Страница 69 из 85
Джела моргнул.
– Она не стала бы…
Да нет, могла бы. В конце концов первая забота пилота – это корабль. И пилот готова на многое, чтобы ее любимый корабль не попал в руки человека, который слишком любит предметы, изготовленные шериксами.
Похоже, его пальцы доверяли порожденной деревом интуиции, чем его сознание: они уже двигались по пульту, отключая индикаторы в четком порядке – сначала навмозг, потом главный двигатель и, наконец, пушки.
И вот индикаторы резервного состояния погасли. Джела вздохнул – и подскочил, потому что пульт внезапно ожил. Освещение включилось на полную мощность, вентиляторы заработали, дверь в рубку закрылась у него за спиной.
Включились экраны и показали пушку, установленную на причальной площадке. По коммуникатору заговорил задыхающийся мужской голос:
– Сдавайтесь и отдайте корабль – и с вами будут хорошо обращаться. При попытке к взлету эта станция будет защищаться.
Если пара самоходных зениток – лучшее, что у них имеется, то отлет проблемы не представит.
Он потянулся к пульту вооружения, включил экран дальности, навел на цель… и замер с пальцем на кнопке.
– Далей, – сказал он и увидел слабую зеленую вспышку у себя за глазами.
Продырявить станцию – на что пушки «Танца» вполне способны – и есть вероятность, что Далей после этого в живых не останется.
Он подумал о Кантре, чья жизнь зависит сейчас от чужой технологии, а та, в свою очередь, сама зависела от благополучия корабля.
– Сдавайтесь! – снова донеслось требование.
На этот раз голос принадлежал женщине и звучал скорее разгневанно, чем испуганно.
– Ну что ж, – сказал Джела дереву, – думаю, мы выдержим, что они там состряпали.
Он быстро отключил вооружение и усилил щиты. На секунду с сожалением вспомнил о защите, которая стояла на его прежних кораблях. А потом снова подумал о Кантре – и включил двигатели.
«Танец» стремительно ушел с площадки. На экранах было видно, как дали залп зенитки – выстрел был настолько безнадежно плох, что Джела инстинктивно проверил сканеры и тут обнаружил плохую новость.
Путь от станции – а оттуда вел только один приемлемый путь, точно так же как и путь подлета, был всего один – многократно пересекался чем-то вроде разноцветных светящихся лент.
Пучки частиц!
– Может оказаться трудно, – сообщил Джела дереву, максимально усиливая щиты. – Придется через заряженные пучки пролетать.
Обычный торговый корабль разнесло бы в клочья: пучки растерзали бы его щиты еще на полпути.
«Танец» – с его усиленной защитой и быстрой реакцией на команды – имел больше шансов пробиться, но не столько, сколько у настоящего военного корабля.
Он снова включил пушки, понимая, что они могут ему понадобиться, как только он окажется за пределами линии обороны. Минута – и пушки были готовы к стрельбе.
Поле было не слишком протяженным, хотя и заставило понервничать. Корабль потерял слой защиты, проходя через поле – но прошел, с пушками на изготовку и с пилотом, вполне готовым подраться.
К несчастью, это желание осталось неудовлетворенным. В конце лабиринта его не ждал боевой крейсер шерикской постройки или хотя бы вооруженный пират. Только пыль и пустота Глубин.
– И что теперь? – спросил он у дерева.
На этот раз позади глаз не вспыхнуло ответной картины.
Сканеры не отмечали никаких маяков, и даже тот щебет, который вел их сюда, смолк. А он не был Кантрой йос-Фелиум, способной пилотировать вслепую, и…
– Дурак! – прикрикнул он на себя, пока его пальцы уже запрашивали навигационный мозг, надеясь, что хоть раз в жизни она последовала общепринятым правилам и записала…
Она это сделала. Джела откинулся в кресле с абсурдным чувством облегчения.
– Все, что нам нужно, – сообщил он дереву, – это возвращаться по своим следам.
Ему самому еще ни разу не случалось выполнять такое пилотирование, но он разговаривал с пилотами, которые это делали.
А что еще нужно универсалу, кроме знания, что это можно сделать? Только немножко везения?
28
«Танец Спирали»
Малая пустота
Он полил дерево, съел калорийную плитку и выпил кувшин горячего сладкого чая.
Поспал, пристегнувшись в кресле второго пилота, слушая вполуха и приглядывая одним глазом.
Прибрался, думая при этом о Дяде не слишком приятные вещи, потом взял из шлюза свой ремень и трофейный рассекатель, бросил их в утилизатор и отмыл пол от крови.
Посоветовался со звездными картами и посоветовался с деревом.
Проверил связь.
Проверил установку первой помощи. Несколько раз.
Снова просмотрел карты, съел калорийную плитку и еще раз подремал. Во время сна он спорил сам с собой – возможно, решая конфликт между безопасностью корабля и необходимостью отправить доклад.
Проснувшись, Джела нашел компромисс. Он установил курс на Гимлины и ввел его в навигационный компьютер, но не инициировал. Вместо этого он оставил корабль, закрытый щитами и бесшумный, на Отмелях, дожидаясь, чтобы пилот утвердила маршрут.
Сделав это, он еще раз послал запрос.
Нет отклика от руководителя.
Нет отклика от резервного контакта.
Нет отклика от «использовать только при крайней необходимости».
Он с ворчанием поднял руку, чтобы отключить связь… и резко отдернул ее при виде индикатора поступившего сообщения.
С новой надеждой он смотрел, как на экране разворачивается послание:
«Моя дражайшая пилот Кантра и уважаемый М. Джела!
Прошу принять мои искренние извинения за неудобства, сопровождавшие ваше отбытие из нашего скромного обиталища. Надеюсь, что никто из вас не понес долговременного ущерба от этого инцидента.
Я глубоко благодарен вам за помощь в выявлении тех моих детей, которые стали чрезмерно рьяными в преследовании нашей общей цели.
Далей просит, чтобы я передал вам ее самые лучшие пожелания, к которым я присовокуплю мою собственную надежду на то, что вы будете считать мою семью вашей.
Дядя».
Джела закрыл глаза, ощущая во рту сухую горечь. Усталым жестом он переправил послание в архив пилота, а потом отключил связь и отправился проверить установку первой помощи.
Гладкий черный ящик оставался точно таким же, каким был последние четыре корабельных дня: с опущенной крышкой, делая то, что он делает, так, как он это делает.
Джеле приходилось верить, что эта штука работает, что она как-то оповестила бы его, если бы Кантра умерла в процессе лечения. Раны у нее были страшные. Джела сам их видел – и старался не задумываться, совместимы ли они с жизнью.
Он посоветовался с деревом – оно тревожилось, но было готово ждать. Сам он уже начинал терять терпение и решил дать этой штуке еще два корабельных часа, чтобы закончить или хотя бы выдать сообщение о положении дел. Потом он сам откроет крышку.
Стоя над проклятым ящиком, он признавал теперь, что это могло быть ошибкой. Но что можно было сделать?
– Чертовы М, – проворчал он. – Всегда знают все лучше всех.
Кроме тех случаев, когда это не так.
Он зря тратит время, стоя у ящика над душой. Либо устройство первой помощи откроется в свое время, либо Джела его вскроет, когда посчитает, что пора. А сейчас есть куча работы на палубе, которой можно было себя занять – и можно, ради разнообразия, побеспокоиться, что у него не получается выйти на контакт. Джела повернулся, вышел из ниши с ящиком и отправился на камбуз приготовить чаю – а может, и посущественней чего.
Он еще не дошел до двери, когда раздался перезвон. Джела повернулся так поспешно, что чуть не споткнулся о собственные ноги. В его голове вспыхнула картинка: маленькие драконники летят кувырком по мшистому откосу.
Ухмыляясь, он вернулся к установке первой помощи – и даже не бегом. Почти не бегом.
Безупречная, невредимая, не счастливая и не несчастная, она лежала, окутанная светом.
Тихо приоткрылись губы, выпуская хрустальный шепот, несущий выбор. Хотя сейчас она была совершенна, существовала вероятность, что она может стать еще более совершенной, превзойдя произвольные ограничения, установленные ее первоначальной конструкцией. Умнее, быстрее, точнее – эти вещи связаны всего лишь с мелкими изменениями. Способность подчинять событие своей воле, формировать силы разума – это тоже может быть достигнуто, если она того пожелает.