Страница 35 из 57
- Что скажешь в свое оправдание? - пытаясь казаться спокойным, спрашивает он.
- Я тебя боюсь! - несчастным тоном выпаливаю я, может, удастся надавить на жалость?
- Правильно делаешь! - вряд ли такие слова могут послужить утешением или успокоить бедную перепуганную девушку. Бедная, перепуганная и девушка - это все я в одном лице.
- А мне в чем оправдываться? - это не в том смысле, что я ни в чем не провинилась, наоборот, не знаю, в каком из грехов каяться. - То, что я встречалась с Ромкой, так сильно ранило твое самолюбие?
- Чтобы ранить мое самолюбие, нужно нечто более значительное, чем маленькая взбалмошная рыжеволосая девчонка! - ну, спасибо, хоть не маленькая взбалмошная рыжеволосая дурочка! Только вот и мое самолюбие закалилось в длительных битвах с окружающим миром, так что твои оскорбления мало меня задевают. - Но мне это было неприятно.
- Знаешь, наверняка открою тебе глаза на неожиданные стороны реальной жизни, но мир создан не для того, чтобы тебе было приятно!
- Но ты в моей жизни именно для этого! - ой, спасибо, что сказал, а я-то думала, гадала, в чем смысл жизни, оказывается, чтобы тебя радовать!
- С какой стати?
- Разве между нами не заключено что-то вроде трудового договора?
- Разве не ты говорил, что веришь в договоры, только если они заключены на бумаге с подписью и печатью?
- Я предполагал, что ты это скажешь, - и Всеславский достает из портфеля папку с бумагами. О, Боже, он составил трудовой договор! Едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Внимательно изучаю обязанности, права, условия расторжения и так далее.
- Я проконсультируюсь со своим юристом, - деловито сообщаю я, засовывая папку в сумку. Артем только хмыкает. Ничего смешного! Есть у меня приятель, заканчивает юридический, вот и будет ему полевая практика. А то с вами, акулами бизнеса, договор подпишешь о разовой подработке, а окажешься в пожизненном рабстве.
- Скажи, пожалуйста, а почему ты позвонила мне? Ты могла бы позвать братьев... - ох, ты ж... прямо в цель! Что я могу ответить? - Может, потому, что хотела меня видеть, но не хватило смелости сказать об этом? - я резко выдыхаю, только сейчас поняв, что на некоторое время дышать забыла. Зря маленькая нерасторопная мышка пыталась поиграть с кошкой, вернее, опытным котярой.
- Помнится мне, кто-то говорил, что не расценивает наши отношения, как битву противников. - Это так, мысли вслух, я без претензий. О, наконец-то заказ принесли, есть шанс, что теперь у кота зубы будут заняты более послушной добычей, глядишь, выживу.
Некоторое время мы задумчиво поглощаем ужин, небольшая передышка не помешает обоим.
- Как бабушка? - неожиданно совсем другим, участливым тоном спрашивает мой собеседник. Я даже вздрагиваю от такой перемены.
- Лучше, на неделе ее должны отпустить домой. Там ужасно! - не удерживаюсь я от комментария по поводу больницы. Артем только кивает, ему ли не знать!
- Она узнает вас?
- Иногда. В последнее время, чаще.
- Это хорошо...
- Тём, я больше не стану встречаться с Цветковым, - вырывается у меня само по себе.
- С чего бы это?.. Бл***! Что он тебе сделал?! - спокойно, спокойно, не надо горячиться, зачем нам трупы?
- Что он мог мне сделать? - спрашиваю я, гордясь своим самообладанием. - Все в порядке. Считай, что ты меня убедил.
- Считай, что я поверил, - скривился Артем. - Поела? Пошли! - снова проснулся 'командный дух'? Только не тот, что от слова 'команда', а тот, что от слова 'командовать'.
- Как скажешь, - голосом смиренной овечки соглашаюсь я.
Мы садимся в машину, всю пропитанную его горьким, каким-то отчаянным запахом. Интересно, в каких магазинах можно купить подобный парфюм? От этого аромата мне становится еще больше не по себе, и горячая волна уже добралась до мозга, проникла в него и лишила способности связно мыслить. У меня и так с мозгами проблемы, а уж с некоторой помощью этого наглого диктатора, он вовсе прекращает работу.
- Что завтра делаешь? - по-хозяйски интересуется Артем.
- Готовлюсь к экзамену.
- Когда экзамен?
- Послезавтра, - было бы неплохо, если бы он меня поцеловал. Боже! о чем только я думаю? Если бы он сейчас попытался завалить меня в машине, я бы и не подумала сказать, нет. Попытайся! Ну, пожалуйста! Да что со мной такое?! Невинная девушка не может испытывать настоящее желание, может во мне проснулись гены? Видимо, мамаша моя была очень раскрепощенная особа.
- Я заберу тебя. Во сколько?
- Две недели еще не прошли, - неуверенно напоминаю я.
- Ну и ладно. Надо быть более гибкой, и не следует отказывать себе в том, что тебе хочется.
- Ты знаешь, чего я хочу? Я-то вот не знаю. Может, расскажешь?
- Все ты знаешь. В данный момент ты хочешь меня. - Нет, ну, не наглец ли?
- Воспитанные люди, если и замечают подобное, тактично молчат.
- Так это - воспитанные! Если бы я был воспитанным, в твоем понимании этого слова, я бы сейчас где-нибудь в офисе на хозяина работал и жил от зарплаты до зарплаты.
- Ты меня провоцируешь! А ведь у меня еще сегодня общение с женишком, - это я не собиралась рассказывать, решила немножко отомстить.
- С каким еще 'женишком'?! - попала в цель! Возмущению Артема нет предела. Конечно! Тут под боком образцово-показательный представитель мужской части народонаселения, а я с кем-то еще общаться собираюсь. Непорядок!
- Лариса мечтает сбыть меня замуж, поэтому все два с половиной года, приблизительно раз в месяц, она знакомит меня с потенциальным претендентом на мою руку и сердце.
- И что, так ни один и не позарился?
- Да, вернее, нет. Я вся в печали, - пожаловалась я, изображая мировую тоску. - Когда я начала бороться с этим помешательством, она взяла на вооружение методы партизанской войны и теперь устраивает 'романтические' встречи исподтишка. Хорошо, есть у меня лазутчики во вражеском стане.
- А, знаешь, что? Пойду я с тобой, - вдруг решительно заявил Всеславский.
- Куда это? - заинтересовалась я.
- Познакомлюсь с твоей тетушкой. Давно пора.
- Не советую. Она у меня дама деятельная, сам не заметишь, как начнешь какой-нибудь шкафчик прикручивать или утюг ремонтировать.
- Справлюсь, не волнуйся. Считай, я решил продемонстрировать хорошее воспитание. Боишься?