Двойная игра

— Я и не знала, что вы решили отращивать богемную бороду! — сказала Кэсси, пытаясь стряхнуть наваждение и вернуться с небес на землю.

— Ничего подобного. У меня просто не было времени побриться еще раз перед выходом из дома. Надеюсь, вы не в обиде?

Вспомнив о своем решении быть с ним мягкой и уступчивой, она тихонько рассмеялась.

— Пожалуй, мне даже нравится.

— В таком случае я повторю… — Майлз медленно скользнул щекой по лицу Кэсси, а руки его легко и нежно ласкали ее обнаженную спину.

От него знакомо пахло терпким лосьоном после бритья, а вот волосы были начисто лишены всякого запаха; они слегка курчавились на шее, и у Кэсси возникло острое желание провести по ним ладонью. Как бы угадав ее мысли, Майлз поднял руку и пропустил сквозь пальцы волнистую прядь ее мягких сверкающих волос.

— Настоящий шелк, — пробормотал он.

Кэсси теснее прижалась к нему, желая лишь одного — чтобы эта музыка никогда не кончалась, но, к сожалению, оркестр перешел на быстрый, синкопированный ритм, и она оторвала голову от его плеча.

— Не надо отстраняться, — хрипло сказал Майлз. — Мне нравится, как мы с вами танцуем.

В подтверждение своих слов он, не обращая внимания на изменившийся темп, снова привлек ее к себе. Оба они едва переступали ногами, точно слившись воедино.

— Сколько же драгоценного времени уходит у нас впустую, Кэсси, — прошептал он ей на ухо. — Я так безумно хочу вас, что просто не могу ни о чем думать. Позвольте мне проводить вас сегодня домой.

У Кэсси вдруг подкосились ноги, и, не поддержи ее Майлз, она бы упала.

— Что с вами? — спросил он.

— Со мной? Ничего! Все дело в вас! Вы просто самоуверенное и толстокожее животное, в жизни таких не встречала!

С огромным облегчением Кэсси заметила, что они как раз поравнялись с Клайвом и Мелоди Грэйс.

— Пора сменить партнеров, — громко сказала она, высвобождаясь из объятий Майлза. В тот же миг Клайв подтолкнул к нему Мелоди и увлек Кэсси прочь.

Она сама не знала, как ей удалось продержаться до конца вечера, — в такое отчаяние повергли ее слова Майлза. И она еще хотела остаться в Англии и бороться за него! Да он попросту недостоин этого. Ее первоначальное решение было правильным. Надо вернуться в Штаты. Завтра же утром она уведомит Майлза об уходе из издательства. Затем даст Лайонелу Ньюмену указание составить контракт, по которому Майлз возглавит фирму. А она даже не возьмет на себя труд увидеться с ним и раскрыть свое настоящее имя. Когда-нибудь они неизбежно встретятся и он все равно узнает, кто она такая.

Проводив Кэсси до дома, Клайв позволил себе лишь поцеловать ее в щеку. Человек достаточно тонкий и опытный, он, видимо, почувствовал, что попытки настоять на большем только оттолкнут ее.

— Я позвоню вам через денек-другой, — пообещал он. Кэсси кивнула, не сказав ему, что к тому времени уже будет в Америке.

Кэсси хотела вручить Майлзу свое заявление об уходе сразу, едва переступив порог офиса, но первая же его фраза свела на нет все ее благие намерения.

— Если вы желаете, чтобы я ползал перед вами на коленях, я так и сделаю.

— Ползал на коленях? — невольно повторила она, в удивлении вскинув брови.

— За вчерашнее дурацкое замечание. Меня оправдывает лишь то, что всякий раз, когда я оказываюсь рядом с вами, я не способен думать ни о чем, кроме… О черт! Боюсь, это повторится, если я не буду следить за собой. — Он вскочил из-за стола и подошел к ней. — Я правда сожалею, Кэсси. В субботу вы ясно дали мне понять, что вы обо мне думаете, и у меня не было ни малейшего желания навязываться вам. Но, как я уже сказал… — Он развел руками и молча посмотрел на нее.

Его извинения застали ее врасплох и, похоже, были искренни, и Кэсси просто не знала, что сказать.

— Все в порядке, — произнесла она наконец. — Только не забывайте держать дистанцию.

С печальной улыбкой Майлз направился к двери.

— Увидимся во второй половине дня. У меня еще одна встреча с полиграфистами.

Оставшись одна, Кэсси вынула из кармана заявление об уходе и порвала его на мелкие клочки. С ее стороны это было чистое безумие, но что поделаешь, вот ведь и надежды снова всколыхнулись в ее душе. Она пробовала убедить себя, что Майлз извинился только потому, что не хочет терять столь ценную секретаршу, однако сердце подсказывало ей, что она действительно кое-что значит для него, хотя сам он пока этого не сознает. Но в один прекрасный день он обязательно поймет, что по-настоящему нуждается в ней, — и тогда…

Она вдруг вся затрепетала, дрожащие пальцы скользнули по гнутой спинке его кресла. Ах, сколько же еще пройдет времени, прежде чем она сможет вот так же прикоснуться к нему.

— Что у вас произошло сегодня утром с господином Гилмором? — спросила ее во время ленча Шэрон. Она работала в издательстве дежурным администратором, и обычно они с Кэсси раза два в неделю ходили вместе обедать в ближайшую итальянскую закусочную.

— Ничего особенного, все как всегда, — ответила Кэсси. — А что?

— Да просто, когда я спускалась с ним на лифте и сказала, что все наши сотрудники очень хорошо к вам относятся, он ухмыльнулся во весь рот и ответил, что любовь любовью, а все-таки вашим почитателям не мешает держаться от вас подальше, потому что вы можете ненароком укусить!

Кэсси невольно прыснула, но придуманное на ходу объяснение было весьма далеко от истины:

— Я только сказала ему, что очень боюсь щекотки, и он почему-то нашел это весьма забавным.

— А вдруг он попытается проверить, так ли это на самом деле?

— Вряд ли. У нас столько работы, что времени на это просто не выкроить.

— Ничего, зато в Сан-Диего все переменится, — поддразнила ее Шэрон.

У Кэсси буквально отвисла челюсть. Она совершенно забыла о международной конференции по книгоизданию, на которой должна присутствовать вместе с Майлзом. Он сказал ей, что возьмет ее с собой, когда она проработала в «Барлоу» всего лишь месяц.

«Это замечательная возможность заключить выгодные сделки, и, если подвернется что-нибудь стоящее, мне понадобится секретарша, чтобы немедля составить протокол о намерениях».

«А разве отель не предоставляет секретарские услуги?» — спросила тогда Кэсси, так как в ту пору ее умение печатать на машинке равнялось нулю.

“Я предпочитаю работать с собственным секретарем, — холодно ответил Гилмор. — Когда я принимал вас на работу, я предупреждал, что время от времени вам придется сопровождать меня в зарубежные поездки".

“С громадным удовольствием, — поспешно заверила она. — Просто я хотела уберечь вас от лишних расходов".

Его саркастическое «благодарю» завершило дискуссию.

— Вы нервничаете из-за этой поездки? — Вопрос Шэрон вернул ее к реальности.

— Нет, — солгала Кэсси. — Я всегда смогу применить на практике уроки каратэ!

— А мне бы в голову не пришло отшивать такого, как он, — вздохнула Шэрон. — По-моему, перед ним невозможно устоять.

В этом Кэсси была с ней полностью согласна, хотя и не призналась вслух. Возвратившись после ленча в офис, она застала Майлза за просмотром утренней почты, которую перед уходом положила ему на стол.

— Я вижу, Кэтрин Барлоу ответила на мой доклад о положении дел, — заметил он.

— Да. Я взяла на себя смелость прочитать ее письмо. Надеюсь, теперь вы перестанете относиться к ней с прежним предубеждением. Она очень высоко отзывается о проделанной вами работе.

Полная решимости заставить Майлза признать, что он не прав, и по возможности внушить ему уважение к «Кэтрин», Кэсси потратила несколько часов на составление этого письма. Воздерживаясь от слишком откровенных похвал, она в то же время ясно дала ему понять, что весьма ценит его умелое руководство издательством и не намерена вмешиваться в его работу. — Мне кажется, за ее похвалами что-то кроется, — хмуро пробормотал Майлз. — Но дело не в этом. Меня интересует, каким образом письмо оказалось здесь.

Кэсси посмотрела на него с недоумением.