Смысл смерти

   - А ну, поторопи их Илиф, - скомандовал ему хозяин труппы.

   Тот улыбнулся, обнажив желтые, кривые зубы. Взмахнул рукой, и кнут с громким щелчком опустился на спину одного из замешкавшихся члена труппы. Тот тихонько ойкнул, но даже не обернулся.

   Из под днища фургона, истязатели стали вытаскивать жерди разной длинны и толщины. Они были со специальными пазами, и быстренько приобрели форму прямоугольной конструкции. Поверх нее уложили два щита, служивших до этого бортами фургона. Получилась этакая импровизированная сцена. Мальчик в это время расставлял вокруг нее металлические подставки, на которых держались масляные лампы. Он устанавливал последнюю, когда силы покинули его окончательно, и он вместе с подставкой полетел на землю. Раздался пронзительный звон. Лампа разбилась и по камням растеклась масляная лужа.

   - Ах, ты… - задохнулся от ярости эр Кеот. Он вырвал кнут из рук Илифа и бросился к мальчику. Ребенок услышал его шаги, попытался подняться, но не сумел и без сил опустился на булыжники. Кнут взвизгнул, рассекая воздух. Мальчик вжал голову в плечи в ожидании удара. Собравшиеся на площади горожане с интересом наблюдали за происходящим. Им самим так часто доставалось в жизни, что возможность понаблюдать за страданием другого, доставляла им воистину садистское удовольствие. Недаром представления истязателей пользовались таким успехом. На потеху публики участники труппы причиняли себе боль всевозможными мыслимыми и немыслимыми способами, и зрители просто визжали от восторга. Однако, в этот вечер, понаблюдать за избиением мальчика им не удалось. Раздвинув стоявших в первом ряду, из толпы выскочил пожилой мужчина и в последний момент перехватил руку эра Кеота. Среди горожан пронесся вздох разочарования.

   - Какого гуля, - злобно зашипел старший истязатель, впиваясь взглядом в лицо мужчины, помешавшего ему. – Ты кто такой?

   - Мое имя эр Тарл. Продайте мне этого мальчишку, я хорошо заплачу.

   Лишь только речь зашла о деньгах, как эр Кеот, тут же успокоился. "Сдеру ка я с него по полной, - подумал он, - и за лампу, и за этого доходягу. Все равно от него уже проку, никакого. На первом же представлении перечеркнется, еще штраф сдерут. А так, глядишь, и заработаю немного".

   - Хорошо, - произнес он, опуская руку. – Десять медяков.

   Эр Тарл криво усмехнулся. Да за такие деньги можно месяц жить. Ну и жук, этот истязатель.

   - Пять, - назвал он свою сумму.

   - Да вы что, уважаемый, шутить изволите. За того прелестного мальчугана, такие гроши. Ему еще жить и жить, работать и работать. Восемь.

   - Семь.

   Эр Кеот почесал рукояткой кнута затылок. Не такая уж и плохая сумма. Лампа стоит от силы три монеты. Этот голодранец достался ему в приюте вообще за медяк, так что он еще и в неплохой прибыли.

   - Идет, - согласился истязатель.

   - Вот, здесь три медяка, - эр Тарл развязал кошель и достал монеты, - остальные сейчас принесу. А вы пока положите его куда-нибудь, не стоит моему работнику посреди площади валятся.

   - Хорошо, хорошо, - кивнул эр Кеот, убирая деньги, - Эй, кто-нибудь! Отнесите Онка пока в фургон, и начинаем представление!

   Эр Тарл вернулся с деньгами, когда истязатели орудовали вовсю. Над сценой была натянута веревка, со свисающим с нее множеством крючков. На них, подвешенные прямо за кожу, висели два человека. Карлики, смешно подпрыгивая, крутили их, то в одну, то в другую сторону. Несчастные вопили от боли, а зрители покатывались со смеху.

   Бросив мимолетный взгляд, на происходящее на сцене, эр Тарл подошел к эру Кеоту.

   - Вот, держите, - протянул он ему остальные деньги.

   - С вами приятно иметь дело, - улыбнулся тот. – Как вам наше представление. Крух и Марг сегодня просто в ударе. Как визжат, а?

   Глаза его горели от восторга. Однако эр Тарл явно не разделял его восхищения.

   - Где мальчик? – мрачно спросил он.

   - Там, в фургоне, - махнул рукой истязатель, - Эй, Илиф! Отдай этому эру, Онка.

   Эр Тарл кивнул на прощание, и направился в указанном направлении.

   - Забирайте, - встретил его возница, показывая на лежащего мальчика, - и зачем он вам только сдался, не пойму. Он ведь уже одной ногой за Чертой.

   Эр Тарл не удостоил его своим вниманием. Молча взял мальчишку на руки и понес к своему дому. Ребенок был больше похож на скелет, чем на живого человека.

   - Ничего, - прошептал мужчина, - я подыму тебя на ноги. Придет время и ты мне ой, как пригодишься.

   * * *

   Эр Тарл ухаживал за Онком не одну неделю, поил его снадобьями и вскоре ребенок пошел на поправку. Когда он достаточно окреп, его новый хозяин начал обучать искусству выращивания грибов-зомбоешек. Ими он снабжал бывшую в их городке единственную лабораторию, в которой выводили новые породы зомби. А, как известно живые мертвецы, кроме людской плоти, едят только эти грибы. В обязанности мальчика входило следующее: он должен был ежедневно делать замес подкормки для грибов; пока они были маленькими, должен был следить, чтобы они не потели; когда грибы достигали половой зрелости, ходил кормить их вместе со своим хозяином. Он брал в руки деревянную лопату на длинной рукоятке, и отгонял ею излишне прыткие грибы, так как в этот период они становились наиболее агрессивными. Это потом, когда оплодотворение пройдет, они разжиреют, будут спокойно сидеть в своих гнездах и только и делать, что есть, есть и еще раз есть. А пока этого не случилось, надо было быть настороже. А то того и гляди, запустят тебе свои споры под кожу.

   Прошло два года. Раньше, помимо Онка на эра Тарла работал один дюжий мужичок. Тогда в его обязанность входила работа с лопатой. Однако когда мальчику исполнилось пяттнадцать, Тарл решил, что парень уже достаточно взрослый и нечего тратить деньги на еще одного работника и мужичок получил расчет. Онк на всю жизнь запомнил тот первый раз, когда он с хозяином спустился в загон с трехнедельными грибами. Они как раз вошли в силу, и это был их самый агрессивный период. Эр Тарл катил тележку с кормом и большим черпаком плюхал его в гнезда. Онк шел следом, судорожно вцепившись в свое "оружие". Он слышал, что бывает с теми, кому достается грибная спора, если тут же не прижечь ее, растворенной в моче зомби костной пыли. Спора разрастается и просто напросто сжирает человека изнутри. Конечно же, данное зелье у эра Тарла в наличии имелось, но было его совсем немного, так как стоило оно баснословные деньги.

   Как не был внимателен Онк, однако первое нападение он проворонил, и если бы не эр Тарл со своим черпаком, не избежать бы ему споры в спину.

   - Будь внимательней, Бжер тебя помяни, - зашипел хозяин ему прямо в лицо. – Или я сам тебя им скормлю.

   Онк испуганно сглотнул, и тут же увидел как еще один гриб вскочил на повозку с кормом и выпустил щупальце в спину его благодетеля. Достать гриб лопатой он не успевал, а поэтому просто схватил эра за грудки и повалил на себя. Спора со свистом пролетела над ними и размазалась о стену загона. Злоба, перекосившая лицо Тарла, растаяла в усмешке.

   - Молодец Онки, - шепнул он, затем поднялся на корточки, подобрал свой черпак и двинулся к грибу, скрываясь от него за повозкой.

   Мальчик так же осторожно приподнялся и выглянул из-за борта. Гриб сидел на другом конце и, опустив пучок щупалец в корм, с усердием набивал свое брюхо. Тарл выскочил рядом с ним и мощным ударом отправил его за невысокий парапет, отделявший тропинку от огорода.

   - Смотри в оба, парень, - воскликнул он, после этого и покатил повозку дальше, - ты что забыл, что самые опасные грибы с ярко-синими пятнами на шляпках, так что следи в первую очередь за ними. Слава Джарре их не так много.

   Больше нападений в тот день не было, и они благополучно вышли из загона.

   - Малыш, - завел эр Тарл разговор за ужином, - Тебе уже пятнадцать, через год тебя вызовут на Испытание Соответствия, и решится твоя дальнейшая судьба. Ты прекрасно знаешь, что лишь каждому удается пройти его действительно удачно. Остальные либо попадают в лабораторию, как рабочий материал, либо влекут жалкое существование подобное моему.