Страница 1 из 4
Андрей Борисович Зубов
Лекции по истории религий, прочитанные в Екатеринбурге
Предисловие
Эти лекции были прочитаны пятнадцать лет назад в Екатеринбурге. Христианское сообщество этого большого уральского города, которому только–только было возвращено его историческое название, пригласило меня, тогда доцента Московской Духовной академии, рассказать о проблеме множественности религиозного опыта. Лекции были открытыми, о них широко объявили в городе. И в актовый зал офицерского собрания Уральского военного округа — старое помпезное здание в стиле «сталинский ампир» — собрались сотни людей.
Это были трудные, для Урала даже голодные, годы. Старый, привычный уклад советской жизни рухнул и ушел в небытие, а новый еще почти не сложился. Но в хаосе разрушения и созидания люди искали ту правду жизни, которую многие десятилетия пытались скрывать от них правители большевистского государства. Интерес к религии был в те годы исключительный. Ответы искали и в индуизме, и в буддизме, и в мусульманском суфизме. А те, кто уже нашел среди множества религий бесценную жемчужину христианства, старались объяснить своим близким, почему они сделали именно такой выбор. И когда собственных рациональных аргументов не хватало, приглашали немногих тогда религиоведов — христиан. Так я и оказался Рождественским постом 1993 года в Екатеринбурге.
Эти лекции с неизбежностью несут на себе печать эпохи. Сейчас я бы не стал так критиковать советскую школу и марксистское обществоведение — не потому, что стал думать о них лучше через пятнадцать лет, но потому что их к сегодняшнему дню успели забыть одни и никогда не знали другие, пришедшие в школу уже после распада СССР. Некоторые образы и сравнения сейчас уже не всем будут понятны. Многое забылось из повседневности «бурных девяностых». Безусловно, за пятнадцать лет и мои взгляды на те или иные религиозные традиции в результате новых исследований и размышлений претерпели некоторые изменения. Но когда издательство «Никея» предложило мне опубликовать «на твердых страницах» эти старые лекции, давно ходившие и в видео, и в аудио формате, я не стал ничего менять. Только чуть–чуть выправил стиль и сделал формальные сноски на первоисточники. Пусть лекции сохранят дух своего времени.
Мне было бы отрадно думать, что эти три лекции, прочитанные в начале зимы 1993/94 годов на Урале, откроют вам путь в удивительный мир поисков истины и правды, которых никогда не прекращало человечество и которые, я уверен, продолжатся, хотя бы некоторыми, до тех пор пока мы не увидим Истину уже не «сквозь тусклое стекло, гадательно», а, как обещает Апостол, «лицом к лицу» (1 Кор. 13,12).
Москва, 1 июля 2009 года
Андрей Зубов
Лекция 1
Дорогие друзья, благодарю вас за возможность встретиться и провести несколько бесед в столице Урала, древнем и прекрасном городе Екатеринбурге. Ведь для всех нас возможность встречаться друг с другом — одна из самых главных не только чисто человеческих, бытийных, но и религиозных задач.
Дело в том, что человек всегда, с тех самых пор, как стал человеком, страдает от двух страшных врагов, которые совершенно реальны и с которыми приходится жить лицом к лицу. Один — наша конечность, наша смерть. Думаю, никто из нас не сомневается ни на йоту, что его земное пребывание однажды прекратится. С тех пор как человек живет на земле, он несет в себе это знание. Но с этим соединяется и иное знание: безумное, невероятное и такое же всеобщее. Маленький ребенок не имеет понятия ни о религии, ни о Боге, но если вы его спросите, будет ли он жить вечно, не задумываясь, он скажет «да». Он не знает смерти — как не знает ее душа. Душа в глубине своей говорит, что мы бессмертны. А реальный опыт жизни убеждает нас в обратном — это первое раздвоение и первая большая трагедия человека. Вторая — преодолением которой мы сейчас занимаемся — это трагедия человеческой отчужденности. О ней меньше говорят, хотя, в сущности, она так же очевидна.
Что такое отчужденность? Каждый из нас в глубине души ощущает себя таким, как все: любой человек подобен мне, потому мы и можем говорить друг с другом, общаться, дружить, вступать в брак и рожать детей. Потому что мы одно, мы единое целое. И в то же время, начиная с детства, с детских огорчений, каждый знает и то, что враги человеку — ближние его, и среди самых близких людей — родственников, друзей, сослуживцев, да и очень часто в семье, с женой, мужем, детьми, — человек чувствует себя бесконечно одиноким. Общего языка не существует. Всегда кажется, что это какая‑то ошибка, нонсенс. Но так живет все человечество, и этот нонсенс проявляется не только в личных отношениях. Войны, взаимная ненависть, миллионы жертв социальной или политической вражды, межнациональных конфликтов за всю историю человечества говорят нам, что люди действительно друг другу враги. В то же время в глубине души мы знаем, что каждый человек подобен нам и все мы — некое единство. Мы стремимся к любви и не получаем ее — это второй наш огромный опыт. Мы с вами будем пытаться его преодолеть; мы вообще должны преодолевать отчужденность. Позвав к себе соседку: «Пойдем вместе выпьем чаю», вы можете разговаривать о самых простых вещах: что показывали по телевизору, что писали в газете, почем нынче масло — тема не важна. Самое главное — то общение душ, которое при этом происходит, оно гораздо важнее тем. Один из крупнейших современных русских философов, с кем мне в юности довелось общаться, как‑то сказал: «Давайте собираться и просто пить чай. Не надо выдумывать глубокие темы для разговоров. Если эти темы придут, они придут сами. Самое главное — общение».
Так вот, эти две задачи, преодоление смерти и преодоление отчужденности, появились не вчера, не позавчера и не тысячу лет назад. Человек сосуществует с ними всегда: с тех пор, как ощутил себя homo sapiens, то есть человеком мыслящим. Сотворение человека — великая тайна; библейский рассказ дает нам только канву, стержень: он в том, что человек сотворен не просто из земли, как животные, а по образу и подобию Божию. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему», — говорится в Книге Бытия (Быт. 1: 26). Все религиозные традиции мира согласны в том, что человек несет в себе нечто Божественное. Преодоление стоящих перед ним проблем, великих и страшных, и есть религия. Многие из вас, я уверен, знают происхождение слова «религия». Оно латинское и происходит от глагола religo со значением «воссоединять, вновь связывать». Кстати, наше слово «вера» очень похоже по своему внутреннему смыслу: оно восходит к древнему индоевропейскому корню со значением «вить» и родственно санскритскому слову varatra «веревка, канат». Вера — то, что связывает или воссоединяет человека с Богом. А зачем человеку это воссоединение и вообще зачем человеку Бог?
Вот многие считают, — и нас так учили в советской школе, — что люди довольно поздно создали себе религию. Как полагают марксисты, религия — это продукт ощущения нашей беспомощности перед силами природы. И отчасти они правы. Мы действительно беспомощны — только не перед дождями и извержениями вулканов, не перед холодом и жарой, для борьбы с этим у человека имеются кое–какие средства. Мы и сейчас так же беспомощны перед отчужденностью друг от друга и перед нашей конечностью, как в тот день, когда первый человек ступил на землю. Мы нимало не приблизились к решению этой задачи. Видимо, человеку это не по силам. И именно поэтому он ищет связи с тем, что имеет власть над смертью и разделенностью. Это нечто находится по ту сторону смерти и разделенности, оно бессмертно и целостно. Это бессмертное и целостное создало существующий мир. Древний человек — равно как и мы с вами, если рассуждаем разумно, — прекрасно знал, что у любой вещи есть причина. Он это понял, когда стал существом думающим, а до этого, наверное, и понимать не надо было. Но как только возник интеллект, люди должны были осознать, что не только, скажем, у животного есть причина — его родители, не только у рубила есть причина — мастер, который его сделал, не только у рисунка — художник, который его нарисовал, но и у всего мира есть причина — Тот, Кто его создал. С Ним связываются упования людей на бессмертие и целостность. И возникает религия.