Берег Скелетов

Хотя этот комплекс нефтяных установок соорудили совсем недавно, около двух лет назад, платформы и вышки были сплошь покрыты грязью и сажей, что свидетельствовало о крайней нерадивости как самих рабочих, так и их руководства.

Хуан с облегчением вздохнул, не увидев на платформе убитых рабочих.

У основания буровой вышки мощным неиссякаемым фонтаном прямо из земных недр била токсичная нефть. Черная, как смоль, она поднималась на высоту пятнадцати футов, перед тем как под собственной тяжестью обрушиться вниз. Скользя по буровому ротору, нефть плавно стекала прямо в Атлантический океан.

По такому мощному потоку невозможно было определить, выведены ли из строя насосы или же попросту открыты предохранительные клапаны.

От всех них сейчас требовалась крайняя осторожность: малейшая искра — и взрывом выкорчует все деревья на побережье, что уж говорить о них.

Забравшись на платформу, они заметили террористов, которые маячили у противоположной стороны платформы. Некоторые из них тщательно осматривались по сторонам, чтобы засечь возможное приближение врага. Однако по большей части они были уверены в том, что держат ситуацию под контролем.

Когда же они увидели, как «Орегон» мощно атаковал их товарищей и в два счета расправился с ними, их главарь приказал приготовить гранатометы на случай, если их настигнет огромный грузовой корабль. Тридцать африканцев тут же засуетились, кто-то все еще продолжал поглядывать по сторонам. Кабрильо и остальные укрылись в рундуке, когда четверо африканцев направились к вышке.

Увидев, что «Орегон» на всех парах несется к вышкам, расположенным в открытом море, повстанцы вновь потеряли бдительность. Назначенные среди них постовые попросту облокотились на ограждение платформы и уставились на четвертую платформу смотреть, как «Орегон» расправится с их товарищами.

Кабрильо вспомнил, что большинство солдат Макамбо были всего лишь подростками, и вряд ли бы он снабдил Дэниела Сингера своими лучшими бойцами, пусть даже тот и заплатил ему огромную кучу денег. Этих африканцев привели сюда далеко не нищета и безвыходность положения, а слепое подчинение детей своему идолу, который подарил им эти опасные игрушки и разрешил пострелять. Но, тем не менее, это все же был террористический акт с тяжелыми последствиями. Нужно их немедленно остановить.

Кабрильо указал Мафана на лестницу, приказывая занять позицию на ее верхушке, а сам обратился к Линде:

— Эту вышку они взяли первой и, по всей видимости, без особых проблем. А вот на второй платформе они встретили ожесточенное сопротивление со стороны нефтяников.

— То есть они попросту окружили их и где-то заперли?

— Думаю, да. Несмотря на всю их жестокость, прежде всего с практической точки зрения им невыгодно было бы убивать около полусотни рабочих.

— Значит, сейчас я отправляюсь на их поиски?

Хуан закивал головой.

— Как только мы обезвредим повстанцев, эти рабочие нам понадобятся, чтобы остановить нефтяной поток. И если на платформе, к которой устремился Эдди, никого из нефтяников не осталось в живых, нам придется перевезти туда этих.

Возьмите троих солдат и спускайтесь вниз, только будьте осторожны. Здесь должна быть комната отдыха или столовая, в общем, какое-то просторное помещение, чтобы вместить весь рабочий состав платформы.

— Будет сделано, капитан.

Кабрильо не мог не улыбнуться, наблюдая, как Линда в сопровождении трех солдат в два раза выше нее направилась к вышке. Кабрильо присоединился к Мафане. Еще раз оглядевшись вокруг, Хуан мысленно просчитывал углы обстрела, возможные укрытия и места, куда они могли бы отступить, если террористы начнут их теснить.

Вдруг он ощутил на себе взгляд Мафаны.

— Вы хотите попросту перейти в наступление? — спросил он.

— Это единственный план, по которому я привык действовать, — ответил тот, широко улыбаясь, — и он еще ни разу меня не подводил.

Хуан покачал головой. Затем попросил напомнить солдатам об их действиях.

Солдаты молча повисли на лестнице.

В этом наступлении Хуан использовал тактику шахматной игры, тщательно продумав партию, словно гроссмейстер, уверенно передвигающий свои фигурки навстречу победе.

Солдаты Ндебеле, привыкшие к боям в джунглях, уверенно и осторожно действовали в этой незнакомой обстановке. Они крадучись пробирались по платформе с осторожностью бывалых охотников, выслеживающих дичь, — охотников, которые всю свою молодость провели в погоне за самым диким и свирепым зверем — другим человеком.

На рассредоточение ушло около десяти минут. Хуан вновь окинул взглядом платформу и удостоверился, что все находятся на своих местах.

Удовлетворенный увиденным, Хуан спрыгнул с лестницы и стремглав помчался к стоявшему впереди контейнеру. Добежав, припал к полу и трижды проверил, что предохранитель оружия снят.

Главарь повстанцев находился в ста ярдах от него, разговаривая по внушительной на вид рации, скорее всего, либо с Макамбо, либо с тем, кто стоял над ним и был, по всей видимости, ещё на берегу.

Хуан вскинул автомат и лазерным прицелом уткнулся тому в грудь, прямо в сердце.

Секунду спустя на том месте, где только что виднелась красная лазерная точка, уже зияла огромная дыра от пули. Солдат беззвучно упал. Благодаря глушителю, выстрела никто не услышал, однако несколько повстанцев заметили отсутствие командира. Казалось, все они обладали единым умом, единым зрением, едиными ощущениями, поскольку все, как один, вскинули оружие и медленно начали передвигаться по площадке.

Когда один из солдат Кабрильо пустил несколько очередей из винтовки без глушителя, тридцать автоматов ответили ему в унисон. Однако Кабрильо расставил свои силы таким образом, чтобы ни одна траектория стрельбы не приближалась на опасное расстояние к нефтяному потоку, иначе катастрофы не избежать.

Шестеро повстанцев повалились на землю сразу же, как только был открыт огонь. Еще двоих уложил Хуан выстрелом от бедра, поскольку те неожиданно вывернули из-за угла контейнера, за которым он скрывался. Свирепость и напряженность перестрелки усиливалась. Один из его солдат на бегу к очередному укрытию получил ранение в ногу. Он плашмя припал к земле футах в десяти от Кабрильо. Не раздумывая, Хуан открыл огонь и, бросившись к солдату, за воротник подтянул его в укрытие.

— Нгиябонго, — произнес тот, сжимая раненую ногу.

— Не за что, — ответил Хуан, догадавшись.

В следующую секунду все вокруг них перевернулось вверх дном, поскольку одна из боеголовок разорвалась прямо за дальним углом их контейнера.

В этот момент Линда больше всего на свете желала, чтобы коридоры административной зоны погрузились в кромешную тьму. Это было бы намного безопаснее, и она прибегла бы к окулярам ночного видения. Но их повсюду освещали яркие высоковольтные лампочки.

Нижний этаж буровой установки представлял собой лишь отсеки с машинным оборудованием, однако, когда они поднялись выше, перед ними предстал целый лабиринт проходов и смежных комнат. Также они нашли несколько спален для рабочих и пару офисных помещений.

Не было ничего скучнее и муторней, чем проверять комнату за комнатой, однако иного выбора у них не оставалось. Линда явно ощущала, как поджимало время. Чем больше времени займут поиски, тем дольше придется капитану сражаться с повстанцами в этих неравных условиях. Она не осуждала его тактики. Только, по ее мнению, в операции нужно было задействовать больше людей.

Заглянув за угол, она заметила двух повстанцев, прислонившихся к двери по обе ее стороны, автоматы свисали с их плеч. Она тут же метнулась обратно за угол, ее резкое движение заставило ее солдат насторожиться! Она молча показала два пальца и дала понять, что за углом увидела двух охранников. Боевые жесты по всему миру были универсальны, поэтому африканцы без труда ее поняли, кивнув головами. Указав на одного из них, Линда жестом указала на пол. Тот кивнул, повернулся к своему товарищу и сначала показал руками стрельбу из пистолета, а затем два больших пальца. Этим он дал Линда понять, что его товарищ — лучший стрелок. Линда кивнула, и тот занял позицию.