Берег Скелетов

Они плыли немного поодаль, чтобы на волнах не наскочить на трубу. Гул становился все сильнее и сильнее. Стало ясно, что она предназначалась для закачки воды с целью ее дальнейшего использования в качестве источника энергии. Подплыв еще ближе к установке, оставив привязанную к ней яхту в футах двухстах позади, Хуан и Слоун заметили, что по ступеням, вделанным в одну из сторон трубы, можно было взобраться на саму массивную конструкцию. Кивком головы Кабрильо пропустил Слоун вперед, предварительно забрав у нее из рук брюки. Заметив его протез, что шел от самого колена, она невольно затаила дыхание, но тут же оправившись, выдохнула:

— Простите! Как же это глупо с моей стороны. Вы даже не хромаете, я и представить себе не могла.

— Да я уже привык, за много-то лет, — ответил Хуан, карабкаясь по титановым ступеням. — Несчастный случай во время одной из операций с военно-морскими силами Китая.

— Я просто обязана услышать историю вашей жизни.

Отделавшись от мыслей о Джордже Адамсе и его невнимательности, Хуан теперь обдумывал, какую пользу им может принести это их удивительное приключение. Ведь, как ни крути, они со Слоун рисковали жизнями, пока находились на этой вышке без какого-либо прикрытия, тем более что люди там, на яхте, легко могли их засечь, учитывая их недавнее не очень радушное приветствие противотанковой ракетой. Но был ли иной выход?

Забравшись на платформу, Хуан пригляделся и, отыскав люк, дернул его за ручку. Тот поддался, однако под ним скрывался еще один такой же люк. «К ним мы вернемся позже», — подумал Хуан, бросив туда чехол с рацией и, схватив Слоун за руку, заглянул ей в глаза.

— Вы знаете, что по роду моей деятельности, а она очень секретна, я не имею права ни брать, ни, тем более, оставлять никого в заложниках, для нас проще всех ликвидировать. Вы это понимаете?

— Да.

— Я вас не заставляю, но вы можете остаться здесь, если хотите. Только не знаю, сколько я пробуду там.

— Я пойду с вами и полностью беру на себя ответственность за это решение.

— Ну что ж, разумно. Если в этой ситуации вообще что-нибудь может быть разумным.

Он плотно закрыл люк. Им предстояло пробраться к центру этой конструкции. Первые пятьсот футов они успешно проползли на четвереньках, чтобы не быть замеченными с яхты, однако затем им пришлось практически ползти плашмя, крепко хватаясь за железную конструкцию под собой всякий раз, как набегали волны. Выяснилось, что путь их пролегал в обратном направлении, и они все приближались к этой самой яхте, что стояла на привязи.

Хуан в жизни никогда не испытывал такой тошноты и головокружения: теплая вода, огромные волны, пихающие их из стороны в сторону, гладь металлического сооружения под собой. Выражение лица Слоун отчетливо давало понять, что и ей тоже приходилось несладко.

Ярдах в пятидесяти от яхты им пришлось стремительно проскользнуть вперед мимо нее, дабы не быть замеченными, благо здесь они ненадолго оказались под прикрытием огромных, то и дело вздымающихся темных волн, что дало им возможность успешно преодолеть самый опасный участок пути, пролегавший чуть ли не в нескольких десятках ярдов от лодки. Они уже отчетливо могли разглядеть яхту и выступ трубы, к которому она была привязана. Сомнений не оставалось: труба, качающая воду, тысячи раз извиваясь, огибала всю установку по периметру, поскольку Хуан и Слоун заметили, что она сопровождала их на всем пути сюда. В каютах яхты горел свет, а на мостике, в полутьме, виднелась чья-то фигура, слабо освещенная зеленым свечением радаров. На палубе же на треножнике размещалась ракетная установка.

Будь это «Орегон», Хуан немедленно отправил бы в отставку весь экипаж за серьезное нарушение правил освещения судна: яхту можно было увидеть за несколько миль отсюда, и это несмотря на то, что шторм уже набирал силу.

Однако Хуан должен был отдать должное радарным установкам этого судна: они явно засекли его и Слоун, конечно, может и не их вовсе, хотя кто тут еще может кроме них оказаться, но они явно что-то обнаружили, то и дело сменяя друг друга на мостике на посту наблюдения. Такой вывод сделал Хуан, пронаблюдав около часа за экипажем яхты, который, к слову, состоял как минимум из четырех человек. Поначалу, заступая на пост, они вскидывали на плечи свои автоматы, но вскоре отсутствие видимой реальной цели вогнало их в тоску, и, потеряв бдительность, они забросили и оружие.

Зная, что эффект неожиданности по-прежнему на его стороне, Хуан настраивался на атаку экипажа яхты, уповая на свою хитрость и сноровку.

— Пожалуй, мне следует отправиться туда одному, — сказал Хуан, двигаясь с места. Неожиданно резкий тон Кабрильо заставил Слоун содрогнуться. Она поняла, что это был приказ, не предусматривавший никаких возражений.

Хуан проворно заскользил по плавучему причалу, не сводя глаз с мостика, где один из постовых развлекался, разглядывая надвигающуюся бурю в окуляры ночного видения. Затем Кабрильо осторожно ступил на фальшборт яхты, а оттуда перебрался на корму. Раздвижная дверь вела вниз, к каютам, а ступени, располагавшиеся вдоль стены рубки, вели наверх, к мостику.

Дверь заперли на замок, дабы налетавший время от времени ураганный ветер не вырвал ее с корнем. Осматриваясь по сторонам, Хуан стал осторожно подниматься по ступеням, остановившись на таком уровне, что с мостика была заметна лишь его макушка. Однако это позволяло ему следить за постовым, который в эти минуты был по-прежнему увлечен состоянием океана. Воспользовавшись ситуацией, Хуан махом преодолев оставшиеся ступени, шагнул на мостик. Автомат постового покоился на приборной панели. Оглядев противника со спины, Кабрильо подметил, что тот превосходил его на три дюйма в росте и фунтов на тридцать в весе, таким образом, попытка беспрепятственно задушить его, не привлекая внимание, отпала сама собой. Только Хуан двинулся было к постовому, как сильным порывом ветра качнуло лодку. Его противник едва не потерял равновесие, однако Кабрильо, воспользовавшись моментом, подскочил и, собрав всю силу в кулак, ловко заехал тому в челюсть. Затем тут же, пока тот не успел опомниться, завел его руки назад и с силой врезал коленом по позвоночнику. Послышался характерный хруст, и тело мужчины, обмякнув, мягко опустилось на палубу, не успел тот даже вскрикнуть.

— Один — ноль в мою пользу, — прошептал Хуан. От этого убийства в нем ничего даже и не шевельнулось: ведь пару часов назад эти люди разнесли в щепки его собственную лодку без какого-либо предупреждения. Затем по узкому переходу, соединявшему мостик с продольным балкончиком, шедшим по периметру каютного отсека, Хуан начал осторожно пробираться мимо иллюминаторов верхних кают.

В первом из них было темно, однако во втором он заметил синеватое мигающее свечение, по всей видимости, в каюте смотрели телевизор. Приглядевшись, Хуан различил в ней двух человек. Один из них, развалившись на кожаном диване, смотрел какой-то боевик, тогда как второй, стоя в слабом свете кухни, зажигал на плите газ, предварительно поставив на конфорку чайник. В кобуре у него под мышкой виднелся пистолет. Но вооружен ли тот, второй, разглядеть было невозможно. Хуану стало ясно, что одним выстрелом отсюда он не сможет сразить ни того, ни другого. И неизвестно, где находился третий страж этой таинственной конструкции. Возможно, он спал, однако, возможно, уже стоял за спиной Хуана, готовый выстрелить тому прямо в сердце. Опершись спиной на перила, чтобы иметь возможность хорошенько прицелиться, Хуан открыл огонь по второму охраннику, что стоял у плиты. Тот, сместив с плиты чайник, сам повалился на нее, одежда его тут же загорелась.

Зато тот, что сидел на диване, среагировал мгновенно. Пока Хуан перезарядил винтовку и пустил еще пару очередей, тот уже перекатывался по мягкому ворсистому ковру. Пули с визгом срывали кожаную обшивку с дивана и рикошетили от стен каюты.

Тщетно Хуан пытался поймать его на мушку, тот удачно спрятался за барной стойкой в противоположном конце комнаты. Кабрильо сетовал на то, что не удосужился взять с собой побольше боеприпасов, и вся эта ситуация начинала выводить его из себя. Когда второй охранник, наконец, высунулся из укрытия, в руках наготове он уже держал автомат, и тут же на Хуана обрушился град пуль. Кабрильо тут же бросился плашмя на деревянный пол, прикрывая голову от фонтана осколков стекла и обшивки. Пули с визгом отскакивали от железных перил и бесшумно исчезали во тьме. Воспользовавшись передышкой, Хуан спрыгнул на корму, а оттуда обратно на плавучий причал. Прогремел взрыв подведенного к плите пропана.