Мы одна семья

— Ладно... — Ричи взял куртку, — пойду к Тиму. — Он повернулся и вышел.

Викки вскочила и побежала за ним. Она собиралась было остановить его, но замерла, так ничего и не сказав. Она молча смотрела, как Ричи идет по улице к дому Форсайтов. Он прав. Она не была абсолютно честна с ним, но не могла сказать ему всей правды, так же как не могла сказать ее Вайатту. Это ее секрет, и она должна одна нести его тяжесть.

Она снова взяла книгу, но была не в состоянии читать. Бестолково перелистав несколько страниц, отложила ее в сторону. Посмотрела новости по телевизору, потом легла в постель, но уснуть не смогла. Она слышала, как вернулся Ричи. Пойти к нему поговорить о том, что произошло? Но что она могла сказать? Только новую ложь. Поэтому Викки осталась лежать в постели, пытаясь совладать с волнением. Было далеко за полночь, когда она наконец заснула.

На следующее утро Ричи собрался, пока Викки еще лежала в постели. Когда она встала и прошла на кухню готовить кофе, сын ее был уже там.

— Какая ты сегодня ранняя пташка, — удивилась она.

— Мы же приглашены на верховую прогулку, разве ты забыла?

— Ах, да... — снова занервничала она. — Я не думала...

Ричи замер на месте.

— Ты можешь не идти, если не хочешь, но я пойду обязательно, — категорично заявил он.

Мысли Викки заметались. Она так и не придумала веской причины, чтобы задержать сына дома. Ей оставалось только решить, позволить ли Вайатту общаться с Ричи наедине или пойти вместе с ними. Если ее не будет на прогулке, она не сможет помешать Вайатту, выяснить дату рождения Ричи, не сможет помешать им обсуждать их отношения... с Вайаттом.

Выхода у нее не было. Она должна идти.

— Я потороплюсь.

Вскоре они уже подъезжали к дому Вайатта. Припарковав машину на стоянке, она снова погрузилась в воспоминания. Пятнадцать лет она не была тут. Дрожь охватила ее.

— Мы что, целый день просидим в машине? — нетерпеливо спросил Ричи.

— Нет, конечно, нет.

Парадная дверь открылась, и на крыльце появился Вайатт.

— Доброе утро, — поприветствовал он их, излучая хорошее настроение. Не успел Ричи открыть дверцу, как Вайатт уже спустился с крыльца. — Рад снова видеть тебя, Ричи.

Ричи побежал к дому, с интересом оглядываясь вокруг.

Затем Вайатт обратился к Викки, в голосе его зазвучали интимные нотки:

— Я очень рад, что и ты приехала.

— Все кажется таким... — Она провела рукой по волосам, стараясь скрыть озабоченность. Потом повернулась к морю. — Как мне всегда нравился этот вид.

Вайатт посмотрел на нее, потом перевел взгляд на поля. Ее нервозность подействовала и на него.

— Думаю, нам выдалось прекрасное утро для прогулки. День солнечный и по-осеннему нежаркий. Как считаешь? — Он старался говорить непринужденно.

— Да, — ответила она без всякого энтузиазма. — Прекрасный день.

Он понизил голос, стараясь, чтобы Ричи не услышал:

— Я очень рад, что ты тоже поехала. Мы будем кататься по пляжу, совсем как в старые добрые времена...

— Я здесь только потому... потому, что Ричи попросил меня поехать, — ответила она так же тихо, — вот и все. — Она быстро отвернулась, понимая, что с каждой минутой все сложнее становится сдерживать себя.

Вайатт вздрогнул, как от пощечины.

— Не понимаю тебя, Викки, — проговорил он тихо, но зло. — Настроение у тебя меняется, как ветер в мае. То ты бросаешься в мои объятия и вся горишь страстью, то вдруг отталкиваешь меня и напускаешь холоду. Тебя же никто не заставлял ехать. Если мое общество тебе так неприятно — уезжай. Я сам отвезу Ричи домой. — Он достаточно терпел ее выходки. Он ни в чем перед ней не провинился, а она ведет себя так, словно он кругом виноват.

— Я совсем не имела в виду...

— Я слышал все, что ты сказала, и прекрасно все понял. — Вайатт выпрямился, держа руки в карманах. Он был взбешен.

Викки постаралась сдержать слезы, подступившие к горлу.

Такая неожиданная реакция обескуражила ее. Он испортил ей жизнь, бросил ее, а теперь ведет себя так, словно она во всем виновата.

— Эй! — прокричал с крыльца Ричи. К счастью, их перебранка была недолгой, и он не успел ничего расслышать. — Так мы едем кататься или вы так и будете стоять здесь?

Вайатт с улыбкой обернулся к нему.

— Иди к конюшням. Фред должен был уже оседлать лошадей. — Он обернулся к Викки, и его улыбка погасла, сменившись угрюмым выражением. — Ты идешь с нами или предпочитаешь остаться здесь? — коротко спросил он.

— Да, конечно... я иду с вами. — Викки зашагала к конюшням.

Тропинка для верховой езды огибала холм и тянулась по пляжу у подножия утесов. В прошлом Вайатт и Викки не один раз гуляли здесь. А теперь их стало трое. Все так привычно и ново одновременно. Если бы не страх, который не давал Викки расслабиться, можно было бы считать, что день просто великолепный.

Глядя на Ричи и Вайатта, она волновалась все больше и больше. Они так похожи! Разлучить их будет очень трудно. У Ричи был небольшой опыт верховой езды, и Вайатт учил его управлять лошадью. Ричи от души радовался, Вайатту, казалось, это тоже доставляет огромное удовольствие, только Викки была несчастна. Она понимала, что ее сыну нужен образец для подражания, кто-то, кто бы помог ему стать настоящим мужчиной. И, по всей вероятности, он выбрал на эту роль Вайатта.

Викки задавала себе вопрос, что является большим грехом: скрыть от Вайатта, что у него есть сын, или разрушить счастливые воспоминания ребенка о человеке, которого мальчик считал своим отцом.

Была ведь еще и она сама. Она любила Вайатта. Но главным для нее оставался долг перед сыном.

После прогулки они отвели лошадей в конюшню.

Обед был уже приготовлен, они расположились во дворе позади дома.

— Как все аппетитно! Я такой голодный. — Ричи первым уселся за стол. Вскоре к нему присоединились Викки с Вайаттом.

Викки не столько ела, сколько ковыряла вилкой в тарелке. Она все время наблюдала за Ричи: его счастье было неподдельным. Даже слепому была бы заметна близость, возникшая между ним и Вайаттом. Это причиняло ей нестерпимую боль.

Закончив обед, Вайатт откинулся на стуле.

— Ричи, ты не хочешь сбегать в конюшню? Фред научит тебя ухаживать за лошадьми.

— Правда? — Глаза Ричи вспыхнули.

— Конечно. Иди, а мы тоже скоро подойдем.

Ричи вскочил и побежал вниз к конюшням. Как только он скрылся из виду, Вайатт обернулся к Викки. По лицу его было видно, что он до сих пор злится.

— Викки, что с тобой происходит? За два часа ты и нескольких слов не произнесла. Ты почти ничего не съела. — Он прикоснулся к ее подбородку и изучающе посмотрел ей в лицо. Потом провел по ее щеке ладонью. — Скажи мне, Викки, что не так? Ты выглядишь, словно сбывается твой самый страшный кошмар.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Вайатт сам не понимал, насколько был близок к истине.

— Перестань, — глухо ответила Викки, — пожалуйста, перестань, — у нее даже не было сил отодвинуться от него.

— Что перестать? — Он порывисто обнял ее и прижал к себе. Их губы слились.

Она попыталась бороться, но через несколько секунд подчинилась его страсти. Ее безумно влекло к нему, и она ничего не могла с этим поделать. Она затрепетала и обняла его обеими руками.

Он играл ее волосами, потом его рука спустилась на плечи, затем на спину так, что все ее тело оказалось крепко прижатым к нему.

Она была единственной женщиной, которую он желал.

Теперь ему уже было недостаточно одного поцелуя. Он хотел большего. Проведя рукой по ее бедрам, он раздвинул ее ноги и усадил на край стола. Вожделение охватило обоих.

Викки опомнилась первая.

— Вайатт... — Она выскользнула у него из рук и отошла на несколько шагов, избегая опасной близости. Лихорадочно поправляя на себе одежду, она старалась дышать ровно. — Нельзя этого делать... Мне нужно найти Ричи... Мы уезжаем... Ему еще надо учить уроки...