город) для выезда в Варшаву с целью получения некоторых дополнительных данных. Об этом Вам пишет Николай Михайлович. Надо сказать, что договор составлен во многих местах довольно неясно и, во всяком случае, не все в нашу пользу. В частности, по пункту 5соглашения я высказал свои соображения Николаю Михайловичу о том, что нам следует толковать параграф 5 соглашения в том смысле, что коль скоро другая сторона предлагает приступить к работам, мы, согласно соглашения, производим эту работу в соответствии с договором, но именно с того момента, когда нам г. Берсей указал место и предложил приступить к работам. Надо полагать, что в случае, если бы эти работы не привели бы к результатам, мы в дальнейшем никаких розысков и новых работ в новом месте не должны производить. Я имею в виду — другом месте, именно на совершенно новом участке, хотя бы даже эти работы производились в пределах 10 дней, с чем Берсей полностью согласен, но все другие члены другой стороны полагают, что в пределах 10 дней они могут проводить разведывательные работы и на других участках.

Я считаю это совершенно неправильным, ибо надо понимать, что место… им известно и по указанию Берсеем места, мы приступили немедленно к работам и проч. Как бы там ни было, т.т. Прасолов и Большеменников согласны с тем, что этот вопрос компетентно разрешить наше Правление или Дирекция ИНО. Надо попутно сказать, что розыски места продолжаются уже четыре дня, а договором совершенно не предусмотрено, сколько дней эти розыски должны продолжаться. (См. § 5.)

Я думаю, что днями все же, очевидно, вопрос разрешится. Так или иначе, но кой-какие дополнительные указания по затронутому вопросу от Вас необходимы.

Дело в том, что другая сторона, кроме г. Берсея, того мнения, что в пределах первых дней они могут производить работы и на других участках. Этот вопрос возник в связи с нахождением описанного выше места, но за отсутствием полной уверенности в том, что это именно то место цели, возникает вопрос о работах и на других участках в течение первых пяти дней. Вопрос этот пока отложен, но если бы он был поставлен остро, мы немедленно снеслись бы с Вами по телеграфу.

Что касается наших взаимоотношений с другой стороной, они абсолютно нормальны и наши работы с ними вполне согласованны, хотя наши гости, первые дни, проявляли к нам некоторую подозрительность, теперь же они совершенно освободились от этого и говорят нам вслух все, что до сих пор скрывали по сути и вообще заметно с их стороны совершенно другое, доверчивое отношение к нам.

До сих пор нами составлено три протокола и завтра утром займусь печатанием их, так как они писаны до сих пор от руки, но пока черновики уже подписаны.

Завтра же будет составлен четвертый протокол, и к вечеру я выеду обратно к ним в деревню. На этом кончаю.

С комприветом Ерман».

Как видим, собранная информация озадачила участников экспедиции. Видимо, в своих документах искомая поляна обозначалась безлюдной. Поэтому кладоискатели недоумевали: как можно было обеспечить тайну захоронения, если выходило, что золото зарывали на глазах жильца дома?

Странное современнику поведение запуганной богомолки было вполне объяснимым для советских людей 1929 года. 2 февраля (19 января по старому стилю) 1918 года патриарх Тихон предал анафеме большевиков и советскую власть за вооруженный переворот и террор в стране,21 июля 1918 года осудил расстрел царской семьи.

16—19 июня 1918 года чекист Леонид Заковский с 60 штыками предпринял рейд по Свияжскому и Раифскому монастырям, в результате которых красных обвинили в грабежах и 17–18 июня крестьяне убили шестерых. 9 августа

1918 года расстрелян 51 — летний епископ Амвросий (Гудко), настоятель Свияжского Успенского монастыря. 10 сентября в Казани расстреляны 11 монахов Зилантова монастыря во главе с архимандритом Сергием. 12 ноября 1918 года в Казани расстрелян настоятель Пятницкой церкви Казани отец Федор Гидаспов.

14 августа 1919 года в Москве Наркомюст принял решение об организационном вскрытии мощей в церквах, 25 августа 1920 года — о ликвидации мощей во всероссийском масштабе.

23 февраля 1922 ВЦИК опубликовал декрет об изъятии большевиками церковных ценностей в России. В январе 1920, в апреле 1922 года в Москве прошли судебные процессы над «церковниками». В 1928 году начался массовый снос храмов. Инструкция НКВД от 1 октября 1929 года «О правах и обязанностях религиозных объединений» относила служителей культа к категории лишенцев — жителей СССР, лишенных прав выбирать и быть избранными…

Судя по информации секретного письма Ермана, крестьяне села Гарь подтвердили, что по их деревне проехали тяжелогруженые автомобили белых в сопровождении артиллерии. И хотя в документе не упоминается год проезда, обстоятельства Гражданской войны, хорошо известные советским участникам поисков, говорили именно о событиях 1918 года.

В 1919 году новое наступление белых, теперь уже руководимых адмиралом Александром Колчаком, захлебнулось на дальних подступах к Казани: 23 марта колчаковцами был взят Мензелинск в 292 километрах восточнее губернского центра. И все. Но к 1 июня красные уже отбили Агрыз и полностью изгнали белых с территории губернии на восток.

Знание обстоятельств войны только усиливало волнение кладоискателей. Они понимали, что даже в 1918 году в районе поисков ценностей и рядом не было войск красных, никаких стратегических коммуникаций. А белые с артиллерией и тяжелым грузом проходили…

Вторым нелогичным обстоятельством появления автомобилей противника было само место. В сентябре 2010 года автор беседовал с одним весьма известным казанцем, который в качестве хобби проверял информацию экспедиции 1929 года с выездом на место. В хорошую погоду до этого участка леса, взволновавшего участников поисков, сегодня можно добраться на автомобиле за 1 час 40 минут езды. Или 100 минут ровно.

Но у моего состоятельного собеседника сердце кровью обливалось, когда он вспоминал дорогу, по которой приходилось бить его недешевое авто. И сегодня ехать в этот медвежий угол по лесной дороге — испытание не для слабонервных.

Побывавших на месте автолюбителей удивляет вопрос: зачем надо было гробить маломощные дореволюционные грузовики, посылая их на такое расстояние, если лес можно найти и поближе? Видимо, глухомань и казалась организаторам схрона гарантией надежной защиты сокровищ.

К слову, судя по данным космической фотосъемки, сегодня лесной массив, оказавшийся в центре внимания кладоискателей в 1929 году, составляет примерно 193 квадратных километра. Он разделен условной административной границей между республиками Татарстан и Марий Эл. Большая его часть находится на территории Высокогорского района Татарстана и находится в управлении Ислейтарского лесничества. А поляна, которую исследовали кладоискатели 5 октября, сегодня располагается на территории Моркинского района Республики Марий Эл…