Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 66



Но продраться сквозь толпу оказалось не самым сложным.

Труднее оказалось угнаться за Скороходом Гонзалесом, который до этого назвался Пабло.

Для человека, которому стукнуло семьдесят, он обладал необыкновенной прытью. А ведь он еще тащил на себе три раздутых от вещей чемодана.

– Может, он жует коку или еще что-нибудь? – предположила Джоанна. Три дня в неделю жена совершала пробежки и могла выдержать полтора часа на тренажере, но и она едва поспевала.

– Пабло! – Пол раз, другой, третий выкрикнул его имя, прежде чем человек, которому надлежало находиться рядом с ними, как приклеенному, наконец обернулся и заметил, что вверенная ему парочка совершенно запыхалась и опасно отстала.

– Извините, – почти застенчиво проговорил он. – Я привык, как это вы говорите… поторапливаться.

– Ничего, – отозвался Пол. – Мы просто боялись вас потерять.

Они выскользнули из боковой двери и оказались на задворках примыкающей к терминалу стоянки. Море машин, испещренное фигурками медленно бредущих людей, казалось бескрайним.

– Что это за запах? – спросила Джоанна.

Пол потянул воздух и чуть не ответил: «Бензин и дизельное топливо». Но Джоанна обладала невероятно острым обонянием, и он промолчал.

– Ну вот… Подождите здесь… – Пабло поставил чемоданы на растрескавшийся асфальт и отошел ярдов на двадцать – к какой-то будочке, которая отсюда казалась чем-то вроде билетной кассы. Но это была не касса.

Пабло вернулся с двумя плотно упакованными свертками, из которых исходили тонкие струйки пара.

– Empanadas,[3] – сказал он, передавая свертки Полу и Джоанне. – Polio.[4]

– Цыплята, – шепнул Пол на ухо Джоанне.

– Спасибо за подсказку, – поблагодарила она. – Я такие ела в «Тако Белл».[5] – И, повернувшись к Пабло, спросила: – Сколько мы вам должны?

– Nada,[6] – мотнул головой тот.

– Благодарю вас, вы очень щедры. – Она откусила кусок и слизнула потекший по губе сок. – М-м-м… очень вкусно.

Пабло улыбнулся, и Пол решил, что лицо у него одновременно и мягкое, и грубое. Во всяком случае, обветренное.

– Ждите здесь, я схожу за машиной. – Провожатый явно отдавал должное их слабому телосложению.

– Приятный человек, – проговорила Джоанна, когда Пабло скрылся за шеренгами «фольксвагенов», «рено» и «мини-куперов».

– Может, его и усыновим? – Пол взял жену за руку и почувствовал, что ее ладонь мокрая от пота. – Волнуешься?

– Да, – кивнула она.

– В масштабе один к десяти?

– К шестьсот одиннадцати.

– Всего-то?

Через несколько мгновений появился Пабло за рулем допотопного синего «пежо».

Глава 2

Их адвокат заказал им гостиницу в лучшем районе Боготы, с французским названием и американскими удобствами. Место именовалось Калле-93 и было набито модными бутиками, первоклассными отелями и хипповыми ресторанами с затемненными стеклами, отливающими синевой.

Гостиница называлась «Эспланада». Слово отдавало французским шиком, но в меню закусочной при входе значились техасские бургеры и филадельфийское жаркое.

Из окна номера на десятом этаже открывался вольный вид на окрестные зеленые горы. Когда Джоанна открыла жалюзи и показала их Полу, тот не мог отделаться от чувства, что с вершин на него смотрят партизаны. Но он решил не делиться своими ощущениями с женой.

Их, разумеется, предостерегали против поездки в Колумбию.

Их личный адвокат советовал попытать счастья где-нибудь еще.

Где угодно.

Например, в Корее, предложил он. Или в Венгрии. «А что скажете насчет Китая?» Колумбия – слишком нестабильная страна, уверял юрист и добавил: «Самая перспективная отрасль промышленности там – производство пуленепробиваемого стекла».

Но в Корее, Венгрии или Китае это может занять до четырех лет.

В Колумбии на все уходит два месяца. Самое большее.

Прождав пять долгих изнурительных лет, они считали, что еще четыре года им не вынести. Отчаяние взяло верх и положило благоразумие на лопатки.

Их немедленно отправили к другому адвокату, который занимался Латинской Америкой.

Его звали Майлз Гольдштейн, и, судя по всему, он оказался настоящим энтузиастом. Был страстным, импульсивным, абсолютно неутомимым и беззаветно преданным своему делу. Он стремился свести две разъединенные страдающие стороны. Были дети, которым требовался дом, и были супружеские пары, которые хотели детей. Его миссия заключалась в том, чтобы сделать и тех и других счастливыми. И прямо над его головой висело вытканное от руки изречение: «Тот, кто спас одного ребенка, спас целый мир».

Трудно не симпатизировать адвокату, который подписывается под высказываниями такого рода.

Майлз уверил их, что, хотя Колумбию нельзя назвать оазисом спокойствия, в столице нет каких-либо особых проблем. Борьба между левыми и правыми идет уже тридцать лет – она превратилась в одну из деталей пейзажа. Но этот пейзаж раскинулся где-то на севере, в горах, вдали от Боготы. Более того, исследование, проведенное журналом «Дестинейшнз», ксерокопию которого Майлз немедленно извлек из ящика стола, доказывало, что обстановка в Боготе не опаснее, чем в Швейцарии.



– Вот в Швейцарии-то как раз и надо опасаться за свою спину, – заметил Майлз.

Пабло держал слово.

Довез их до самых дверей, впорхнул внутрь с чемоданами и отказался от предложенной помощи явно разъяренного коридорного. Когда Пол и Джоанна вошли за ним в вестибюль, отделанный в стиле арт-деко, их встретила льстивая консьержка с выцветшими светлыми волосами и, слегка шепелявя, вызвалась проводить в номер.

Пабло пообещал вернуться за ними через три часа и отвезти в сиротский дом. После его ухода Пол развалился на кровати изрядных размеров и проговорил:

– Хорошо бы заснуть, но не могу. – А проснувшись через два часа, спросил: – Сколько времени?

Джоанна сидела поодаль у окна и читала номер журнала «Мать и дитя». Пол невольно вспомнил, что она начала подписываться на это издание четыре года назад.

– Сочувствую, что тебе никак не удается заснуть, – съязвила жена.

– Кажется, все-таки сморило.

– Вроде того.

– А ты так и не вздремнула?

– Не получается. Слишком взбудоражена.

– Так сколько сейчас времени?

– Час до возвращения Пабло.

– Час… Так-так…

Джоанна положила журнал разворотом вниз и улыбнулась. На обложке была поразительно крупная фотография детских глаз: младенчески-голубых.

– Все как-то очень нереально, – сказала она.

– «Нереально» – хорошее слово.

– Только подумай, через час мы ее увидим.

– Да… Может, пуститься в пляс или выкинуть еще что-нибудь?

– Лучше «еще что-нибудь».

– Я бы сплясал, но здесь маловато места. Так что считай, что я пляшу мысленно.

– Пол…

– Что?

– Я так счастлива. Мне кажется, счастлива.

– Почему «кажется»?

– Потому что я боюсь.

Бояться было не в духе Джоанны – бояться всегда было его прерогативой. И одного этого хватило, чтобы поднять его с кровати. Пол подошел к жене, слегка размял ноги, чтобы избавиться от онемения и колотья, и наклонился обнять ее. Джоанна положила голову ему на плечо, и он различил смесь запахов: аромат шампуня, «Шанели» № 5 и, что греха таить, легкий, но острый запах страха.

– Ты прекрасно со всем справишься, – успокоил он ее. – Великолепно.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, потому что ты десять лет нянчила меня и у меня нет на тебя никаких жалоб.

– Ну, раз ты знаешь…

Джоанна подняла голову, и Пол поцеловал ее в губы. Милые губы. Красивые губы, подумал он. Джоанна была из тех женщин, которые хорошо выглядят, только что поднявшись с постели, – наверное, даже лучше, чем в остальное время, поскольку косметика скорее скрывала, чем подчеркивала ее черты. Бледную, слегка веснушчатую кожу и зеленовато-голубые глаза, какие обычно рисуют у хрупких фарфоровых кукол. Хотя определение «хрупкая» вовсе не подходило жене. Пол назвал бы ее сильной, умной и целенаправленной. А иногда ему хотелось окрестить ее Зеной, королевой воинов, но, разумеется, про себя. Через две недели Джоанне исполнялось тридцать семь, но она все еще выглядела на двадцать семь. Пол иногда задумывался: может, она навсегда останется для него такой? Может быть, счастливые пары видят супругов такими, какими они были раньше, пока однажды не просыпаются лет в шестьдесят и не спрашивают удивленно: «Кто этот пожилой человек, что спит со мной рядом?»

3

Цыпленок (исп.).

4

Лепешки (исп.).

5

Южнокалифорнийская сеть закусочных быстрого обслуживания; специализируется на блюдах мексиканской кухни.

6

Ничего (исп.).