Возвращение

   - Мой брат задерживается, но если желаете, можете взглянуть на эскизы. - Я взяла со столика рядом папку и протянула её мужчине, но тот не шелохнулся.

   - Чай, или что-нибудь покрепче? - предложила я гостю, не понимая его поведения.

   - Вино, - коротко ответил он.

   Вино? В десять утра?

   - Конечно. Марина, принеси вино.

   Домработница кивнула и удалилась. Я смотрела на мужчину, он на меня.

   - Эскизы. Вы посмотрите? - кивнула я на папку.

   - Ты хочешь, чтобы я их посмотрел? - ухмыльнулся он и раскрыл папку, достал оттуда большие листы бумаги с моими чертежами, раскрашенными пастелью. - Цвет хару тебе идёт, - как бы невзначай добавил он.

   Что? Цвет хару? Я перестала дышать и невольно коснулась сиреневой ткани платья. У меня одежда была преимущественно этого цвета, мне в ней было комфортно, спокойно, а мужчина в это время довольно небрежно листал мои эскизы.

   Я откашлялась, прочищая горло. Наверно показалось.

   - Артём, скорей всего, будет с вами торговаться, пытаться снизить цену, но мне важно, что бы вы построили всё согласно моим желаниям, и сколько это будет стоить, мне не важно.

   - Не важно? - ухмыльнулся мужчина. - Красиво, - сухо прокомментировал он, задержав свой взгляд на чертеже большого шатра с узорчатыми подушками, копия шатра Доргу. Как и остальные эскизы - пруд, бортик которого выложен крупными камнями, купальня, гостиная и...

   - Особенно мне нравится вот это, - показал он мне рисунок спальни, также копии спальни Доргу.

   Я сжала губы, чтобы не расплакаться. Он издевается надо мной? Каждую ночь, закрывая глаза, я вижу Доргу, каждую ночь тоскую по его рукам, нежности и страсти, слышу его последний крик. Полгода я провела в больнице, а после ещё три месяца в психиатрической лечебнице, всего месяц я вернулась в отчий дом и с первых дней приступила к его перестройке. Я не желала отпускать ту, иную жизнь и хотела окружить себя пусть не настоящими, но восстановленными вещами, а эти эскизы... я рисовала их не один день, вложила в них свою душу. Артём отнёсся к моему желанию с пониманием, даже помог с поиском дизайнера, а он... такое пренебрежение.

   Я моргнула, и слёзы всё-таки не удержались и потекли по щекам. Мужчина тут же нахмурился.

   - Эли...

   - Уходите, - прошептала я.

   Он покачал головой.

   - Уходите, иначе я позову охрану. - Я потянулась к столу и быстро собрала свои эскизы, сложила в папку. - Вы не понимаете... никто не понимает...

   Мужчина подошёл ко мне и опустился на колени, погладил горячей ладонью по колену. Я дёрнулась, словно от удара тока и осмотрелась в поиске пути отступления. Хотя куда я собиралась бежать? После попытки суицида ноги не слушались меня. Я стала инвалидом. Точнее, по словам врачей физически я была в полном порядке, проблема психологическая, но, как бы то ни было, передвигалась я исключительно на инвалидном кресле.

   - Вы должны уйти.

   - Нет, я не уйду, больше никогда, - он обнял моё лицо и посмотрел в глаза. - Я нашёл тебя и больше никогда не отпущу. Ты моя, Элина.

   Я молчала, не понимая, что происходит.

   Мужчина коснулся моего лица, стёр слёзы, опустился к шее, на которой красовались два больших шрама от арматуры, провёл пальцем вдоль глубокого декольте, погладил маленький рваный шрам напротив сердца.

   - Что это?

   - Я пыталась убить себя, - прошептала я. - Не получилось.

   - Не получилось, - так же тихо ответил он и прикрыл глаза, словно эта информация причиняла ему боль. Снова погладил мои ноги, совершенно бесцеремонно подняв подол платья. Я почти не дышала.

   - Элина! Дизайнер отзвонился мне, сказал, что будет только к вечеру, - услышала я голос брата из гостиной. - Ты где?

   Я перевела взгляд на мужчину перед собой. Дизайнер будет только к вечеру?

   - Вы... вы не представились мне, - запоздало вспомнила я. Он улыбнулся, продолжая гладить мягкими тёплыми ладонями мои ноги.

   - Назови моё имя сама.

   Я замотала головой. Нет, я отказываюсь верить в это. Я пусть не желал отпускать ту жизнь, но смирилась, приняла эту реальность, как единственно существующую. А этот мужчина... не он. Не может быть!

   - Моя рини...

   - Тёма! - закричала я. - Тём, иди сюда!

   Из стеклянных дверей гостиной выглянул Артём.

   - Что случилось?

   - Тёма, ты ведь тоже видишь этого мужчину? - показала я пальцем на незнакомца, до сих пор сидевшего передо мной на коленях.

   - Конечно, а это кто? - спросил он. - И почему ты плачешь?

   Я снова посмотрела на мужчину перед собой, подняла руку и погладила по коротким светлым волосам. Он покачал головой.

   - Закрой глаза, рини, не верь им.

   Я сделала как он просил и тихо застонала, когда почувствовала нежный, но требовательный поцелуй на губах, который быстро перерос в яростный и страстный. Сильные руки в моих волосах, собирают их в хвост, тянут и запрокидывают голову, чтобы продолжить свою ласку уже на шее, плечах... Он одним сильным движением поднял меня на руки, развернулся и посадил на стол, ох, нет... я слышу как трещит по швам моё платье. Незнакомца не волнует ничего, он словно умирающий от жажды, а я его источник.

   - Эй! Мне кто-нибудь объяснит происходящее? - раздался возмущённый голос Артёма. Я открыла глаза и поморгала, прогоняя дурман.

   - Ты брат Элины? Она много рассказывала о тебе, - ответил мой мужчина. Мой?

   - Да. А ты кто такой?

   - Это... Это... - начала заикаться я. Осознание реальности как-то запаздывало.

   - Доргу, - подсказал он мне. Вот чёрт, это и правда Доргу.

   - Как это может быть?

   Доргу обнял моё лицо и поцеловал в губы.

   - Я пришёл за тобой, рини. Дон и Зихку нашли способ вернуть тебя.

   - Они живы? Я... - я снова замотала головой, пытаясь собраться с мыслями, - видела их без сознания, подумала, что Таха убила их.

   - Таха?! - закричал Артём. - Элина, если ты сейчас же мне не объяснишь, что происходит, я позвоню Кириллу Альбертовичу и скажу, что твоя шизофрения вернулась!

   - Тёма, ты дурак? - возмутилась я, цепляясь онемевшими руками за майку светловолосого мужчины. - Вот она моя шизофрения, ты видишь её так же чётко, как и я! Ты слышал его имя?

   Артём кивнул.

   - Доргу.

   - Значит - или мы оба сошли с ума и у нас одна шиза на двоих, или он реальный!

   - Это тот самый, ради которого ты пыталась убить себя? - уже тише спросил Тёма. Я кивнула. - Но Кирилл Альбертович говорил о каком-то вымышленном мире.

   - Он не вымышленный.

   Артём подошёл к нам и взял со стола папку с моими эскизами, раскрыл её. Наверняка он знал все детали моей якобы болезни, все подробности о Тахе и моём бреде, даже несколько раз пытался выведать подробности и удивлялся насколько всё чётки и ярко я помню те видения.

   - Я сегодня ещё не завтракал, предлагаю всё обсудить за столом, - пробурчал он. - Эли, где твоё кресло?

   - Не надо, я отнесу её, - сказал Доргу, подхватил меня на руки и понёс в столовую.

   - Ты знаешь? - шепнула я ему на ухо, когда он прижал меня к своей груди.

   - Да, рини, я знаю. Кровь Тахи позволила мне наблюдать за твоей жизнью.

   Доргу прижался губами к моей шее.

   - Я видел твои слёзы, боль, отчаянье и из-за всех сил спешил забрать тебя отсюда.

   Ох, я сейчас опять разревусь.

   - Это и правда ты?

   Мужчина ухмыльнулся, и это было красноречивей всех слов, такой хмык я узнаю из тысячи.

   Как и следовало ожидать, завтрак прошёл в полной тишине, Тёма настороженно разглядывал неожиданного гостя, сам гость же не собирался никому ничего объяснять и ждал, по всей видимости, когда мы останемся одни и жадно поедал меня глазами.

   - Прости, я не смогла, - очень тихо произнесла я, не выдержав гнетущей тишины.

   - Нет, это не твоя вина, - тут же ответил Доргу. - Таха оказалась хитрей, чем мы думали и ларши, найденные в твоём плаще, были заговорёнными. Помнишь те камни? Слёзы Создателя.