Конфликт чести

— А, так вот куда оно делось, — спокойно отозвался Сав Рид. — А я-то гадал! Ну, оно всегда отличалось дурным характером.

— Вот как? — тихо переспросил Таам, с трудом проталкивая слова мимо вставшего в горле ледяного комка. — И давно ли Дагмар Коллиер служила вам, родич?

Сав Рид передернул плечами.

— Кажется, два или три полета.

— О! — Остановившись, Таам резко повернулся к своему собеседнику. — Сав Рид, умерла женщина, которая находилась на вашей службе последние четыре года! Неужели вы хотя бы не пойдете в участок, чтобы забрать ее тело и как подобает возвратить его ее близким?

На юном лице отразилось искреннее недоумение.

— Нет. А с чего мне это делать? Не думаю, чтобы у него была родня. Оно же из землян, понимаете? — добавил он, реагируя на ошеломленное молчание своего Делма.

— У землян тоже бывает родня, Сав Рид, — тихо проговорил Таам. Его глаза налились слезами: неожиданно страх сменился жалостью. — Они люди, так же как и мы. — В устремленных на него прозрачных глазах по-прежнему читалось только непонимание и удивление. Он нежно прикоснулся к гладкой щеке. — Но даже если бы это было не так, дитя мое, мы-то люди! Наш крест и наша гордость в том, чтобы всегда и во всем вести себя порядочно.

— Да, конечно. Но — земляне, сэр…

— Оставим это, дитя. Это будет сделано. — Он снова взял Сав Рида за руку и повел дальше. — Я узнал от Клана Корвал, что вы с молодым Шаном попытались свести какие-то щенячьи счеты. Неужели вы еще не переросли такие шалости, Сав Рид?

Рука, которую он удерживал, напряглась. Молодое лицо тоже напряженно застыло.

— Это не шалости, сэр, — это серьезно. Я поставлю йос-Галана на колени — уродливого братца и первую сестру! Да, и юного Вал Кона тоже! Как он посмел так обойтись с гостем? Это было настоящим оскорблением, сэр! Они ни на минуту не задумались о том, какого уважения заслуживает представитель Клана Племиа! Они получат урок — и не скоро его забудут! «Корвал!» — блеет Челса, и на лице у нее появляется страх! Сброд, невоспитанные юнцы! Они у меня в долгу, сэр, и я с ними сквитаюсь. Это я обещаю!

— Понятно, — снова печально сказал Таам. Он глубоко вздохнул. — Тогда, я полагаю, вы будете рады услышать еще одну новость, которую я принес вам. Корвал требует встречи в присутствии начальника порта и свидетелей, чтобы подвести итоги и закрыть все счета. Время встречи назначено на вечер по местному времени, если вы сочтете возможным присутствовать.

— Корвал требует встречи! — расхохотался Сав Рид. — Но еще бы — у них нет выхода! Как они могут допустить, чтобы этот идиот старший себя погубил? — Он высвободил руку и с серьезным видом поклонился. — Я буду сопровождать вас с величайшим удовольствием сэр.

65-й КОРАБЕЛЬНЫЙ ГОД

182-й ДЕНЬ ПОЛЕТА

ВТОРАЯ ВАХТА

8.30

Сон ушел, и Присцилла открыла глаза. Помещение показалось ей смутно знакомым; не ее собственная каюта, но и не тюремная камера… «Лазарет», — подсказала ей память. Лина погрузила ее в сон, заставив плыть на волне одной звучной ноты, чтобы проснуться, когда стихнет последнее целительное эхо.

Сколько прошло часов? В этой мысли не было ни тревоги, ни настоятельной потребности получить ответ. Она по-кошачьи потянулась в постели, заметив, что правую кисть у нее свело судорогой в странном положении: большой палец спрятан в глубину кулака.

Она медленно сняла напряжение — и огромный аметист кольца мастера засверкал в сумраке комнаты. Присцилла улыбнулась. Богиня да благословит тебя, мой милый, за то, что ты привез меня домой.

Она снова потянулась, наслаждаясь каждым движением, а потом села, сбросив тонкое одеяло. Пора вставать, какой бы сейчас ни был час. И она просто умирает с голода!

Дверь слева с тихим вздохом открылась.

— Доброе утро, красавица!

Она вздрогнула, а потом улыбнулась долговязому медику.

— Вилт! Ты всегда пугаешь своих пациентов, когда они едва успели проснуться?

— Так разумнее, — ответил он, беря ее руку и начиная снимать мягкий бинт. — Если они близки к инфаркту, лучше пусть это случится здесь, где о них будет кому позаботиться.

— Это кто же о них сможет позаботиться? — удивленно спросила она, и он рассмеялся, складывая бинты в лоток.

— Давай-давай, показывай себя с самой плохой стороны. Только не забывай, кто здесь проводит прививки. Рука выглядит прекрасно. Чертовский ожог — никогда ничего подобного не видел: с внутренней стороны, между запястьем и локтем. — Он покачал головой. — Как это ты умудрилась?

Она ответила, глядя ему прямо в глаза:

— Бросила огненный шар.

— Да неужели? Ну, тогда тебе повезло, что ты не осталась без пальцев. В следующий раз лучше надень перчатку.

— Если Богиня будет благосклонна, то следующего раза не будет.

— Ну, тебе виднее. Как горло?

— В порядке.

Вилт с напускной суровостью покачал головой.

— Думаешь, я поверю тебе на слово? Открывай-ка рот, красавица. И даже не думай кусаться.

Она неохотно подчинилась. Вилт провел тщательный и, как она заподозрила, намеренно неспешный осмотр, потом хмыкнул и отошел от постели.

— Выглядит неплохо. Но на всякий случай в следующую пару дней береги голос.

— Пусть за меня говорит капитан, — подсказала она выход.

Он снова рассмеялся.

— Он так и так это сделает. Я знаю Шана с тех пор, как пришел на корабль учеником медика, а он был тогда не старше Горди. И все это время он говорит без умолку. Наверное, даже родился разговаривающим. Его мать была лингвист, так что этим все, наверное, и объясняется. Гены, знаешь ли, — глубокомысленно пояснил он, и Присцилла негромко рассмеялась. Он отступил еще дальше, резко отбросив шутливость. — Ладно, красавица, а теперь слушай внимательно. За то время, которое прошло с момента твоего отлета в увольнение и возвращения на корабль, ты ухитрилась потерять одну десятую веса тела. На кухню отправлены специальные меню, составленные лично для тебя. Ты будешь съедать все, что тебе подадут, пока не восстановишь вес. И чтобы ты не вздумала жульничать, мы тебя будем взвешивать в начале каждого твоего дежурства. — Он посмотрел на часы. — Вкусный и высококалорийный завтрак будет здесь через три минуты. После того как ты съешь все, что будет стоять на подносе, можешь воспользоваться освежителем — он в коридоре напротив. Лина приготовила там для тебя чистую одежду. Вопросы есть?

— Нет.

— Великолепно. — Он легонько хлопнул ее по плечу и ухмыльнулся. — Увидимся позже.

— Вилт!

— Да?

— Горди в порядке?

Он фыркнул.

— Этот парень? Встал уже давно. Потребовал, чтобы его пустили посмотреть на тебя. Лина увела его помогать в библиотеке любимцев. Сказала, что ты зайдешь за ним туда, когда проснешься.

— Хорошо, так я и сделаю.

— Прежде чем хоть что-то делать, ты позавтракаешь. Ага! — Он торжествующе посторонился, пропуская санитара с сервировочным столиком. — Ну, приятного аппетита!

Присцилла вышла из-под потока сушки, причесала пальцами непослушные кудри и хмуро посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее учителей всегда тревожила ее худоба: они говорили, что ее тело — вместилище Неясыти — недостаточно сильное, чтобы выдержать работу серьезных заклинаний.

Зеркало свидетельствовало о том, что они были правы. Потеря четырнадцати фунтов означала торчащие ребра и острые бедра, обтянутые кожей кости пясти и запавшие ключицы. Она обхватила ладонью грудь и вздохнула. Вид у нее, как у жертвы катастрофы. Резко отвернувшись от зеркала, она залезла в шкафчик.

Свежая одежда оказалась неожиданно высокого качества. Присцилла не могла понять, где Лина могла найти такие вещи: у них был такой вид, словно их сшили вручную по мерке, а не покупали на складе. Изумленно она развернула шелковистую рубашку, заметив, что воротник у нее пышный и широкие гофрированные рукава, собраны на узком манжете с рюшем. Ее цвет был переливчато-розовым. Мягкие брюки приглушенного синего цвета. Бархат? Она осторожно провела рукой по ворсистой ткани. Брюки немного расширялись ниже колена и доходили точно до подъема новых черных ботинок. Она продела в пояс кожаный ремень, застегивавшийся на пряжку из розоватого агата, и снова повернулась к зеркалу.